— Господи всемогущий, — прошептал Трей, — ты когда-нибудь сталкивался с такой вонью?
— На калитке висячий замок, — заметил Джон.
На ограде была прикреплена большая табличка с надписью «ПРОХОД ВОСПРЕЩЕН».
— Мы перелезем через нее.
— Туда пойдет только один из нас. Второму придется остаться снаружи, чтобы помочь перелазить через забор.
Взгляды мальчиков встретились. В тишине раздавалось слабое кудахтанье усаживающихся на ночь кур. Спустились сумерки, серые и холодные, как промерзшая на морозе сталь, и ветер затих, как будто его прогнал быстро надвигающийся вечер. Единственный свет горел именно в курятнике, а не в ветхом покосившемся доме, хотя над его трубой вился дымок.
— Тогда пойду я, — заявил Трей. — А ты будь готов поймать щенка, когда я переброшу его тебе.
Джон внимательно осмотрел участок земли между переулком и хозяйственными пристройками. Это была ничья территория, где повсюду валялся какой-то мусор, отбросы и куски ржавого металла непонятного происхождения. В этом полумраке Трей, пробираясь к сараям, мог не заметить стекло битой бутылки или острую крышку консервной банки. Трей не думал о такого рода опасности и вполне мог поднять шум. А что будет, если колли не захочет отдавать своего щенка?
— У меня идея, — заявил Джон. — Давай сыграем в «камень, ножницы, бумага». Кто выиграет, тот и полезет.
Когда они с Треем играли в эту игру, Джон практически всегда выигрывал.
— А может, тот, кто выиграет, как раз и останется? — Трей вопрошающе посмотрел на друга.
— Полезу я, ТД. Я сделаю это тише, к тому же собаки меня любят.
— Ни за что, Джон. За щенком полезу я, чтобы потом с чистой совестью сказать Кэтрин Энн, что его для нее достал именно я. Ты, конечно, помогаешь мне, но все-таки это сделаю я.
— Ты только все испортишь! А вдруг мистер Вулф погонится за тобой? Тогда ты пропал.
— Обо мне не беспокойся, Джон, — уверенно произнес Трей. — Вечно ты за меня переживаешь.
— За тебя постоянно нужно переживать, — сказал Джон и подставил руки, чтобы Трей мог стать на них. — И, пожалуйста, не забывай смотреть под ноги.
Трей быстро забрался на забор и мягко спрыгнул оттуда на землю. Он показал Джону два поднятых вверх больших пальца и, пригнувшись, направился к пристройкам. Затаив дыхание и вцепившись пальцами в проволочную сетку забора, Джон следил за тем, как Трей скрылся в тени. Он надеялся, что ТД правильно выбрал сарай. Куры, должно быть, что-то почувствовали. Джон с ужасом услышал, как они подняли тревожное кудахтанье. И уже через секунду в грязном окне кухни смутно вырисовывавшегося в сумерках дома зажегся свет. Сердце у Джона упало. О Господи…
— Трей! — позвал он шепотом.
Но было уже слишком поздно. Из задней двери, мягко прикрыв ее за собой, бесшумно возникла темная фигура с лохматой бородой. Волчище! В руке он что-то держал. Ружье? Было уже довольно темно, но тот стразу заметил Джона и скомандовал:
— Стой где стоишь! — После этого мистер Вулф поднял предмет, который был у него в руке.
Ударивший Джону в глаза мощный луч фонаря ослепил его, и он едва не свалился с ног.
— Стой на месте, кому говорят! — снова произнес тот же голос.
— Д-да, сэр, — запинаясь, промямлил Джон.
Он услышал приближающиеся к нему осторожные шаги.
— Что ты здесь делаешь, мальчик?
Джон поднял руки, заслоняясь от бьющего в глаза яркого света.
— Я… я…
— Опусти руки, чтобы я видел твое лицо.
— Мне так ничего не видно.
— А мне наплевать. Главное, что я тебя вижу. Что ты вынюхиваешь тут через мой забор?
— Я не вынюхиваю, сэр.
Джон смотрел сквозь растопыренные пальцы и молил Бога, чтобы Трей увидел, что тут происходит, и ушел через улицу. Он услышал звон связки ключей, но сообразил, что он успеет убежать по переулку, прежде чем этот человек откроет калитку и схватит его.
— Чем это ты так потревожил моих кур?
— Ничем, — ответил Джон.
— Ну, тогда должно быть что-то еще… — Он посветил своим фонарем вокруг. Джон, по-прежнему ослепленный, ничего не слышал, но у этого человека действительно был слух волка. — Так-так, а тут у нас что? — сказал он, и Джон догадался, что Трей пойман.
Когда Джон наконец смог что-то рассмотреть, он с ужасом увидел замершего в луче фонаря Трея, у которого за пазухой что-то оттопыривалось; заметил он и еще кое-что: в руке у хозяина был свернутый в кольца кнут.
— Зачем ты залез ко мне во двор, мальчик? — требовательным тоном спросил Оделл Вулф. — И что за проказу ты собирался здесь сделать?
Джону хотелось крикнуть «Беги, Трей!», но он подозревал, что кнут хозяина может развернуться быстрее, чем бросок гремучей змеи, и захлестнуть шею Трея, прежде чем тот успеет сделать первые два шага.
— Никакую, — ответил Трей. — Я пришел не для того, чтобы проказничать.
— Тогда зачем же ты здесь?
— Мы пришли, чтобы взять одного из ваших щенков, — ответил Джон через сетку забора. — Мы слышали, что ваша колли ощенилась, и подумали, что… одного из них вам не будет жалко.
Луч фонаря снова резко направился на Джона, и тот опять прикрыл глаза рукой.
— А с чего это вы так решили? — спросил Волчище.
— Неважно, — сказал Трей. — Беги, Джон, и прямо сейчас!
— Ну… после того, как я поймал одного из вас, второй мне особо и не нужен, — растягивая слова, со зловещей медлительностью произнес мужчина, и Джон, вцепившись пальцами в металлическую сетку, почувствовал, как все внутри у него тоскливо сжалось.
— И что ты хочешь сделать с одним из моих щенков? — спросил Волчище Трея, вновь направляя луч фонаря ему в лицо.
— Мы хотим отдать его внучке миссис Эммы — Кэти Бенсон. У этой девочки погибли родители, и теперь она полная сирота. Мы подумали, что это как-то поддержит ее.
Трей говорил это сквозь сжатые челюсти и дрожал от холода. Джон тоже чувствовал, как мороз, пробравшийся ему под брюки, пощипывает кожу. На Волчище была легкая куртка, из-под которой выбивались края не заправленной в штаны рубашки, и мокасины на голую ногу, но это не смущало его, словно он сам был частью этой морозной ночи.
— Мы хотели обратиться в приют для бездомных животных в Амарилло, — из-за забора пришел на помощь другу Джон, — но для этого нам пришлось бы ждать субботы, а щенок нужен Кэти сейчас.
— Эмма Бенсон, — задумчиво повторил мужчина, опуская фонарь. — Так это щенок для ее внучки?
— Да, — сказал Трей.
— А почему нельзя было просто попросить, вместо того чтобы воровать его? Думаю, что мисс Бенсон не понравился бы ваш поступок.
