— Успокойся, — никогда бы не подумала, что любимая фраза Германа прозвучит из ее уст, но в адрес другого человека.
Тем не менее…
— Как успокоиться? — Закричала, вдруг Смирнова, вцепившись пальцами в собственные волосы. — Какая же я дрянь! Ведь, не раз оказывалась на месте твоей матери! И понимаю, что она почувствует, если узнает. Ох, и несладко там! Но, уверяю, клянусь — у меня и в мыслях не было, разрушать его семью. Ни тогда. Ни сейчас.
— Благородно!
— Я не шучу. Мы исчезнем из вашей жизни — слово даю. Растворимся, будто никогда нас и не было. Не тревожь ее напрасно! Пожалуйста. И отца прости. Я — всему виной!
Лера и простила. Но это вовсе не мешало ей обиженно ворчать на родителя:
— Ну, конечно! Он же в процессе не участвовал. Так, в сторонке стоял.
— Ты не понимаешь…
— Хватит! — Оборвала на полуслове, не желая более продолжать бессмысленный разговор. — Идем.
Пользуясь ее секундным замешательством, ухватила за локоть, и потащила к ближайшему умывальнику. Проворно отрегулировав напор и температуру струи, силой склонила сопротивляющуюся женщину к раковине, и быстро плеснула в лицо пригоршней воды. Осознав, что топить ее все же не собираются, Анна послушно застыла.
Чтобы тщательно очистить от косметики новоиспеченную «родственницу», пришлось вооружиться жидким мылом. После, всучила ей пару бумажных салфеток, призывая избавиться от лишней влаги собственными силами.
— Кажется, у вас это семейное! — Глупо хихикнула Смирнова, вытираясь насухо.
Зато, больше не плакала. И на том спасибо!
— Что именно?
— Умывать меня…в туалете!
— Эй, уважаемая, — едва сдерживая рвущийся наружу истерический смех, уперла руки в бока, для пущей важности, — ты там, что себе придумала? Как ни крути, а я не собираюсь, после этого ритуала, тащить тебя в постель, и сексуально надругаться!
— И, слава Богу!
Толи напряжение сказалось, толи ситуация вышла совершенно абсурдная, да только секунду спустя обе гоготали, как сумасшедшие.
— Скажи, — поинтересовалась, когда немного пришли в себя, и успокоились, — а твоя «любовь с первого взгляда» не растворилась после его грозного «сидеть»?
Анна отвела в сторону взгляд:
— Это не важно, Лера. Не имеет зна…
— Важно!
— Хорошо. Раз настаиваешь, врать не буду. Меня…все так же тянет к нему, со страшной силой. Да! Я — падшая женщина, влюбленная в женатого мужчину. Да! Я родила ребенка от человека, имени которого не знаю. Впрочем, теперь знаю. Ты же — Константиновна.
— Откровенность, за откровенность! — Грустная улыбка заиграла на губах. — Папа — вдовец. Мама умерла, когда мне было четырнадцать. А кольцо он не снимает, в память о ней. Только и всего.
— Чт-то?
— Ладно, давай на языке алкоголиков. — Пропыхтела, собираясь с мыслями. — Он — свободный мужчина, у которого нет постоянных отношений. Ты — женщина, родившая ему сына. Я — вредная и очень ревнивая падчерица, которая, как ни странно одобряет и принимает вашу связь. Хочешь быть с ним — так будь, хоть это и непросто! Помощи в данном вопросе от меня не жди, но и препятствовать не стану. А если…
Договорить Лера не успела — оказалась в крепких объятиях.
— Спасибо! — Всхлипнула Аня, дрожа всем телом. — Спасибо!
— Не благодари, — обняла в ответ, — не сделаешь его счастливым — загрызу!
Глава 60
— Ты сейчас сломаешь мне пальцы! — Выдернул из глубокой задумчивости тихий шепот друга. Таким вот своеобразным способом Глеб пытался поддержать и сказать — расслабься.
Тем не менее, внимание Леры он определенно привлек, и заставил встрепенуться.
— Извини, — поспешила ослабить хватку, но мужскую ладонь из собственных дрожащих рук не выпустила, — я страшно волнуюсь!
А волноваться было из-за чего…
Утро этого понедельника ознаменовалось важнейшим событием — завершающим этапом тендера. И чтобы оказаться здесь, в огромном концертном зале, вместимостью около тысячи человек, а главное — среди участников — им пришлось сотворить самое настоящее чудо.
А конкретно — ей, Герману и Глебу.
Пока последний поднимал все свои связи среди творческой братии, и экстренно снимал для проекта презентационный ролик, они с Давыдовым занялись доработкой «Викинга».
Во избежание очередной досрочной утечки информации, единогласно решили перенести рабочее пространство в более комфортные условия — на просторы дома, если точнее.
Сказано — сделано! Совместная работа закипела.
И было это дьявольски сложно!
Оба с задатками лидеров. Оба имели приличный опыт за плечами. Оба привыкли работать в одиночку…
К счастью, ее «малыш» покорил мужчину с первых же секунд, пробуждая в душе чувство безмерной гордости за свое творение.
Боже! Он фактически признал Леру равной себе, в рамках профессии!
Но при более детальной проверке Герман, не особо напрягаясь, отыскал в проекте несколько серьезных недоработок и сопутствующие им ошибки в расчетах.
Вот за подобные «косяки» девушка и получала нагоняй, по полной программе.
Потому как, специалисту «ее уровня» непростительны такие глупые промахи!
Иногда, до посинения отстаивая свою точку зрения, Лера вступала с ним в серьезную перепалку.
Чисто из упрямства. Не желая признавать его очевидную правоту.
В такие моменты, они рычали друг на друга, как два взбесившихся тигра, доказывая каждый свое. От их неистовых криков и частого хлопанья дверьми сотрясались стены особняка, а старшее поколение (в лице Давыдовых и Спирина), настороженно переглядывались, так ни разу и ни решившись лезть к детям с советами.
Очевидно, опасались попасть под горячую руку.
Впрочем, в их миротворческих намерениях они не особо нуждались — извиняться научились самостоятельно.
Не словами!
После каждой грандиозной ссоры, примирение оказывалось еще масштабнее.
Герман «прощал» ее везде, где им только удавалось побыть наедине.
Бесцеремонно набрасывался, избавляя от одежды стратегически важные части тела, нагибал…и дико…свирепо «прощал»!
Прощала и Лера, всякий раз содрогаясь под ним от удовольствия.
Невзирая на все сложности, работа над «Викингом» была завершена в срок. Они управились за три дня, и в субботу ближе к полудню (как изначально было оговорено со Смирновой), с чувством выполненного долга зарегистрировали проект.
К слову, Анну и Антошку со дня «легендарных открытий» девушка не видела. Исключительно в силу обстоятельств и огромной занятости.
Но знала наверняка — отец созванивался с женщиной. Более того, лично сопровождал их с Лучиком в лабораторию, с целью проведения ДНК-теста.
Как ни старалась, убедить родителя отказаться от столь унизительной процедуры…увы! Верить на слово в таких вопросах он не привык.
Известие о возможном пополнении в семействе Спириных Маргарита Алексеевна приняла долгим тяжелым молчанием. А затем и вовсе удалилась, коротко бросив напоследок:
— Оля хотела бы видеть тебя счастливым. И если ребенок наполнит твою жизнь новым светом — порадуемся и мы. Но, не обессудь, Костя! Я не готова осознать, что сына тебе родила…не моя подруга.
Зато реакция Глеба удивила и порадовала. Он гоготал на весь дом, точно полоумный.
— Чтоб мне так жить! — Восхищенно приговаривал, утирая слезы. — Чтоб мне в твоем возрасте ТАК мочь! Вот это я понимаю — мужская силища! Мощь!
Да, посмеивался парнишка знатно. Однако вопреки скептицизму Станислава Юрьевича, к собственному заданию подошел весьма ответственно и очень серьезно. Результат превзошел все ожидания! От видеоролика просто захватывало дух.
Естественно, друг получил вполне заслуженную похвалу от брата и отца.
Возможно, впервые в жизни!
А затем, изумляя родных, вовсе изъявил желание присутствовать на мероприятии. Радости Станислава не было предела.
