– Боюсь, док, что босс не опаздывает, а задерживается, – усмехнулся Кристиан. В его голосе сквозило чуть больше яда, чем допускают приличия. Самую капельку.
Френсис появился с почти что критическим опозданием – на десять минут. В сопровождении (Луизе наконец удалось уловить в разговоре, как их зовут!) доктора Брайана и доктора Тима. Оказывается, эта парочка застряла в пробке, у такси заглох мотор, и Френсису пришлось проложить маршрут таким образом, чтобы остановиться на параллельной улице и забрать их.
Волнение делало его еще более привлекательным. Он тепло поздоровался со всеми за руку, и, ощущая пожатие горячей ладони, Луиза заметила бисеринки пота у него на лбу. У нее даже голова закружилась: это напомнило ей о чем-то… о чем-то восхитительном и далеком. У Кристиана на лбу тоже блестели капельки пота, когда они…
Луиза покраснела от своих мыслей. Определенно, Мерил сказала бы, что так долго жить без секса вредно. Для психического здоровья и социального статуса. Еще немного – и она начнет бросаться на мужчин.
Луиза почти готова была с ней согласиться.
Кажется, скорлупа, в которой ей так уютно было прятаться, дает трещину…
В самолете они с Кристианом – по невероятному и такому предсказуемому стечению обстоятельств – оказались на соседних креслах. Третьей была Дороти.
– Дорогая, а между вами что-то есть? – громким шепотом поинтересовалась она, когда ей показалось, что Кристиан отвлекся.
– Нет, – поспешно ответила Луиза и вжалась в спинку кресла – хоть какая-то опора.
– Знаете, Дороти, до сих пор не могу себе простить, что у нас с Луизой не было свадебного путешествия, – поделился Кристиан и подмигнул Луизе.
Луиза хотела сказать: «Мы в разводе», но вместо этого у нее вырвалось:
– Мог бы и не тратить столько денег на своих шлюх.
Дороти захлопала ресницами.
– Мы в разводе, – добавила Луиза, уже предчувствуя, что все ее планы на плодотворную работу летят в тартарары. Не та будет атмосфера.
– Из-за шлюх, – охотно пояснил Кристиан и накрыл ладонью ее руку. – Знаете, больно, когда браки распадаются, но когда они распадаются из-за таких мелочей…
– А как вы, Дороти, как считаете: супружеская неверность – это мелочь? – Луиза высвободила руку. Она чувствовала, как в груди поднимается волна злости.
– Вряд ли, – призналась Дороти.
– А по-моему, по сравнению с настоящей любовью шлюхи – мелочь.
– А что ты знаешь о настоящей любви?! – взвилась Луиза. Перехватила изумленный взгляд Джил. Та что-то тихо сказала отцу.
Кристиан печально и многозначительно улыбнулся.
Комедиант.
Луиза фыркнула и попросила у случившейся рядом стюардессы наушники для просмотра фильма.
Дороти протянула ей блокнот. На маленьком клетчатом листочке коряво змеилось: «Кажется, он страдает!».
Луиза изобразила – непроизвольно – пантомиму «крайнее негодование». Страдать может кто угодно. Женщины страдают чаще. А вот земноводные не страдают. У них слишком холодная кровь.
6У Кристиана всегда все получалось хорошо. Иногда – замечательно. Великолепно. Превосходно. Любое дело, за которое он брался, нет, до которого дотрагивался хотя бы пальцем, делалось легко, и результат неизменно вызывал, по меньшей мере, одобрение.
Когда он в детском саду рисовал радугу, довольных жизнью котов и свой будущий замок, его рисунки непременно попадали на стены классной комнаты.
Когда в школе ему приходила в голову идея какого-нибудь доклада по второстепенному предмету, учителя едва ли не рыдали от восторга. Его решение задачек по математике, а заодно физике и химии всегда было на пару действий короче, чем предполагал классический способ.
Он научился плавать за два дня и ездить на велосипеде за один вечер.
Первую девушку он соблазнил в шестнадцать, в то время как его школьные друзья исходили пустой, неистовой и безнадежной ребяческой пылкостью, не в силах дождаться того счастливого момента, когда… Точнее это девушка его соблазнила, будучи на два года старше и сходя с ума по талантливому «малышу».
Такая слепая благосклонность судьбы не проходит даром и уж точно не добавляет положительных черт в характер. Если ты молод, полон сил, хорош собой, чертовски умен и талантлив во всем, как и положено истинному таланту, к чему стараться показаться кому-то отзывчивым или вежливым? Пустая трата сил. Все девчонки все равно будут твоими. Все учителя будут носить тебя на руках.
Видимо, капризная и несправедливая судьба обделила не один десяток человек, чтобы бросить все блага этого мира к ногам Кристиана Митчелла. Ему даже повезло родиться в состоятельной семье одного из директоров крупной финансовой компании.
Жизнь была для Кристиана сказкой с цветными картинками.
С одной ма-аленькой неточностью.
Видимо, автор этой сказки решил, что если описать детство Принца, как велит традиция, будет уж слишком нарядно и неискренне. И он щедро наделил Кристиана всем хорошим, что только смог вообразить, не оставив при этом ему на долю ни капли любви.
Любовь – это то, чего никогда не было в жизни великолепного Кристиана Митчелла, баловня судьбы.
Мать родила его, когда ей было тридцать семь, однако он не был долгожданным и выстраданным младенцем. Просто время уже поджимало, и хотелось удержать мужа, который то и дело заглядывался вслед молоденьким девчонкам.
Это не помогло, муж все равно ушел, а Кристиан остался напоминанием, осколком этого не очень счастливого брака и был предоставлен заботам родственников и гувернанток. Увы, ни одна гувернантка не может дать ребенку искренней материнской любви.
Кристиан изо всех сил старался не вспоминать об этом, но на дне его памяти навсегда осталось ощущение мокрой от соленых слез подушки, зажатой зубами, и конвульсивные рыдания, сотрясающие маленькое тело, когда он по ночам горько плакал оттого, что мама опять уехала и забыла поцеловать его на прощание.
Ребенку трудно понять, почему, если он хороший, мама его не любит.
Отец, ощущая где-то в глубине души вину за то, что оставил маленького сына, и досаду оттого, что Кристиан вообще родился, относился к нему немного напряженно. Кристиан, не понимая истинных причин, поначалу списывал это на природную суровость отца, однако потом молодая жена родила Кристиану Митчеллу-старшему другого сына, и Кристиан познал, что такое ревность. Настоящая, глубокая, можно сказать – звериная, разве что зверям ревность не присуща.
Эта ревность помешала ему полюбить брата и ощутить его ответное тепло.
Фанатичная влюбленность девчонок-ровесниц тоже не дала ему представления о том, что такое любовь.
