Она вдруг откинулась на сиденье и плечом прижалась к его плечу. Он выпрямился, почти отпрянул.
— Что-нибудь не так? — встрепенулась она, как будто контакт и ее словно обжег. Он надеялся, что до некоторой степени так оно и было.
— Ничего, — вздохнул он опять. Она такая деловитая, сплошной здравый смысл — когда не целуется. Когда целуется, она — страстная женщина стремящаяся получать. Сидеть рядом с ней так близко, ехать вдвоем — это сущая пытка. Хотелось протянуть руку… поцеловать… дотронуться…
Он тряхнул головой, поняв, что мыслит слишком крутыми категориями. Безопасность Лесли — вот что должно стать приоритетом номер один, получше узнать ее — это во-вторых, а физическое влечение обязано довольствоваться третьим местом.
Однако если все так пойдет и дальше, то физическое влечение станет единственным приоритетом, и тогда они погибнут раньше, чем узнают друг друга лучше. Ему надо взять себя в руки, а иначе им не миновать беды — или занятий любовью на обочине. Впрочем, заниматься любовью пока преждевременно, думал он, а в голове у него мелькали картинки, как он ее держит, обнаженную и проказливую, в своих объятиях. Но ведь надо же чем-то заниматься, черт возьми.
Лесли выехала на дорогу, внимательно следя за боковой перспективой. Машина медленно набирала скорость, пока не достигла сорока километров в час. Минут десять они тащились с такой скоростью На пустынной узкой дороге все у нее получалось прекрасно, но Майк сообразил, что в таком темпе они доедут до Корнуолла дня через два, не раньше.
— Вы делаете успехи, — сказал он вслух.
— Сама вижу, что все не так плохо, — ответила она и добавила: — На проселочной дороге.
Откуда ни возьмись сзади раздался звук клаксона, словно посылая испытание Лесли за ее самоуверенность. Она немедленно крутанула руль вправо, так, как сделал бы американский водитель, чтобы уступить дорогу — и едва не оказалась на пути проезжавшего мимо автомобиля. Майк схватился за руль и вывернул его влево. Они оказались на обочине. Водитель другой машины бросил гневный взгляд. Губы его шевелились, произнося слова, которые не надо слышать, чтобы понять их смысл.
Ведь он мечтал оказаться с ней на обочине, подумал Майк с раскаянием. Надо быть осторожным, загадывая будущее.
— Пошел в задницу! — крикнула Лесли вслед обидчику, умчавшемуся вперед. — Не видишь, я учусь?
Майк захохотал. Она может быть весьма неожиданной, несмотря на кажущуюся предсказуемость.
Лесли лукаво улыбнулась и тряхнула плечами.
— Знаю, знаю! Опять забыла, что наша сторона — левая. Но он тоже хорош! Как будто хотел вытурить меня с дороги.
— Ну что, попробуем еще раз? — предложил Майк, оставив без комментариев ее последнее замечание. Только параноику могло взбрести в голову, что инцидент был преднамеренный.
— Если не попробуем, — сказала она, — то так и не доберемся до Корнуолла, а вы никогда не вернетесь в Лондон.
Он раздумывал, как бы сообщить ей, что он не собирается возвращаться в Лондон, да чтобы она при этом не приняла его ни за сумасшедшего, ни за донжуана, ни за кого-нибудь еще похуже. Рискованный шаг. Быть может, невыполнимый.
Придя к этой мысли, он словно разрушил пути к отступлению. В Лондон он не вернется, пока не узнает Лесли как следует. Много великих событий не случилось бы, если бы человек время от времени не поддавался безумным импульсам.
Дальше они следовали без приключений. Лесли постепенно обретала уверенность. Им встретилось несколько машин, но она не паниковала. Места становились все более дикими, пустынными и красивыми под ярким летним солнцем, а женщина, что сидела рядом с ним — более сексуальной.
Майк был так тронут, что даже процитировал Роберта Браунинга[3]: «Наслаждаясь бесхитростной красотой и ничем больше, ты наслаждаешься лучшим, что придумано Богом».
Лесли с визгом затормозила машину на пригорке и воскликнула:
— Посмотрите! Посмотрите туда!
Майк увидел вдали знаменитый круг высоких камней.
— Да, это Стонхендж[4]. — Он оглянулся на Лесли и восхитился выражением благоговения и удивления у нее на лице. Ему неодолимо захотелось ее поцеловать и удивить тем самым еще сильнее, но вмешалась реальность. — А теперь, насладившись, тронемся в путь, не то нам наподдадут сзади.
— О! — очнулась она, завела мотор и надавила на газ. Автомобиль рванул с места. Несколько секунд Лесли сражалась с рулем, но потом вывела машину на нужную сторону дороги.
— Вот бы посмотреть поближе, — с тоской проговорила она.
— Можно совершить небольшую экскурсию, — сказал Майк. Ничего сейчас не хотелось ему больше, нежели бродить с ней вдвоем рука в руке по древним камням, ощущая неуловимую силу, исходящую из развалин. Он знал, что это примитивно, почти чувственно, и он хотел, чтобы она испытала это вместе с ним.
— Нет, — ответила она, покачав головой. — Мы должны ехать в Корнуолл. Гэрри будет ждать.
Ждать, ждать и ждать, — подумал Майк, когда они осторожно поехали по шоссе. Стонхендж означал, что они только на полпути к корнуоллскому городу Фалмут, куда надлежало прибыть Лесли.
Машины вблизи исторического места встречались чаще. Майк указал на курганы вокруг Стонхенджа. Могильные холмы великих кельтских вождей превратились теперь в травянистые бугорки на теле земли.
Любопытно, подумал он, гадая, что они были за люди и как они жили.
— Взгляните сюда…
— Я не могу сейчас никуда смотреть! — воскликнула Лесли, ибо ее вдруг подрезал автомобиль. Костяшки пальцев, вцепившихся в руль, побелели от напряжения.
Майк разочарованно покачал головой. Они словно блуждают на разных уровнях сознания и никак не встретятся, подумал он. И не в том дело, что ее работа так сильно отличается от его занятий, и не потому, что они не узнали пока друг друга как следует. Они были противоположны в чем-то главном. Что делало ее несносной… и пленительной.
Он наблюдал за ее длинными ногами, спокойно упиравшимися в педали тормоза и газа. Неторопливое движение ступни вызывало у Майка головокружение. Он хотел почувствовать, как ее ноги приникают к его ногам. То, что не сочеталось во время разговора, переставало играть роль, когда он переключался на физическое влечение.
Они ехали на юг по равнине. Майк знал, что это несколько более длинный путь, но зато с обилием узких шоссе, которые позволяли Лесли без хлопот управлять автомобилем.
Он наслаждался ролью лоцмана, особенно когда имел возможность направить автомобиль мимо каких-нибудь памятников старины. Лесли чувствовала себя гораздо увереннее и позволяла бросать на них быстрый взгляд. Он любил открывать новое, видеть незнакомое, делиться тем, что знал.
