Такое впечатление, что ни говорить с ней ни хочет, ни смотреть на неё…
Это больно, но винить Гаврилу не хватает наглости.
Он смотрит в лобовое долго, потом выдыхает, поворачивается немного…
Улыбается…
– Испугалась? – и спрашивает. Его взгляд далеко не такой, как был там. Голос другой. А Поле еще более стыдно. Он для неё старается. Для суки, решившей проучить…
Которую облапали бы, в подъезд затащили и оприходовали, если бы…
На глазах помимо воли выступают слезы. Поля жмурится и качает головой. Врет, слова не сказав.
– Просто прости…
Просит повторно ещё тише. Чувствует тепло на кисти…
Он пальцами прижимается аккуратно, потом обхватывает опять, тянет…
– Посмотри на меня…
Тоже просит…
И у нее нет права ослушаться.
В глазах стыд, слезы и просьба. В его – усталое тепло. Он не злится. Как так? Он ведь из-за неё в такое влип…
– Он же тебе сделать ничего не успел, правда?
Поля мотает головой.
– В клубе подошел. Познакомиться хотел. Я отказала, а потом…
– А где Марик… Этот… Твой…
На следующем вопросе у Гаврилы снова каменеет скулы. А Полину бросает в жар.
– Я соврала, – она шепчет, опуская взгляд. Руки снова ложатся на колени. Сверху – его ладонь. Он явно ждет продолжения… – Я тебе соврала…
Но чтобы продолжить – ей надо собраться. Посмотреть в глаза и сказать честно.
– Я не договаривалась с Марьяном. Ни с кем не договаривалась. Хотела просто, чтобы ты… Отвязался.
Полине сложно было говорить, а Гаврило будто абсолютно спокойно слушал. В лице не поменялся. Не кривился.
– Я не верю, что у нас что-то может получиться, Гаврила…
Только вот на этих словах. Когда Полина смотрит искренне и без намека на злорадство. Её до сих пор трясет. И ей безумно жалко.
– А я верю.
Она готовился ко многим ответам, но получив этот – теряется. Вечерняя Полина разозлилась бы, фыркнула, зарычала, оттолкнула, а ночная…
– Прости… – просит про очередное прощение, опуская взгляд…
Смотрит на его руку… Чувствует, как он начинает поглаживать кожу…
В салоне обманчиво уютно. Его присутствие и действия успокаивают…
– Домой тебя отвезти? – Гаврила спрашивает через какое-то время. Поля тут же мотает головой. Тянется за клатчем, оттуда достает влажные салфетки…
Берет в свою руку его…
– Можно? – только получив разрешение – он не кивнул даже, а моргнул, аккуратно накрывает кожу. Ведет… Очень важным кажется избежать излишней боли.
Она же изначально именно этого для них хотела.
– Не надо домой. Тебе нельзя в таком виде ни перед кем показываться…
Подняла глаза всего на секунду, говоря, а потом обратно на руку. Краснея, потому что Гаврила так красноречиво смотрит на неё… Поля не выдержала просто…
– Мне без разницы, – он не кичится, правду говорит. А Полина упрямо мотает…
– Мне нет. Не хочу, чтобы тебя таким кто-то видел. Если у меня спросят – скажу, что мы были в другом месте.
Ее готовность подтвердить все, что посчитает нужным он, кажется, трогает парня. Полина слышит, как Гаврилу улыбается…
– За меня можешь не бояться…
Он снова не храбрится. Действительно считает, что за него бояться нечего, а Поле страшно… У Поли в голове самое ужасное…
– У меня есть ключи от квартиры… Моей… Ремонт там не закончен, но переночевать можно. Я собиралась туда… На такси… Когда этот догнал…
На упоминании «этого» взгляд Гаврилы вспыхивает злостью. Но он ее тушит, смотря на руки. Потом в глаза.
– У тебя там душ принять можно? Захочется же…
Он прав. Захочется. Но Поля кривится и мотает головой.
– Я не знаю, этим не я занимаюсь…
Признаваться в собственной недальновидности стыдно. Это ведь она строила из себя звезду, а в итоге… Он сильнее. Мудрее. Терпеливее. Спаситель. Ангел-хранитель будто…
Который прощает ей многое, и глупость тоже.
Тянет на себя застывшие руки. Переворачивает опять…
Прижимается к ладошке губами…
– Ко мне поедем, хорошо? Там есть вода. Даже горячая. Даже не из колодца… – Его шутка бьет больно, снова красит Полины щеки. А может это всё поцелуй. – Я сам живу. Можешь не волноваться. И когда скажешь – отвезу…
Полина кивает. Ей без разницы, на самом-то деле, что там у него по условиям. Сейчас, во всяком случае.
– Спасибо тебе…
Она благодарит, отпуская мужскую руку. Подтягивает ноги на сиденье, вжимается в него сильнее, обнимает себя руками…
Смотрит в лобовое остекленевшим взглядом. Ощущает пустоту внутри и холод. Будто вот теперь заново всё переживает, по крови разносится страх…
– Всё хорошо уже, Полюшка…
Глаза наполняются слезами. Чтобы не пролились – девушка их закрывает, отворачивается.
Она снова для него «Полюшка», какую бы глупость ни сделала…
Глава 10
Глава 10
– Не бойся, я чистоплотный…
Гаврила произносит с улыбкой, Поля же оборачивается, чтобы посмотреть на него с легким укором. Зря он иронизирует…
Хотя сама виновата… Стерва ведь… Вроде как…
– Я не думаю, что ты…
– Засранец? – она не сумела подобрать слово – он помог. Предположил, продолжая усмехаться и приподняв бровь…
Против воли вызывая улыбку и у Поли тоже. Улыбку и румянец.
– Я не потому затормозила…
Она шепчет, не ответив на вопрос. На её плечах – его пиджак. Он держит руку на открытой перед ней входной двери в свою квартиру. А Полина боится переступить порог.
Для неё это – нечто большее. Решительность нужна…
– Без глупостей, Поль, я пообещал же…
Во второй раз Гаврила тоже оценивает её сомнение неправильно. Через ткань хлопает по попе, подталкивая…
Это, наверное, уже можно отнести к глупостям, но Полине совсем не противно. Приятно.
Она задерживает дыхание и делает шаг.
Первый – страшно. Потом легче.
Стоит посреди коридора, пока Гаврила закрывает за спиной дверь. Головой крутит…
В подъезде было темно. Тут тоже, но осмотреться худо-бедно получается…
Полина чуть жмурится, когда Гаврила щелкает включателем света.
– Ванная прямо по коридору. Я сейчас полотенце найду. Шампунь, уж прости, только мой…
Парень смотрит куда-угодно, но не на неё, а Поля откровенно пользуется возможностью. Он говорит – она залипает.
На своего героя. На красивого такого…
Который обойти хочет, слово держит – пальцем не тронет…
Но пальцем трогает она.
Снова ту же руку, которой за неё дрался…
Заставляет Гаврилу притормозить. Они вдвоем смотрят, как её палец изучает кисть, едет по предплечью…
У него волоски поднимаются – видно даже…
– Почему ты не злишься? – Поля спрашивает, поднимая взгляд на лицо. Гаврила отвечает своим – пусть и с задержкой.
У него большие темные зрачки. А ещё в нем не так-то много терпения.
– Я злюсь. Не на тебя просто.
– Почему не на меня?
Всю дорогу до его квартиры Полина мысленно крыла себя же последними словами. А он… Ни одного не сказал кривого.
Она за каждый свой шаг себя корила. И что от отца услышала бы – знала. По пунктам. А он…
Делает шаг к ней, вжимается ладонью в затылок, тянет на себя…
Лоб соприкасается со лбом, Полю в жар бросает из-за того, как зрачки близко…
Он сейчас по-другому совсем ощущается. Не так, как во время их поездок. Когда она сзади и строит из себя принцессу, а он будто прогибается, позволяет, дурачится немного…
Сейчас он серьезный.
Уже даже не такой, как в первую ночь в клубе был.
С таким не поспоришь. Её внутренняя болонка прижалась животом к земле в приступе всеохватывающей покорности.
– За тебя я испугался. А его чуть не убил.
Гаврила говорит, коротко к ее губам прижимается, отрывается…
Разворачивается и идет куда-то вглубь квартиры, в которой Полина ещё не бывала.
А она тянется пальцами к губам. Они словно пекут.
У них тут первый поцелуй…
* * *
