– О нет, вряд ли, – поспешно проговорила Кристина. – Лондонский дом требует моего присутствия. Скорее всего мне придется курсировать через Атлантику туда и обратно. Я дала себе год, чтобы все здесь наладить.
– Понятно. Но ваш здешний бизнес обещает стать более крупным, чем лондонский, не так ли? Мне представляется, что со временем вы сможете продавать в Нью-Йорке в два раза больше, чем в английской столице.
Кристина взглянула на Алекса с интересом, зная, что он банкир. Остаток вечера они проговорили о бизнесе. А позднее, когда гости ушли и Кристина помогала Джейн убирать посуду, она поймала себя на том, что думает об Алексе Ньюмене и его любопытных коммерческих идеях.
– Мне понравился Алекс, – неожиданно призналась она, когда они с Джейн мыли хрустальные бокалы. – Ты была права, он обаятельный человек и не похож на других.
– И к тому же богатый. – Джейн глянула на подругу с ухмылкой. – Но тебе-то это безразлично.
– Конечно. И не выдумывай ничего, Джейн Седжвик, меня он заинтересовал только как друг. Мне понравились его идеи относительно бизнеса, а еще он сказал, что будет счастлив помочь мне в любое время.
– Готова поспорить, что он действительно будет счастлив. – Джейн, смеясь, закатила глаза. – И ведь он не только обаятельный, хорош собой, богатый и умный, но еще и холостой.
– Похоже, что Алекс Ньюмен мистер Совершенство, – заметила Кристина. – Так почему же он неженат?
– Потому что, кажется, разведен.
Кристина дернула головой и вжалась в стену.
Затем, ни слова не говоря, повернулась и пошла назад в гостиную.
Джейн побежала за ней.
– Кристи, дорогая, извини, я не хотела расстраивать тебя.
– Ты меня не расстроила, Джейни, нет. Просто я думаю, что и вправду пока не готова встречаться с мужчинами.
– И все-таки пойди завтра с Алексом. Он такой милый, и я знаю, что ты ему очень понравилась. Пожалуйста, сделай это для меня.
На следующий вечер Кристина отправилась поужинать с Алексом Ньюменом в «Павильон». Тогда она еще не знала, что он станет тем человеком, который вылечит ее раны и сделает ее прежней Кристиной.
– Мама, почему ты не хочешь мне сказать, что мы купили бабушке на день рождения? Я хочу знать!
Кристина посмотрела на свою шестилетнюю дочь.
– Тсс, Кайл, не кричи посреди улицы.
– Но почему ты не хочешь сказать? – хныкала Кайл.
– Потому что ты не умеешь хранить секреты, а мы с папой не можем рисковать, это особенный подарок. Мы боимся, что ты все разболтаешь, и сюрприза для бабушки не получится.
– Мамочка, я не разболтаю, – возмущенно запротестовала Кайл. – Я же не такой маленький ребенок, как Кларисса, дочка тети Джейн.
Крепко взяв девочку за руку, Кристина перевела ее через Гросвенор-сквер и направилась к Саут Одли-стрит.
Стоял солнечный июльский день 1965 года. На этой неделе Одре должно было исполниться пятьдесят восемь лет. Кристина с Алексом устраивали в ее честь небольшой торжественный ужин в своей квартире на Итон-сквер. Кайл уже несколько дней не давала покоя, пытаясь выведать, какой подарок приготовили бабушке.
– Ну пожалуйста, скажи мне, мама!
– Хорошо, заключим соглашение, Кайл, – пробормотала Кристина, подавляя раздражение. – Если ты больше не будешь заводить об этом речи на улице, я расскажу тебе о подарке, когда мы придем домой, договорились?
– Договорились.
Они продолжали путь молча, к большому облегчению Кристины. Ее мысли были заняты деловыми проблемами, и теперь она размышляла о том, не заглянуть ли на несколько минут на Брутон-стрит, чтобы переговорить с Алексом о готовящейся зимней коллекции. Делать этого все-таки не стоило, так как ее родители, Джейни с мужем Саймоном и Седжвики собирались приехать около половины седьмого, а сейчас было уже четыре. Лучше всего было поторопиться на Итон-сквер.
Кристина подумала, какое платье надеть сегодня вечером, когда увидела, как он выходит из машины, остановившейся чуть впереди.
На какую-то долю секунды она сбилась с шага, а затем тронулась вперед с черепашьей скоростью, на которую способна была только Кайл. Он отошел от машины и, скользнув взглядом вдоль улицы, сразу же увидел ее. Он замер посреди мостовой, будто сильный шок лишил его возможности двигаться. Кристина поняла, что он ждет ее.
Через минуту он медленно направился в ее сторону, не отрывая глаз от ее лица.
Как странно, подумала Кристина, он совсем не изменился за восемь лет. Только появилось чуть больше седины. Он приобрел большую известность. Лейбористская партия победила на всеобщих выборах в 1964 году, и он стал министром и очень важным человеком в британском правительстве. Поговаривали, что когда-нибудь он займет пост премьер-министра. Кандида развелась с ним шесть лет назад и вышла замуж за обнищавшего французского аристократа, герцога или графа, точно Кристина не знала. Иногда она встречала его имя в колонках светской хроники рядом с именами разных женщин, но он так и не женился вновь.
Когда они приблизились друг к другу, сердце Кристины готово было выпрыгнуть из груди, во рту пересохло.
– Хелло, Кристина, – мягко сказал Майлс, когда они остановились друг перед другом.
– Майлс… – только и сказала она. Ее ослепила голубизна его глаз и оглушил стук собственного сердца. Наконец ей удалось выговорить: – Рада видеть тебя после стольких лет разлуки.
– Да, восемь лет, Кристи, это большой срок.
– Прими мои поздравления, Майлс. Ты добился таких удивительных успехов и стал министром кабинета.
– Прими и ты мои поздравления. Я натыкаюсь на твое имя повсюду: духи, одежда, солнечные очки, дамское белье, шляпы… – Майлса охватило волнение. Он боялся совершить нечто опрометчивое: схватить Кристину за руку, увлечь куда-нибудь, где они смогут побыть одни, где он обнимет ее и признается, что все еще ее любит.
Они не могли сдвинуться с места, не могли оторвать друг от друга жадных глаз. Время остановилось для них.
Воспоминания нахлынули на Кристину. Глядя на Майлса, она поняла, что с ним происходит то же самое.
– Мама.
Голос ребенка вывел их из оцепенения. Майлс посмотрел на девочку и откашлялся.
– Меня зовут Майлс. А тебя? – спросил он звучным голосом, протянув ей руку.
Она взяла его руку, улыбнулась, и на ее щеках появились ямочки.
– Меня зовут Кайл.
– Сколько тебе лет?
– Шесть.
Майлс поднял голову.
– О, Кристи…
Она увидела боль в его глазах, заполнившихся слезами. Худое умное лицо сковала тоска. Кристина тут же поняла, что Майлс никогда не переставал любить ее и что он подумал сейчас об их ребенке, которому не суждено было появиться на свет. И еще она поняла, что он не женился вторично из-за нее.
