Он был на месте, он выслушал ее, он вернул ей душевное равновесие, сам того не ведая. Бедный Огден. Зачем такие типы влюбляются сильнее всех? Сильнее тех, кого бы так хотелось видеть на их месте?
Гарри, увидев приближавшуюся подопечную, повернулся и двинулся в обратный путь, не делая никаких попыток заговорить. Идти в полном молчании обратно вовсе не хотелось, и, как раньше, Аннабел взяла инициативу на себя:
— Да, Гарри, я все хочу спросить… Как называется этот замечательный водопад?
— Можно просто — водопад, — скупо ответил он.
Ответ не понравился Аннабел.
— Не бывает водопадов без имени. Как-то ведь он называется! Он что, единственный на всю горную систему? — Она кивнула на окружающие заснеженные синие хребты.
Гарри шел, не отвечая и о чем-то сосредоточенно думая. Потом заговорил:
— У него много названий. В справочнике он именуется «Каменный». Но это не простой водопад. И мы называем его иначе.
— Кто — мы?
— Те, кто профессионально занимается походами к таким штукам.
— А как вы называете? — не унималась Аннабел.
Он вздохнул.
— Я скажу тебе… потом. Дело в том, что с ним связано немало индейских легенд.
— Каких еще легенд? — Аннабел начала сердиться. Да и сильно раздражала обратная тропа, скользкая и грязная. Впрочем, лагерь был уже близок. Вот и начало плато.
Теперь Гарри шел рядом, совсем близко. Он заглянул ей прямо в лицо.
— Ну, если хочешь… давай сходим. Только сегодня. Другого дня у нас не будет.
— Хочу! — выдохнула Аннабел. — Очень хочу! Наконец-то я узнаю, как называется это загадочное место!
— В переводе с индейского оно называется «Водопад, где соединяются сердца», — медленно произнес Гарри.
— Очень красиво. А что это значит?
— Вот и увидишь, что это значит.
Они уже подходили к лагерной стоянке и следили за разноцветным снованием приободрившихся туристов.
— А как же группа? — спросила Аннабел, отправляясь к своей палатке.
— Определимся, — скупо ответствовал Гарри, на глазах у Аннабел вернувшись в привычный образ официального представителя фирмы «Роза ветров».
После обеда было объявлено, что следующий день будет посвящен очередному мероприятию — осмотру индейских священных скал-статуй.
— А сегодня одна из участниц, — Гарри взглянул на Аннабел, — выразила желание все же добраться до водопада. Кто-нибудь желает составить нам компанию?
Аннабел с замиранием сердца ждала энергичного подтверждения от жаждущей точных знаний мисс Ли, но та только подняла брови.
— Если бы это сооружение природы входило в перечень национальных достопримечательностей, то, так и быть, я отправилась бы, но лучше приберегу силы для более важных мероприятий. Я, собственно, и согласилась на этот тур ради знаменитых статуй — чтобы представить ученикам мои собственные снимки с моими собственными комментариями.
Гарри кивнул. Остальные тоже не выражали особого энтузиазма. Роналд Вебб, воодушевленный перспективой посещения Ниагары под руководством Дженни, заявил, что совесть не позволит ему оставить отряд без командира, и охотно взял на себя управление, пригрозив обществу, что его надзор будет куда суровее, чем присмотр либерального мистера Стоуна.
Таким образом, поход в составе двух участников начался без лишнего шума, чему Аннабел была весьма рада.
Не мешал даже туман, даже пронизывающий холод сырого воздуха, обжигавший лицо. Она лишь поплотнее надвинула капюшон, затянула молнию до упора и с удовольствием ощутила удобство безупречного качества горных ботинок и брюк. В таком скафандре можно было идти куда угодно и сколько угодно. Тем более с таким гидом, как Гарри Стоун. Но почему он так решительно взялся за дело?
Любопытство так мучило Аннабел, что она принялась за дело, едва лишь лагерь остался позади и путники миновали первый поворот тропы.
Гарри не ошибся насчет качества дороги после дождя. Каждую милю полагалось отдыхать, и, едва лишь проводник остановился, Аннабел изнеможенно опустилась на ближайший камень. До сей поры они почти не говорили, ограничиваясь редкими репликами, — мешала трудность пути. Но чуть отдышавшись, Аннабел взяла быка за рога.
— Гарри! Скажи честно, почему ты решил повести меня на водопад?
— Потому что узнал твой уровень подготовки, — коротко ответил он, восстанавливая дыхание. — У нас пять минут, давай помолчим.
Итак, первая попытка оказалась не слишком успешной. Аннабел замолчала, надеясь, что в ее послушании инструктор учует некую обиду или по крайней мере пожелает продолжить объяснение. Но мистер Стоун, оправдывая фамилию, каменно молчал.
— Встали — пошли! — скомандовал он ровно через пять минут.
Следующую пару миль восхождение продолжалось в том же ритме. Аннабел не заметила, как забыла о каверзных намерениях, увлекшись созерцанием окрестных красот: столько разнообразных, то и дело меняющихся видов ей еще не приходилось видеть.
— А говорят, горы скучны! — воскликнула она с воодушевлением, устраиваясь на очередной привал.
— Дураки говорят, — лаконично отреагировал Гарри, пристроившись рядом с Аннабел.
Почувствовав касание его плеча, она смутилась, хотела отодвинуться, но не шевельнулась. Несколько минут оба молча смотрели на уходящую вдаль цепь темных отрогов.
— Там, — нарушил молчание Гарри, указывая на северное окончание цепи, — начинается основной массив. Горная страна. Вроде как будто рядом, рукой подать. Вот бы так — подпрыгнуть и пролететь над этим миром!.. — Рука его изобразила лихой замысловатый зигзаг.
Аннабел кивнула.
— Как здесь красиво!
— «Красиво» не то слово. Я давно понял, что это называется счастьем. Поэтому так люблю сюда возвращаться.
— Часто бываешь?
— Часто.
— Понимаю, — воодушевленно откликнулась Аннабел. — Понимаю, да! Я всю жизнь бы согласилась ходить по этой тропе! Тут чудесно.
Гарри взглянул на нее с благодарностью.
— Я очень рад, что тебе нравится. Это заповедная тропа, я ее никому не показываю.
— Ты ее сам открыл?
— Да. То есть ее, конечно, открыли индейцы, но, слава богу, маршрут слишком трудный, чтобы народ имел желание валить валом. А мне нравится.
— Мне тоже. Правда.
Гарри взглянул ей в глаза.
— Я рад. Очень рад. По правде говоря, не надеялся…
Аннабел удивленно спросила:
— На что?
Гарри не ответил. Пошарил рукой по земле, подобрал маленький камешек, швырнул его что было сил за край обрыва. Прислушался, словно пытаясь вычислить, долетел ли он до дна пропасти.
Аннабел настаивала:
— Не надеялся, что мне тут понравится?
— Да. — Гарри энергично принялся очищать ладонь от земли. — Я думал, тебе интереснее другое.
— Что?
Гарри оглянулся, сорвал пару травинок, тщательно протер ладонь.
— Ну, например, бегать на переговоры.
— С женихом? — фыркнула Аннабел и пожалела о сказанном, увидев напрягшееся лицо спутника. Торопливо заговорила, словно оправдываясь: — Это не жених. У меня нет жениха. То есть это он считал себя моим женихом. И мама… А я от них сбежала. То есть это они от меня избавились…
— Ничего не понял. Да меня это и не касается, — холодно ответил Гарри и взглянул на часы. — Пора идти дальше.
— Нет, погоди! Успеем! Я еще не отдохнула! — Аннабел чувствовала, что сейчас нельзя слушаться этого странного типа. Сейчас надо пойти ему наперекор. Сейчас, именно сейчас, надо заставить его выслушать все, что она скажет. Сейчас или никогда!
— Я счастлива, Гарри! Я наконец-то счастлива! — взахлеб продолжила она. — Я наконец увидела горы! Я мечтала о них всю жизнь, но не смела надеяться, что это сбудется. — Она обвела рукой пространство перед ними. — Я согласна с тобой, тут счастье, и больше нигде! У меня его никогда не было! Если бы ты знал, какая ужасная у меня была жизнь!
Гарри слушал ее, не поощряя и не останавливая.
— Отец… папа когда-то подарил мне кусок гранита — вот такой точно. — Аннабел постучала по камню, на котором сидела. — Он рассказал мне про горы и влюбил в них навсегда.
— Что, он и сам был альпинистом? — спросил Гарри.
Аннабел удивилась вопросу.
— Гм… Я даже не знаю. Он не успел об этом рассказать. А Джоан… мама никогда об этом не говорила.
— В каком смысле — не успел?
— После того разговора… про горы… он выехал на вызов, он был шерифом… и не вернулся.
Наступило молчание.
— Понятно, — наконец проговорил Гарри. — Ну, а почему мать не пускала тебя в горы?
— Знаешь, — медленно произнесла Аннабел, — я только сейчас поняла. Наверное, она боялась, что я не вернусь отсюда, как не вернулся с работы мой несчастный отец. Боялась, что я повторю его печальную судьбу. Он был рисковый человек, вот что!
