А еще моя память смутно выдает момент его дикого, животного сумашествия, когда мои ладони касаясь его ушей, оглушили его.
Да, именно сумашествие читалось в его глазах. И я чувствовала это его безумие, эту черноту, что захлестнула, и поглотила его сознание, напрочь лишая рассудка.
Я выпустила на свободу монстра и ощутила смрад его дыхания на себе! Чудо, что осталось жива.
От стука в дверь, дернулась так, что от боли исказило лицо. Из глаз выступили огромные бусины слез, тело пробило дрожью. Нет, это не может быть он. Только не он! Хозяин дома стучать не будет, правда? Я не готова смотреть своим страхам в глаза, только не сейчас. Я не смогу, я умру.
В желании исчезнуть натянула простынь до самого подбородка.
Стук повторился, а после открылась дверь. Я не удержалась и от охватившего меня ужаса с силой зажмурила глаза, стуча зубами как печатная машинка.
— Ну что вы моя хорошая, не стоит бояться. — старческий голос успокаювающе шептал возвращая к жизни. Раслабив пальцы опустила простынь и открыла глаза.
— Это я Константин Геннадьевич мы с вами знакомы, помните?
Это был тот же доктор. Только теперь в сопровождении Семёна.
— Как вы себя чувствуете? Где болит?
Болело все!
Дал мне каких-то таблеток, выписал холодную грелку, мазь от синяков и попрощавшись удалился. На последок что то тихо шепнул Семену, правда я не расслышала.
— Юлия Николаевна. Обратился ко мне этот "служитель закона".
— За дверью будет стоять человек на случай, если вам станет не хорошо.
— Не глупите, обязательно зовите.
— Почему я здесь? Вы меня убьете? Что вам от меня надо?
— Отдыхайте! — развернулся и вышел из комнаты, так и не ответив не на один из вопросов.
Глава 16
Под действием лекарств я заснула. Проснулась от запаха еды пробравшегося мне в нос и раздрожающего мои рецепторы. Мой желудок тут же свело спазмом, живот стал урчать.
Спустя двое суток они наконец-то вспомнили, что мне надо питаться.
Думаю это доктор нашептал Семёну на ухо, что пациенту требуется не только медикаментозное лечение, а что время от времени его надо кормить!
Мне казалось, что я так голодна, что в состоянии съесть даже слона. На самом же деле мне с трудом удалось проглотить хоть что-то.
Болели зубы, пережевывать получалось плохо, открыть рот нормально и то не могла.
Хотя надо отдать должное, еда была превосходной и источала божественный аромат. И если бы не моя поврежденная челюсть и ужасные мысли в моей голове я смогла бы ей жаже наслодиться.
Парадокс! Отменная еда, дорогая обстановка, окна без решеток, а всё равно тюрьма!
Надо сходить в душ, привести себя в порядок. Думать, что ждёт меня дальше просто страшно. Смогу ли я это пережить? Одинокая слеза скатилась по моей щеке обжигая кожу, прожигая душу солью беспомощности.
— Я не слабая! — криком разрывая тишину, заполняя пространство вырывающимися из меня звуками.
— Мне просто страшно! — шепотом в подушку.
Замотавшись в простынь поплелась в ванну, думаю водные процедуры это то, что мне сейчас нужно!
*****
Поднимаясь по лестнице, направляясь в спальню к моей проблеме, слышу как в кармане орет телефон. И кому я блядь понадобился? Уже хотел послать на х*й звонившего, но сняв блокировку вижу входящий от Колуна.
— Да брат.
— Привет Малыш! Не помешал?
— Пока нет.
Я тебе тут на почту кое какие интересные документы кинул, посмотри на досуге.
— Да, Волкодав отзвонился.
— И где его черти носили?
— Блядь, как обычно. Договор с арабами подписал и решил проявить русское гостеприимство. Повез их в нашу гостиницу на полное гос обеспечение. Ну, и встретил там" свою судьбу"!
— Зеленоглазая брюнетка, не смог пройти мимо, всю ночь дифирамбил её в отеле!
— Понятно! — ироничная улыбка появилась на губах мужчины.
— Кстати, с утра Славик звонил. Говорит мы девчонок ушатали, работать некому.
— Только я не понял, Волкодав — зеленоглазку в отеле дифирамбил, я кудрявую леденцом угостил и баиньки, арабы в гостинице поели, там свои ресурсы.
— Это ты брат постарался или шлюхи Славику мозги пудрят?
— Да блядь, какая-то слабенькая партия попалась уже с третьего захода с дистанции сошли. Ну, а мне домой рано было, пришлось добирать.
— Кто слабенькие, те две? И грудастая? Да они из нормального мужика через час уже кисель сделают.
— Блядь, Малыш ты меня пугаешь! Заржал!
— А, чуть не забыл птичка на хвосте принесла, Носорог освободился, тобой интересуется.
— С ху*я ли? Что я баба, чтобы мной интересоваться? Привык на зоне к большим малышам, хочет чтобы и я его натянул?
— Сто процентно! Первым делом я тоже об этом подумал, но все же странно, с чего он такой смелый.
— Ну, значит буду готовиться к встречи. Спасибо Колун!
— Ну бывай брат, не буду больше тебя отвлекать!
— Ага давай! Я как документы гляну, наберу. Нажал отбой. Отключив звук, убрал мобильник в карман.
А у меня по плану сейчас ещё одна встреча!
За эти два дня заеб**ся бухать, принимать ледяной душ и часами лупить грушу! Пора заканчивать этот дурдом!
Трахн*ть её наконец! Убедиться, что у неё там, такая же дырка — как у всех. И выкинуть её из моей головы, из моего дома и из моей жизни!
А то похож уже на долбаного шизофреника. Все хорош!
Юля ходила из угла в угол ненаходя себе места, когда за дверью послышались голоса. Кому принадлежит один из них, даже вопроса не возникло.
Ее начало трясти! Сердце стало бить с сумашедшей скоростью! Пульс шкалил! В голове каша, только четко, молотом одно слово — бежать!
Что же мне делать?…
В окно страшно, с детства боюсь высоты!
А лицом к лицу ещё страшнее, поэтому заползла под кровать.
Вы скажете глупо и я соглашусь, но я не готова смотреть своей смерти в глаза.
Да он, даже страшнее смерти, он казнь изощренная, безжалостная, беспощадная, бесчеловечная.
Да я трусишка! Мне страшно! И ничего не могу с этим поделать! Поэтому молюсь.
— Рома где мелкая?
— Александр Андреевич она не выходила из комнаты. Я ни на минуту не отлучался.
— Решила значит поиграть со мной в прятки? Хорошо, давай поиграем!
— Рома, на сегодня свободен.
— Ну и где же мы? — чеканит слова.
— Зачем меня бесить, а? Я и так бешеный!
— Думаешь кровать меня остановит?
— Сама вылезишь или мне, достать? — застовляя голосом дрожать даже стены.
Я сто раз пожалела, что полезла под эту чертову кровать. Надо было всё-таки в окно!
Застряла и не могу пошевелиться.
Я понимала, что делаю только хуже! Злю зверя! Вызываю в нем инстинкт охотника. Я убегаю он догоняет. Но теперь уже позно, дело сделано!
— Ну, как хочешь? — оглушает словом.
Как я хочу? Я вообще никак не хочу.
Не успела даже рта открыть, как этот монстр откинул кровать к стене. Будто это вовсе и не громадная, дубовая кровать, а картонный макет.
Я закрыла глаза. Боялась даже смотреть в его сторону.
Бороться, даже и пытаться не буду! Помню, чем закончился прошлый раз.
Я не выпущу дьявола!
Мне и со зверем страшно!
— Ну что, доигралась сладкая? — произнес нарочито медленно, давая осмыслить сказанное присев на корточки возле меня. Сердце ушло в пятки от его тихого голоса.
— Вставай! — а я даже моргнуть не могу.
Схватил меня за волосы застовляя болью встать на ноги.
Мое тихое — Аааай — сорвалось с губ, которые он тут же смял своим жадным пожирающим ртом.
Глава 17
Он неистово терзал мои губы, кусал их в кровь, старался наказать меня, подчинить, показать свою власть.
