мужчина, успевший получить от жизни суровый урок.
Стоило папе перейти в объятия дядь Васи, как я оказалась прижатой к широкой груди, не имея возможности пошевелиться.
— Сестрёнка-а-а-а, как же я соскучился.
— Я тоже, Дань… — горло сжалось от подступивших слёз. Как не старалась не реветь – разревелась. И чего, спрашивается? Тут радоваться надо, визжать и орать на всю глотку, а я зарылась лицом в его рубашку и сдавлено всхлипывала, отпуская со слезами весь кошмар, что пришлось пережить.
— Ну-у-у, Лида. Прекращай. Словно на войну провожаешь. Жив, здоров, всё хорошо… здравствуйте, дядя Вася, — не отпуская меня из объятий, Даня пожал протянутую руку, и мы все направились к стоянке.
— Как доехали?
— Да нормально. Проводник смешной попался. Всю дорогу анекдоты травил.
— Прости, что не приехала, — прошептала, желая поскорее избавиться от груза вины.
— Так ты из-за этого разревелась? Ого-о-о, как всё запущено. Какие обиды? Ты что? Да если бы не ты, я так бы и сидел все восемь лет.
Я обалдело уставилась в смеющиеся серые глаза, испугавшись, что он каким-то образов в курсе моих приключений.
— Я… не понимаю, о чем ты?
— Ой, только не надо скромничать, ага? Я помню, как ты обещала вытащить меня на первом свидании, да и Студинский не просто так нарисовался со своим адвокатом. Так ведь? Я теперь перед ним в долгу. Классный мужик. Правда, пап? Чего только стоит Юркин арест. Он в городе такой шмон навел, что все крысы бросились врассыпную.
Отец только загадочно улыбался, утвердительно кивая в ответ. Я попросила его не говорить о беременности пока не вернусь домой. Так что Даня ещё не знал самого главного.
— … Егор Андреевич надавил на ректора и тот пообещал в скором времени повторно собрать комиссию по защите проекта. — Продолжал шокировать брат, развалившись на переднем сиденье такси. — А ещё он взял меня к себе на стажировку. Сама понимаешь, пока не получу диплом – только так.
Он говорил и говорил, без умолку и без устали, а я чувствовала, что пропадаю окончательно. Ведь разговаривали вчера по телефону – и словом не обмолвился. А сегодня как заклинило: сыпал и сыпал откровениями.
Разве так бывает? Бывает, что можно одновременно любить и ненавидеть? Стремиться помочь и держаться на расстоянии? Волноваться, переживать, контролируя каждый шаг и при этом пытаться забыть? Наверное. Под пристальным взглядом отца мне уже было всё равно. Любовь, скомканная, смятая, как лист бумаги, зашевелилась, затрепетала от одной только мысли, что не смотря на растоптанное доверие, Егор сдержал данное слово.
— Признайся, специально подстроил или случайно получилось?
Егор вышел из душа. Собирая влагу, провел по мускулистой груди полотенцем и отбросил его на кровать.
— Случайно, Вал. Но когда допёр, к кому именно иду – подохренел.
Прошелся глазами по приготовленной одежде и отняв сотовый от уха сверился со временем. Черт! В час дня должен быть в ЗАГСе, а он до сих пор не одет.
Сегодня сделал исключение. Вместо привычной рубашки решил ограничиться белой футболкой и угольно-чёрным пиджаком. Выглядело стильно и в то же время не так официально.
— И?.. Что решил?.. — не унимался Дударев, устав ждать ответа. Хотя вряд ли Студинский так прям возьмет и раскроет перед ним свои планы. Просто осточертело видеть друга в подавленном состоянии. Не Егор это, а совершенно другой человек. С этим нужно было что-то делать, и как можно скорее. — Сколько она ещё будет сидеть там? Тебе не надоело?
Егор вздохнул, зажав телефон плечом, и потянулся к брюкам.
— Надоело, Вал. Доволен? За тем и приехал.
— У-у-у, какой решительный настрой. А уверен, что захочет? После всего-то…
Егор выругался. Уже начал жалеть, что ответил на звонок. И так с самого утра нервы ни к черту.
— Это даже не обсуждается. У тебя всё, или остались ещё вопросы?
— В кумовья возьмешь? — рассмеялся Вал, забавляясь нервозностью друга.
— Я тебе машину не доверю, а ты говоришь – ребёнок.
Дударев ни капельки не обиделся, прекрасно зная, что вопрос и так решенный.
— Всё когда-нибудь бывает впервые. Должен же я понять, что такое ответственность, пока у самого не появились дети.
— Идиот.
— Ага.
— Ладно, мне пора, и так уже опаздываю. Не хорошо заставлять ждать невесту.
— Ты, наверное, хотел сказать «свидетельницу»?
Егор улыбнулся, окинув взглядом гостиничный номер, в котором оставался в прошлый раз и спокойно ответил:
— Её в первую очередь.
* * *
К Центральному Дворцу Бракосочетания успел практически в натяжку. Если бы не запланированная встреча, которую нельзя было перенести – вообще бы не переживал. А так пришлось слегка понервничать, застряв в небольшой пробке.
Охрану на сегодня распустил, поэтому его появление прошло незамеченным. В холле толпились только самые близкие родственники и несколько университетских подруг невесты, остальные приедут уже непосредственно в ресторан, на застолье.
Егор хотел как можно тише подойти к Матвеевой и ошарашить неожиданным появлением, как регистратор актов гражданского состояния, высокая женщина с пышной укладкой волос, объявила всем построится за женихом и невестой. Олег попросил подождать ещё пять минут, сообщив, что ещё не приехал свидетель и уже, было, потянулся за телефоном, как заметив застывшего у двери Егора облегченно вскрикнул:
— Студинский, ну наконец-то!
Именно в этот момент Лида, стоявшая ко входу спиной, повернулась и напоролась на его изучающий взгляд.
Сказать, что соскучился – нагло соврать самому себе. Точнее было бы сказать – истосковался. Сколько раз порывался приехать, сколько раз удерживался от телефонного звонка – не сосчитать. Думал, так проще, так легче и ей, и ему. Нихрена. Стоило только увидеть, пускай и на расстоянии, обласкать женственную фигуру, вспомнить, какая она мягкая и податливая – слетел с тормозов. И губы её манящие, и глаза, широко распахнутые от удивления, и запах духов, который въелся в память – всё влекло в ней. Всё.
Впервые, с момента знакомства смотрели друг другу в глаза так пристально. Так поглощающее, ненасытно. Жадно.
Словно разряд пробежал. Да так, что искры из глаз посыпались. Лида пошатнулась, вцепившись в стоявшего рядом брата, и перевела дыхание, наблюдая, как Егор, первым отвел глаза, начав обмениваться рукопожатиями сначала с Олегом, а потом и с остальными мужчинами, не забывая при этом мило улыбаться женской половине.
— Прошу прощения за опоздание. Пришлось застрять в пробке в двух квартах
