мокрые губы, пробуя на вкус свои слезы.
Он наблюдает за этим движением и наклоняется вперед, но останавливается, его губы в дюймах от моих. Я наклоняюсь, сокращая расстояние и прижимаю свои губы к его. Его пальцы скользят по моим волосам, и я стону ему в рот, когда его язык встречается с моим. Знакомое чувство, которое может дать мне только он, начинает нарастать, и я обхватываю его шею руками.
Две недели, в течение которых я даже не смотрела на него, заставили меня напрячься.
Он отстраняется.
Боже, как я скучала по нему.
Мое тело жаждет его нездоровым образом.
— Я хочу тебя, — говорю я, задыхаясь.
Его глаза ищут мои, а потом останавливаются на моих швах. Он дарит мне маленькую улыбку и взял меня за руку, потянув за собой на чердак.
Затем его губы касаются моих. В следующее мгновение он уже раздевает меня.
— Черт! Я скучал по тебе, — рычит он, прежде чем прикусить мою губу.
— Я тоже… — я прервалась, чтобы глубоко вздохнуть. — Я хочу тебя.
ГЛАВА 41
КОУЛ
Я лежу рядом с ней. Мое сердце колотится, а ее дыхание все еще неровное. Я поворачиваюсь на бок и откидываю ее волосы с влажного лица. Ее глаза закрыты, на губах мягкая улыбка.
Она открывает глаза, и ее улыбка расширяется.
— Кому принадлежит это место? — спрашивает она.
Я хмурюсь.
— Вы ребята, проводите здесь много времени. Это чей-то отец владеет им?
— Он принадлежит мне.
Ее глаза расширяются от удивления.
— Ты владеешь им?
Я киваю.
— Когда моя мать умерла, она оставила Лилли и мне по трастовому фонду, я получил доступ к своему, когда мне исполнилось восемнадцать, и купил его в тот же день. Он был заброшен и стоил недорого. Мы с ребятами хотели уехать куда-нибудь подальше, так что это просто имело смысл.
Она кивает.
— Когда ты рассказал мне, что мой отец пытался сделать с тобой, я подумала, что он как-то связан с тем, что твоя мать умерла.
— Эта мысль приходила мне в голову в течение многих лет, — признаю я.
— Но больше нет?
Я качаю головой.
— Хоть я скучаю по ней и хотел бы, чтобы она была здесь и увидела, как растет Лилли, я все же думаю, что это было просто то, что случилось. Я очень долго злился из-за этого, но никто не был в этом виноват.
Она ложится и проводит рукой по моей груди.
— Почему ты ушел из банды?
— Потому что это было небезопасно для тебя, и я знал, что ты не бросишь банду, если ее больше не будет вообще.
— Значит, все кончено? — спрашивает она.
— Да, — говорю я с улыбкой. — Это просто конец.
— Что же нам теперь делать? — интересуется она.
— Мы будем наслаждаться тем, что осталось от нашего выпускного года, как настоящая пара.
Она встает и облокачивается на мои бедра. Я кладу руки на ее голые бедра. Она улыбается мне. Даже с синяком под глазом и швами на лице, она все еще самая красивая женщина, которую я когда-либо видел.
— Значит ли это, что ты пойдешь со мной на бал? — спрашивает она.
Я смеюсь.
— Да. Именно это и значит.
— Думаю, тогда мне лучше начать искать красное платье, — она шевелит бровями.
Я стону.
— Мне нравится, когда ты носишь красное.
Она одаривает меня своей лукавой улыбкой, от которой мой член становится твердым.
— Я знаю. — она наклоняется и нежно целует меня.
Я отстраняюсь.
— Какие у тебя планы после окончания университета?
— Я еще не думала об этом. А что?
Я делаю глубокий вдох и выпускаю его.
— Помнишь, когда я попросил тебя отвести Лилли на балет, а на следующий день меня не было? Я сказал тебе, что у меня были личные дела?
— Как я могу забыть? Тогда Селеста притворилась, что спит с тобой.
Я игнорирую это.
— Я был в Техасе.
Ее глаза расширяются.
— Ты летал в Техас? — я киваю.
— Зачем?
— У нас с Диком есть стипендии в Техасском университете. И мне нужно было встретиться с консультантом по поводу жилья, потому что я беру Лилли с собой, а дети не могут жить в общежитии.
Ее взгляд падает на мою грудь.
— О. Я не подумала о том, что Лилли уедет с тобой.
Я запускаю руку в ее волосы и заставляю ее снова посмотреть на меня.
— Пока я был там, я купил дом для нас с Лилли. Техас — это место, которое я буду называть домом до конца своей жизни. Я буду учиться там в колледже и плавать, пока получаю диплом. Потом мы с Диком откроем свой собственный бизнес. Мы планировали это уже много лет.
Ее глаза снова расширяются, но она ничего не говорит.
— И я хочу, чтобы ты поехала с нами. Я хочу, чтобы ты жила со мной и Лилли.
— Коул… это… — она облизнула губы. — Слишком много.
— Нет, это не так. — я сажусь. — Скажи мне, что ты поедешь с нами. Скажи, что будешь жить с нами.
— Если хочешь, я могу