Когда-то он очень часто так делал, это был его способ показать свою любовь. Когда мы были моложе и ссорились, он мог резко остановиться на середине разговора, и прижаться лбом к моему лбу, и я сразу успокаивалась. Спустя годы, данный ритуал приобрел более страстный оттенок, даже больше чем поцелуй. Он выражал чувства гораздо больше, чем тысяча слов. Это было наше всё.
— Макс, — прохрипела я дрожащим голосом.
— Колокольчик.
Я издала сдавленный звук, но не могла освободиться. Я хотела, но не могла. Его кожа такая теплая, я испытывала такое умиротворение, о котором мечтала целую вечность. Я так долго засыпала и просыпалась одна, что даже не могла вспомнить, что такое умиротворение. По крайней мере, до этой самой минуты.
— Ты должен отпустить меня, — выдавила из себя я тихим дрожащим голосом.
— Нет.
— Пожалуйста, — просила я, сдерживая нахлынувшие чувства от его теплого дыхания на моих губах.
Я подняла голову и посмотрела в его глаза. Я с трудом узнавала человека, которого любила. Если бы не этот любовный жест, который он сделал только что, я была бы полностью уверена, что рядом со мной находится незнакомец.
— Что с тобой? – спросила я задумчиво.
Он отшатнулся.
— Я потерял лучшее, что у меня было.
Я крутила головой из стороны в сторону, пытаясь уйти.
— Нет, ты не можешь так поступать. Не можешь, Макс! Ты оттолкнул меня. Ты говорил….
Слова, которые он произнес в ту ночь, терзали меня, они надолго поселились в моей душе, и сколько бы я не пыталась, я не могла от них избиваться.
— Я знаю, что я говорил, Ана, — сказал он скрипучим голосом. – Но я не хотел.
— Нет! – закричала я, резко вырывая руки. – У тебя не получится, слышишь? Ты не смеешь говорить, что не собирался разбивать мое сердце на кусочки!
— Все было очень сложно, Колокольчик. Я был уже не тем.
— Да что ты говоришь?! – закричала я в отчаянии. – А я, по-твоему, не заметила? Думаешь, я совсем не ощущала мерзкой горечи, одиночества и пустоты, когда ты просто оттолкнул меня? Когда прыгал по койкам? Когда начал пить и просто вышвырнул меня из своей жизни? И ты, твою мать, думаешь, что я совсем не догадывалась, что ты сильно изменился?!
Я заплакала и никак не могла остановиться. По лицу текли крупные, предательские слезы. Макс издал хриплый вздох, полный боли и отошел от меня, освободив мои руки.
— Девочка моя…
— Не смей! — закричала я так громко, что мое тело задрожало. Не смей оправдываться! Я давала тебе шанс, Макс! Я давала тебе тысячу шансов просто впустить меня в свою жизнь, но ты отказался! А теперь ты на своей шкуре испытаешь, как это, -оказаться на моем месте.
— Если все так, тогда какого черта ты явилась сюда?! – рявкнул он.
— Я просто хотела…
— Увидеть меня? – раздраженно выпалил он глядя мне в лицо. – Увидеть, чем я занимаюсь? Встречаюсь ли с кем-то? Посмотреть, каким я стал? И при этом ты не хочешь говорить со мной. Это просто не справедливо! Мы не можем весь остаток жизни делать вид, что не знакомы.
— Я просто…
Он начал наклоняться ко мне до тех пор, пока его губы не приблизились настолько, что я могла практически поймать его дыхание.
— Ты просто хотела понять для себя, испытываешь ли те же чувства ко мне, что и раньше?
Нет
Нет.
— Н-н-н-нет.
Черт, я с трудом могла выговаривать слова.
— Если бы ты могла внятно ответить, я бы еще поверил тебе, Колокольчик.
— Отпусти меня, Макс – просила я, пытаясь справиться с дрожью в голосе. – Разговор окончен.
— А для меня нет, Колокольчик. Я хочу еще. Я провел пять гребанных лет, думая о тебе. Нуждаясь в тебе.
— Я была не нужна тебе, – проворчала я. – Ты прогнал меня, а сейчас у тебя просто азарт от того, когда что-то не можешь заполучить. А твоя, так называемая, потребность во мне не имеет к этому никакого отношения.
— А ты прям все знаешь, не правда ли? – сказал он, пристально глядя мне в глаза.
— Да, знаю. Если бы я была тебе настолько нужна, ты бы из-под земли меня достал, Макс! Почему же ты этого не сделал?
Он отстранился.
— Потому, что я находился в ужасном месте.
— Всего лишь? – я засмеялась с горечью в сердце. – Это все, что ты можешь сказать?
— Да, Ана, это все!
— Дай мне уйти, — потребовала я.
Он покачал головой и наклонил лицо так, что его губы оказались прямо у моего уха.
— Нет, потому, что ты не хочешь этого так же, как и я.
Я задрожала, но взяла себя в руки.
— Нет.
— Ты думаешь о том же, о чем и я, – сказал он полушепотом. – И тебе любопытно, смог бы я трахнуть тебя так же жестко, как раньше.
Я стиснула зубы, потому что меня обдало жаром. Будь он проклят за то, что делает со мной. Я не должна была позволять этого. Что со мной происходит, черт возьми?
— И тебе интересно, приятно ли ощущать мой член внутри своей сладкой киски, как когда-то.
О, Боже.
— Твои грязные словечки не трогают меня, — сказала я срывающимся голосом.
Он провел языком по мочке моего уха. Я закрыла глаза от волнения потому, что правда состоит в том, что я действительно хочу вновь испытать то, что было раньше. Я мечтаю о его губах, о его теле – я мечтаю о нем. Я попыталась вспомнить, как восхитительно было ощущать его внутри себя, но не смогла. Теперь это всего лишь воспоминания. И я больше не могла вспомнить, какой он на вкус, и насколько хорошо мне было с ним.
— Смешно, — сказал он, отпустив мои руки и захватив мое бедро. – Готов поспорить, если я запущу руку тебе в трусики, ты станешь влажной, Колокольчик.
Я сглотнула. А ведь он прав, но я не хотела, чтобы он знал об этом. Я хотела отвернуться, но он быстро среагировал и поймал мои губы. Я была настолько шокирована этим поступком, что просто стояла в оцепенении, потеряв дар речи. Его губы были не такие мягкие, как раньше. Он прижал меня к стене своим огромным телом, его горячая кожа обжигала меня и казалось, что я растворяюсь. И уже было не важно, какие у него губы.
Все, что мне было важно – это то, как он заставлял мое сердце биться снова.
Поцелуи с Максом — всегда было одним из моих любимых занятий. С первого дня наших встреч, его губы запросто могли сделать меня счастливой на весь день. Я могла часами напролет валяться вместе с ним и просто целовать его сладкие губы, находясь так близко.
Я помню тот день, когда он поцеловал меня в последний раз. Это было за день до того, как он сказал, что больше не любит меня. Тогда он жестко занялся со мной любовью, прислонив к стене.
Наш последний поцелуй стал поцелуем расставания.
Слезы застилали мои глаза, и я оттолкнула его, подняв руки. Всем нутром я хотела сдаться и целовать этого человека до тех пор, пока мы оба не сможем дышать. Но я не могла. Я просто не могла. Он разбил мое сердце и между нами так много невысказанных слов. Невысказанной боли, от которой не избавит даже самый прекрасный поцелуй. Когда я толкнула Макса, он сделал шаг назад, и, воспользовавшись удобным моментом, я выскользнула.
