– Когда ты перестанешь бороться с тем, что тебе предначертано, тогда и поговорим, – отрезал молодой человек, смерив Наталию презрительным взглядом.
– Извини меня, – пролепетала девушка, заикаясь от волнения под его чернильными глазами, но черного мага это привело в ещё большее бешенство.
Вскакивая с места и спеша удалиться, он пренебрежительно кинул на ходу:
– Ты слишком часто извиняешься зря.
А девушка осталась сидеть на месте, держа в дрожащих руках надкусанный сэндвич, а у ног медленно растекался опрокинутый кофе. На глаза навернулись слёзы, но ни одна так и не пролилась. Наталия согласилась со словами Колдуна, поэтому не могла на него сердиться. Не смотря на грубость и резкость слов молодого человека, она чувствовала, что это была всего лишь защита от нового незнакомого человека и решила, что обязательно попробует заговорить с ним ещё раз.
* * *
«Абонент временно не доступен» в сотый раз услышал Ник из трубки, но телефон так и не отключил. Когда отцу надо, он мог найти сына в мгновения ока, а если же Нику надо было что-то сказать, то ответом ему неизменно становились слова «перезвоните позже». Но ни позже, ни через неделю отец так и оставался вне зоны доступа. И под этими совершенно простыми и обыденными словами скрывались пренебрежение и равнодушие.
Ник стоял, облокотившись о перила, и задумчиво смотрел вдаль на открывающуюся с крыши панораму. Но если обычно он успокаивался и забывался, глядя на вершины крутых гор, бескрайнее небо и пылающий диск солнца, то сейчас Ник отчётливо ощущал внутри себя зияющую чёрную дыру, засасывающую его в мир отчуждения. Но не по отношению к родителям, к которым уже давно ничего не чувствовал, кроме смирения к их невниманию к собственному сыну. Он хотел отгородиться от всего мира, чтобы больше никто не причинил ему ту же боль, что его семья – самые близкие в мире люди. Уже давно в его сердце царила пустота, которая не заполнялась с годами, а лишь росла. Но он ещё помнил себя пятилетним ребенком и чувства недоумения, гнева и ярости, когда родители улыбались ему только при посторонних людях, а дома расходились по разным комнатам, оставляя маленького мальчика на попечение самому себе. Ник помнил злость и ненависть, когда мама и папа отправили его учиться в закрытую школу в Швейцарии по той лишь причине, что сын стал мешать обоим заниматься собственной жизнью, привлекая к себе лишнее внимание своим присутствием. И вдали от дома молодой человек вовсе перестал чувствовать что-либо по отношению к своим родителям, принимая любые действия отца, с которым изредка продолжал общаться, как очередной хорошо продуманный шаг, зная, наверняка, к чему это приведёт и что ожидать дальше. Но Ник не мог позволить себе не звонить отцу. Ему было необходимо не забывать о том, что в целом мире он был и остаётся совершенно один и рассчитывать он мог только на самого себя. И прежде всего для того, чтобы те чувства, которые он испытывал к родителям, больше никогда не вернулись в его сердце и вновь не разбили его.
– Родной, я знала, что найду тебя здесь, – промурлыкала Николь, обвивая Ника руками и крепко прижимаясь грудью к его спине. – Ты снова прогуливаешь…
Молодой человек разомкнул руки девушки и, не разжимая своих ладоней на её запястьях, повернулся к девушке лицом.
– Николь, – ровным голосом произнёс он, отодвигая от себя девушку, – видимо, ты забыла, но мы расстались.
– Ну, милый, – надула губки девушка, вновь приближаясь к молодому человеку, – надеюсь, ты не думаешь, что небольшая ссора может поставить точку в наших отношениях.
– Я уверен в этом. И мы расстались.
Николь некоторое время продолжала мило улыбаться, но, так и не дождавшись от Ника веселого смешка в опровержение своих жестоких слов, усмехнулась:
– Ник, Ник, Ник, неужели ты думаешь, что от меня так легко избавиться…
– Ты повторяешься, Николь, – сказал Ник, обходя девушку стороной и направляясь к выходу.
Но девушка в мгновение ока оказалась снова перед ним и, уперев руки в бока и сузив глазки, зашипела:
– Куда это ты собрался? Я ещё не закончила.
– И сколько тебе нужно времени?
– И дня не хватит, чтобы мне перечислить все твои недостатки и пороки.
– Тогда, может, ты мне составишь список, а я его как-нибудь прочитаю на досуге, – равнодушно пожал плечами Ник.
– Какая же ты свинья, – разозлилась девушка. – Я любила тебя…
– Я никогда не любил тебя…
Николь так и застыла с открытым ртом.
– … и считал, что ты знаешь об этом.
Когда до сознания девушки дошёл смысл сказанного, она почувствовала, как сильно хочет отомстить Нику за ту боль, что сейчас чувствует. Но вопреки кровоточащему сердцу, Николь нашла в себе силы улыбнуться:
– Значит, у тебя уже есть кто-то на примете? Бабники, как ты, не уходят в никуда. Они меняют старую на новую и красивую, – угрюмо усмехнулась девушка. – Так кто она? Новенькая?
– Нет, мы только друзья.
– Боже мой, Ник! – громко и слишком наигранно рассмеялась Николь. – Ты не умеешь дружить. И рано или поздно она тоже окажется в твоей кровати, а потом и за бортом. Мне её даже жалко…
Вдруг девушка замолчала, уловив во взгляде молодого человека что-то такое, что она раньше никогда не видела и не улавливала в нём. Это было какое-то новое чувство, которое Ник ещё никогда не показывал, а, может, и не испытывал. И девушка на секунду задумалась, может ли это ей в итоге оказаться на руку. Но Ник, которому и так уже давно наскучило беседовать ни о чём с Николь, быстро поставил точку в начинающей затягиваться паузе:
– Если это всё, то я пошёл, – махнул он рукой на прощание и поспешил выйти за дверь, пока девушка вновь не остановила его. Но Николь это было уже не нужно. В её голове созревал гениальный, по ее мнению, план мести, который она намеривалась осуществить, как только наступит подходящее время.
* * *
– Почему я вновь должен поднимать эту тему? – задал вопрос мистер Кит, обводя класс взглядом.
Ребята переглянулись между собой, но так и не вымолвили ни слова.
– Не понимаете, значит, – понял Максимилиан. – Хорошо, тогда такой вопрос. С каким номером вы собираетесь выступать через неделю на «Фестивале вина»?
Тишина.
– Я так и знал. Знал! Вы не только не думали об этом, вы даже не вспоминали. А осталась какая-то неделя. Неделя! Вы хоть понимаете, что подставляете не столько себя, сколько меня? Мне это совсем не нравится. Поэтому хочу сказать, что сейчас вы останетесь здесь и будете дружно думать. И не уйдёте из класса до тех пор, пока не предоставите мне план вашего выступления.
