— Вот ей! — пальцами свободной руки показываю кукиш. — Я, знаешь что, Регин, вот прямо сейчас к нему и поеду! — заявляю, вскакивая со стула.
— А обед? — доносится мне вслед, но я, уже представившая Свечку, старательно ублажающую Паровозова, метеором залетаю в свою комнату. Резво выкатываю с балкона чемодан, суетливо заталкиваю необходимую мелочевку и сметаю туда то, что стоит на прикроватной тумбочке.
— Помочь? — Регина перехватывает взбудораженную меня уже в прихожей.
— Не-а. Я сама, — вызываю такси в приложении и ныряю в кеды.
— Придешь к нему, самое первое что сделаешь? — поправляет на мне кепку.
— Не переживай. Знаю, как действовать.
— Тогда удачи…? — крепко меня обнимает.
— Как заселюсь! Фиг он меня оттуда выгонит! — бормочу тихо. — Еще пожалеет, что позвал.
— Будьте счастливы, Саш, — гладит по волосам и… плачет как будто?
— Будем, — отстраняюсь и беру чемодан за ручку. — Спасибо тебе, Регин!
— Да за что, Санечка?
— За все…
Она провожает меня до самого такси, хотя я категорически против. А потом еще и долго машет вслед.
Смотрю на нее, и в груди тепло-тепло становится. Права Регина: каждый из нас нуждается в том, чтобы рядом был человек, способный поддержать в трудную минуту. Как поддержала меня она. Тогда, во время скандала с родителями. И сейчас, когда мое спонтанное решение идет вразрез со здравым смыслом…
Глава 59. Воу-воу-воу, полегче!
Илья
В клуб приезжаю поздно ночью.
— Закрыто, — сообщает дежурный мент у входа.
— Пройти дай.
— Ты че не одупляешь? — быкует, пожевывая жвачку. — Сказали тебе, закрыто.
— Это мой клуб. Съебись, — грубо задев его плечом, прохожу мимо.
Сегодня быть вежливым я не настроен. Это вторая облава за неделю. Ясно же, что кто-то целенаправленно создает «Эросу» проблемы.
— Здравствуйте, — приветствует меня гардеробщица, Катя, по привычке опуская взгляд в пол.
— Доброй ночи.
Да вот только ни хрена она не добрая.
В зале лицом вниз лежат задержанные посетители. Их по очереди досматривают. Впрочем, в этот раз, как оказывается, обыскивают не только их. В кабинете управляющего все вверх-дном перевернуто. Лысый толстяк и его тощий напарник вскрывают сейф. За этим процессом наблюдают понятые. У окна в наручниках злющий Клим, которого скрутили двое. А посреди всего этого хаоса Ян. Сидит в кресле, закинув ногу на ногу. С непроницаемым лицом следит за происходящим. Спокоен как удав.
Мне бы его выдержку…
— В чем дело?
— Это кто? — недовольно рявкает один из ментов.
— Владелец заведения, — просвещает друзей Усатый.
С ним мы уже знакомы. Следователь по фамилии Кищук, в прошлый раз он тоже был здесь.
— Вы не переживайте, Илья Андреевич, сегодня все по закону. Бумага есть.
Да кто б сомневался.
— Граждане понятые, прошу вас подойти, — гундосит Тощий.
Те нехотя подступают ближе. После чего Толстяк начинает освобождать сейф от содержимого.
Документы, печать небрежно летят на пол.
Свинья гребаная.
— Чисто.
— Ты, блять, грязь ожидал там увидеть? — дергаясь, язвит Данила.
— Тише, агрессивный, уймись, — обращается к нему Усатый.
Цирк продолжается.
Менты тщательно обыскивают все помещения. И я прям как в дерьмовом кино жду того самого кульминационного момента.
— Что-то конкретное ищите? — интересуюсь, глядя на весь этот беспредел.
— Вынуждены. У вас же тот еще притон. Проституция процветает, распространение запрещенных веществ…
— Че ты гонишь? — возмущается Клим.
— Слухами земля полнится, — гаденько улыбается Кищук. — Вон в зале и жрицы любви, и любители наркоты, уверяющие, что здесь этого всегда с лихвой.
Ян усмехается. Данила матерится.
— Чисто, Степаныч.
— Что ж. Проедем в участок, товарищи. Вопросов, как вы понимаете, все еще предостаточно.
*********
Всю последующую неделю меня преследуют неприятности. Мало того, что менты прикрыли «Эрос», пока идет следствие, так еще и налоговая нахлобучила. Одна только проверка автосалона чего стоит. Настолько душный и дотошный инспектор попался. Мрак!
Замяли по итогу, благодаря бабкам, но крови моей он выпил предостаточно.
— Будешь пивас, Лупоглазый? — Череп трясет Гномыча, тот рычит.
— Отвали от него.
— Тоже, что ль, такого завести? — вертит собаку влево-вправо.
— Оно тебе надо, гемор этот?
— Не, ну а че нет, Кир?
— Ты безответственный, тебе нельзя, — выражаю свое мнение. — Да поставь ты его уже на пол, а!
— Можно дать ему ролл? Он их обожает.
— Череп, ты задолбал кормить его всякой шнягой. Ему потом плохо.
— Мамка против, Лупатыч.
Тот истошно скулит на высоких нотах.
— Один, Илюх… Просим.
— Нет. Всю ночь потом развлекаемся. Слушаю оркестр в его желудке и каждые полчаса подтираю блевотину.
— На.
Эта падла, невзирая на мой запрет, уже сажает Гномыча за стол и палочками передает ему ролл.
— Слушай, Паровоз, че за шляпа творится? По всем фронтам обложили. Кто-то серьезно за тебя взялся.
— Как думаете, кто? — Данила прищуривается.
— Так-то вариантов немало, — пожевывая зубочистку, отвечает Дымницкий.
— Шпак?
— Не, кишка тонка.
— Ярцев, может? — предполагает Черепанов. — Мы его жестко нагнули.
— А если это связано с убийством Илюхиного бати? Месть Иссоповских, например.
— Позднее зажигание?
— Ты ж раскрутил там бурную деятельность в поселке. Это нравится не всем.
— Мне плевать.
— А может, Соболь, м?
— Че, бля, на кофейной гуще гадать будем? — психует Клим.
— Ян? — несколько пар глаз устремляются в сторону Абрамова. Тот, по традиции, долго хранил молчание.
— Кое-кто сказал отцу, что это — команда фас свыше, — ловко перебирая пальцами кубик Рубика, сообщает он.
— Значит, сами мусора копают?
— Занятно.
Я полагал, что по чьей-то наводке работают. Обиженных беспредельщиков много как никак.
— Что там по делу? Долго «Эрос» будет закрыт?
Понимаю беспокойство Данилы.
Простой. Дурная слава. Все это нам точно не в плюс.
— Отец просил дать ему десять дней, — спокойно вещает Ян.
— Разрулит?
— Да.
Киваю, когда встречаемся глазами.
Верю в его слова. Игорь — настоящий профессионал своего дела. Один из лучших адвокатов в столице. Этим все сказано.
— О, Малевич, не твоя морда мельтешит? — вопит Черепанов, тыкая пальцем в экран. Там музыкальный канал работает. — Гляньте! Внатуре он, наш Кучерявый!
— Переключи, Паровоз, по-братски, — морщится Абрамов.
— Не, пхах, погодите, дайте посмотреть! — Клим хватает пульт с холодильника и включает звук.
— Поднакати, Кир, че так тихо?
— Вам делать не хрен? — цедит сквозь зубы Ян.
Удивленно смотрю на плазму. Узнаю песню Рыжей. Это та самая, которая собрала дохрена лайков на ее ютуб канале.
Выходит уже и видос записали? Оперативно.
— Ну, Даринка прям огонь тут, — присвистывает Череп.
— Лучше тебе заткнуться.
— Япона-мама, ты когда успел сняться в клипе, Кучерявый?
— Лучше спроси, как он на это согласился, — хмыкает Дымницкий.
— Реально.
— Меня вынудили, — недовольно отзывается Ян, закидывая виноградину в рот.
— Сука, хоть бы раз улыбнулся.
— Я тебе клоун, что ли?
— Да ладно че, хорош.
— Оооо пошла жара!
В момент поцелуя эти дурни начинают хором улюлюкать.
— Дегенераты. Пошли покурим, Илюх, ну их на хрен, — Ян встает, забирая со стола пачку сигарет и зажигалку.
Пока пацаны пялятся в экран, бурно обсуждая Абрамовых, выходим вдвоем на балкон, хапнуть свежего воздуха.
— Харитонова твоя — хитрая пиздец, — недовольно произносит Кучерявый, вставляя в рот сигарету. — Чертова манипуляторша.
— Есть такое, да.
— Заявилась к нам в гости. Попросила сняться у нее в клипе. Я наотрез отказался. Дико поскандалили с Херувимом в тот вечер.
