Дэви отступил и всмотрелся в облупившуюся вывеску над дверью, пытаясь прочитать потускневшие от времени позолоченные буквы. Наконец ему удалось разобрать название: «Гуднайт-гэлери».
Итак, «Бетти», специализирующаяся на кражах картин, связана с картинной галереей. Дэви заметил табличку поменьше в левом углу витрины и шагнул ближе.
«Сдаются меблированные комнаты. Спросить в офисе».
Он осторожно оглянулся, внезапно насторожившись. Пожалуй, самое время последовать совету отца – если все идет слишком гладко, рви когти. Отец из Майкла Демпси никакой, однако в искусстве выживания ему нет равных.
Дэви обдумал ситуацию. Если какой-нибудь смертный не готовит ему падения, значит, бедой грозит судьба. А «Бетти»? Эти светло-голубые глаза, такие бесхитростные за стеклами огромных очков… Как неумело она пыталась соблазнить его в спальне Клеа, как нагло пыталась врать в закусочной! Вероятность того, что она нарочно завела его сюда, казалась близкой к нулю.
А вот судьба, напротив, вполне может быть к нему беспощадна. Дэви был достаточно опытным игроком, чтобы знать: если приходится выбирать между мастерством и удачей, выбирай удачу. Он достаточно долго занимался аферами, чтобы знать: если приходится выбирать между великими планами и благосклонностью судьбы, выбирай судьбу. А сейчас он оказался по самую задницу в мастерстве и планах.
Ситуация требовала тщательных размышлений и некоторого начального капитала, поэтому Дэви отправился на поиски бара с бильярдным столом. «Бетти» может подождать.
В конце концов, он теперь знает, где ее найти.
Пятью минутами раньше Тильда проникла через заднюю дверь в здание галереи и немедленно направилась в офис, где обнаружила Гвен, растянувшуюся на потертом кожаном диване. В растрепанных белокурых волосах играли цветные огоньки музыкального автомата, игравшего веселую песенку. Неожиданно Спот взметнулся с изношенного ковра и бросился к Тильде. Она едва успела поймать его, и тут Гвен так порывисто села, что чуть не свалилась с дивана.
– Где ты была?! Боже, я уже думала, что…
– Знаю, – кивнула Тильда, пытаясь удержать бешено вилявший зад Спота и при этом не уронить картину. – Все обошлось. Смотри!
Она подняла завернутый в бумагу квадрат, и Гвен разом обмякла на подушках.
– Слава Богу, – прошептала она, поднимая глаза к небу.
Тильда уронила картину на диван и пристроила задыхавшегося песика на плече, чтобы немного успокоить.
– Знаю, знаю, – бормотала она, похлопывая его по спинке, как ребенка, наслаждаясь его откровенной потребностью в ее ласке. – Поверить не могу, что все кончено.
– Не кончено, – вздохнула Гвен.
Прежде чем Тильда успела что-то сказать, дверь офиса снова открылась и появился Эндрю. За ним семенила Ив в фиолетовой пижаме и пушистых тапочках.
– Мы услышали, как ты пришла, – сообщил Эндрю, заключая ее в медвежьи объятия и заодно придавив Спота. – Мы скучали по тебе, малолетняя преступница.
Тильда на миг прильнула к нему, наслаждаясь его теплом, но тут Спот издал сдавленный стон, и Эндрю разжал руки.
– А теперь я. – Ив оттолкнула бывшего мужа и тоже обняла сестру. Светлые завитки щекотали подбородок Тильды. – Нам так не хватало тебя, – пробормотала Ив, уткнувшись носом в шею Тильды.
– Я тоже соскучилась, – заверила Тильда, гладя ее по плечу. – Ты даже не представляешь, как много я хочу сказать.
Ив мгновенно отстранилась:
– А в чем дело? Если только в деньгах, так мы в порядке. Надин продала старую картину за тысячу долларов!
– В этом-то и вся беда! Это была Скарлет.
– И что? – Взгляд Ив упал на картину. В процессе падения бумажная обертка порвалась еще сильнее, и теперь большая часть неба оказалась на виду. – Это она? Почему она тут?
– Потому что это подделка, – отрезала Тильда.
– И что из того? – Ив подняла картину и принялась развязывать бечевку. – Только потому, что ты подписала ее «Скарлет»? И это все? Подумаешь, псевдоним! Вроде моей Луизы. Писатели постоянно так делают, верно? Пишут под чужими именами. Оберегают личную жизнь. Ты всего лишь последовала их примеру.
– Но мы уверяли людей, что Скарлет – дочь Гомера Ходжа. Только поэтому они и покупали ее картины, – вмешалась Гвен.
– А по-моему, ее картины прекрасны, – возразила Ив, продолжая дергать за веревку. – И именно поэтому их покупали. Вовсе не из-за старого болвана Гомера.
– Ну, Гомер был не так уж плох, – засмеялась Гвен. Тильда вызывающе подняла подбородок:
– Все это сейчас не важно. Главное, что мы в безопасности.
– Ошибаешься, – покачала головой Гвен.
Ив, так и не справившись с бечевкой, разорвала бумагу.
– Мейсон разыскивает остальных Скарлетов, – объявила Гвен, и Тильда крепче сжала песика, чувствуя, как желудок снова ухнул куда-то вниз. – Он хочет написать о Скарлет, но псе, что ему удалось разыскать – одно интервью, которое взял у нее твой отец, поэтому он просит меня рассказать о ней. Вообще-то он хотел встретиться со Скарлет.
– Ты ничего не помнишь, – предупредила Тильда, удерживая вырывавшегося Спота. – Мы вернули картину, так что…
– Похоже, не вернули, – вставила Ив, глядя на освобожденную от обертки картину.
– Что? – обалдело прошептала Тильда, и Ив подняла картину повыше, чтобы всем было видно.
– Надин сказала, что на той был изображен наш дом. – Ив показала на стадо упитанных маленьких коров, усеявших весь холст. – О коровах она не упоминала.
Тильда уставилась на картину, жадно хватая ртом воздух. Коровы.
– Это не та картина, которую Надин продала Клеа Льюис, – высказалась Гвен, глядя на Тильду. – Ты украла не ту Скарлет.
– Так я и знала, что от этого типа не будет ничего, кроме неприятностей, – процедила Тильда, опуская Спота на пол. И вообще, она даже не помышляла ни о каких коровах. Это была идея отца.
– Тип? – оживился Эндрю. – Какой тип?
Отец сказал ей тогда: «Скарлет – деревенская девчонка. Она не живет в нашем доме, пойми это наконец! Ты же не хочешь испортить все дело? Она рисует… ну, не знаю что, хотя бы коров! Иди, рисуй коров». И Тильда нарисовала. Жирных маленьких коров с золотыми филигранными крыльями, порхавших по пейзажу, который сейчас держала в руках Ив.
Пейзажу, который кто-то купил.
Вполне законно.
Тильда нашарила в кармане ингалятор. Слишком часто она им пользуется в последнее время. Похоже, ее астма разыгралась не на шутку.
Коровы.
– Какой тип? – не отставал Эндрю.
– Тот «йеху», которого я встретила в шкафу Клеа. – Тильда взяла картину у сестры, поставила на старый письменный стол красного дерева и прислонила к стене. – Он украл ее для меня.
