— Убирайся с этой территории, — приказал Курт.
— Курт... — начала Кэди, и он понял, что она направляется к нему, поэтому повернулся в ее сторону.
— Даже не начинай, — прорычал он.
— Но…
— Мне нужно поговорить с Кэди Уэбстер, — донесся голос Кейлена из интеркома.
Курт снова перевел свое внимание на Кейлена.
— Это шериф Курт Йегер. И я повторяю, убирайся с этой территории.
Он снял палец с кнопки, но дальше ничего не последовало.
В передней части дома ни на одном этаже не было ни единого гребаного окна, кроме смотровой площадки, но, если бы Курт поднялся, чтобы проверить, подчинился ее брат или нет, тогда пришлось бы оставить Кэди с интеркомом.
И в этом случае она поговорит с братом.
Проклятье.
К счастью и одновременно несчастью, голос Кейлена раздался снова, делая проверку ненужной, но также давая Курту понять, что этот мудак по-прежнему здесь.
— Йегер — так звали копа под прикрытием, который…
Курт прервал его, нажав на кнопку.
— Уходи или я вызову помощников шерифа, чтобы тебя отсюда выпроводили.
Кэди положила руку ему на плечо, и он понял, что она рядом.
Он даже не взглянул на нее, потому что Кейлен ответил:
— Я не нахожусь на территории Кэди. Я нахожусь за пределами ее собственности, так что, если ты не намерен злоупотреблять властью, то не можешь меня выставить, а я не уеду, не поговорив с сестрой.
— Ладно, — раздраженно пробормотал Курт, обращаясь не к интеркому, а к комнате, и повернулся к Кэди. — Не разговаривай с ним. Я иду туда.
— Курт, — прошептала она, в ее прекрасных, широко распахнутых зеленых глазах плескалось беспокойство и готовность простить.
Он так и знал.
Проклятье.
— Полторы недели назад. Мы смотрели Красную Свадьбу. Ты попросила довериться тебе. Я напомнил тебе, что я — твой мужчина, — начал он. — Теперь я прошу довериться мне. И я знаю, дорогая, это тебя расстраивает, но я должен разворошить прошлое, и оно коснется твоего брата, я должен сделать это ради тебя, так что ты должна мне позволить.
— Дай мне поговорить с сестрой! — крикнул Кейлен из динамика.
Кэди посмотрела на интерком.
— Детка, — прошептал он.
Она посмотрела на Курта.
— Я тебе доверяю.
Слава яйцам.
Он обхватил ее голову обеими руками, притянул к себе, коротко поцеловал и мягко отстранил.
— Не говори с ним через интерком.
Она кивнула.
Курт отпустил ее и побежал вверх по лестнице, Полночь последовала за ним.
На нем была рубашка, носки и пижамные штаны.
Он снял штаны, надел джинсы и водолазку, оставленные в доме Кэди несколько недель назад, когда она их выстирала и положила в ящик под кроватью, который освободила для него.
Натянув ботинки, он побежал вниз по лестнице, Полночь не отставала от него ни на шаг.
Прежде чем выйти за дверь, он посмотрел на нее.
— Куртка! — крикнула она, когда он повернулся, чтобы удержать Полночь.
— Оставайся с мамой, — сказал он собаке.
Она заскулила, но попятилась от двери.
Курт посмотрел на Кэди.
— Я ненадолго.
Он знал, что она хочет что-то сказать, но закрыл дверь прежде, чем она успела это сделать.
Не спеша, он направился к воротам, которые находились от маяка не так близко.
Он был уже на полпути, когда сбоку железной решетки появился брат Кэди и подошел к припаркованному у ворот «Субару».
Приблизившись, он увидел, насколько сильно постарел мужчина.
Впрочем, Кэди уже говорила ему об этом.
Для Кэди и Курта настало их время. Время быть вместе. Время устраивать марафон по просмотру телевизора. Завтракать вместе по утрам. Встречаться за обедом во второй половине дня. Ужинать вместе вечерами. Шептаться друг с другом ночами после занятий любовью.
Наверстывать упущенное.
Делиться тем, что они пропустили.
Заново узнавать друг друга.
Открывать то, кем они стали.
Так что, Курт знал не только о происшествии с Кэди и Кэт возле дома Кейлена.
Он знал, что Кейлен не только не разрешал Кэди встречаться с его детьми (и названную им причину), но и запретил ей прийти на поминки родной матери.
И из всего, что он узнал, Курт считал, что Кейлен Уэбстер не изменился. Этот человек не был мудаком или засранцем.
Для этого человека, просто не было подходящего слова.
— Впусти меня поговорить с Кэди, — рявкнул он, когда Курт оказался в пределах слышимости.
Курт не ответил, пока не оказался в четырех футах от ворот.
Там он остановился и объяснил:
— Ты ошибаешься. Здесь частная собственность. Там общественная земля. Но как шериф этого округа, я имею право выдворить кого-то с общественной земли, если он причиняет беспокойство одному из моих граждан, даже если этот гражданин — моя женщина. Поэтому мой тебе совет — не испытывай меня.
— Я ее вовсе не беспокою, — выплюнул Кейлен.
— Мы оба знаем, что ты ее побеспокоил одним лишь своим появлением здесь.
— И меня бы здесь не было, если бы не нужда, — парировал Кейлен.
— Да. И именно поэтому вышел я. Потому что Кэди захочет узнать, почему ты здесь, потому что у нее доброе сердце, а ты ее брат, хоть и понятия не имеешь, что это значит, но чтобы иметь право так называться, ты должен это заслужить.
Кейлен сжал губы.
Пусть поспорит с этим.
— Но я не позволю тебе обращаться с ней как с грязью, поэтому, чтобы добраться до нее, ты должен пройти через меня, и если мне не понравится то, что ты скажешь, тебе придется уйти, или, как я уже говорил, тебя отсюда выставят.
— То, что я скажу, тебе не понравится, — резко ответил Кейлен.
— Я и так это знаю, но ради Кэди все равно выслушаю.
— Мне даже не нравится, что приходится это говорить, — отрезал он.
— Слушай, ты от нее что-то хочешь, поэтому давай покончим с этим, потому что ты помешал Кэди готовить завтрак, а я хочу ее успокоить и спокойно провести вместе день.
— Вы очень проницательны, шериф, решив, что я что-то хочу от сестры.
Не засранец. Не мудак.
Намного хуже.
— Ты от меня в пяти секундах досягаемости, — предупредил Курт.
Кейлен посмотрел на ворота, словно раздумывая, сможет ли Курт через них перепрыгнуть.
— Три секунды, — сказал ему Курт.
Кейлен посмотрел Курту в глаза, и новое выражение на его лице заставило Курта немедленно напрячься.
— У моего сына лейкемия. От Кэди мне нужно только одно. Никто больше не подходит. Мне нужно, чтобы она сдала анализы на совместимость костного мозга.
Курт закрыл глаза и опустил голову.
Голос Кейлена звучал сдавленно, когда он произнес:
— Это трудно.
Курт посмотрел на него.
Кейлен продолжил:
— И я прекрасно понимаю, что все усложнил. Но...
Кейлен покачал головой и не договорил, Курт повидал немало людей, оказавшихся в самых неприятных ситуациях, поэтому знал, что в каждом слове, в каждом действии брата Кэди, его напряженной позе, было не беспокойство.
Это была боль.
— Все плохо, — прошептал он.
— Садись в машину, — приказал Курт.
Лицо Кейлена мгновенно окаменело.
— Я…
— Садись в машину. Погрейся. Я пойду наверх и расскажу все Кэди. Закончив, я открою ворота, и ты сможешь проехать. Предупреждаю, у нее есть собака, которая защищает ее и может повести себя агрессивно, если почувствует, что рядом есть тот, кто создает проблемы Кэди или мне. В прошлом с ней скверно обращались, так что я не собираюсь ее привязывать. Но придержу, хотя ты все же должен быть осторожен.
Кейлен кивнул.
Курт не стал дожидаться, пока он сядет в машину.
Он повернулся и побежал обратно к дому.
Когда он вошел в дверь, Полночь и Кэди немедленно переключили внимание на него.
Он потрепал Полночь по шерсти, но ей пришлось идти с ним рядом, потому что он не замедлил шаг, направляясь к Кэди.
— Он уехал? — спросила она, прежде чем он успел до нее добраться.
— Нет, — ответил он, подойдя к ней, и потянулся, обхватывая ее подбородок.
