на месте и смотрит на меня своими глазами-блюдцами. Глаза серо-зеленые, волосы темные. Лицо кукольное просто. Миниатюрная как дюймовочка.
– Привет. Я Марат,…знакомый твоей мамы.
Девочка молчит. Лишь рот приоткрыла и смотрит на меня. Брови свои свела, крепче прижимая игрушку к себе.
– Как тебя зовут?
– Полинка.
Девочка так и продолжает сидеть на месте. Смотрит на меня из под лба, недоверчиво, как дикий зверек.
Быстро оглядываю комнату. Условий практически никаких, как и вещей. Холодина дикая в доме. Наверное то, что держит в руках этот ребенок, и есть его единственная тут игрушка. Что же папаша, совсем не помогает?
Взгляд невольно падает на стол позади Полины. Целая гора лекарств. Быстро подхожу и читаю названия. Серьезные препараты. От астмы. Противошоковые, противосудорожные. Ингаляторы от бронхоспазмов. И не один. Сжимаю кулаки.
– Кто все это пьет, Дарина…, то есть, мама?
Показываю на цветные коробочки девочке.
Мотает головой.
– Это мое. Не тлогай!
Не могу поверить, когда слышу это. Охреневаю просто. Неужели ребенок болеет. Все хуже, чем я предполагал. Почему Дарина молчала. Ни слова об этом ни сказала.
Смотрю на часы. Скоро десять вечера уже. Перевожу взгляд на малышку. Засыпает на ходу. Держится лишь из последних сил, так как я тут.
– Поля, поехали со мной, у меня переночуешь. Мамы не будет сегодня. Завтра ее увидишь.
Черт, лучше мы молчал. Всего секунда проходит, когда девочка понимает смысл моих слов, и ее глаза наполняют слезы. Очень много прозрачных горьких слез, которые горошинами скатываются по ее щечкам, а потом падают на ковер, заливая его этим потопом.
– Мама! Мама!
Устало провожу рукой по лицу. Этого еще не хватало.
– Все нормально, малыш. Мама в больнице. Завтра утром отвезу к ней. Тут холодно. Ты заболеешь тут еще больше.
– Мама! Я хочу к маме!
Как ураган она проноситься мимо меня, и я вот точно не знаю, какого теперь делать. Быстро достаю телефон из кармана. Ну где же ты…Листаю фотографии на телефоне, ну хоть что-то же должно было остаться. Просматриваю картинки, еще и еще. Давай, давай… Есть! Откапываю все-таки одну старую фотографию, где меня обнимает Дарина. Еще до этого всего. Когда моей она была, или я так думал.
Сжимаю телефон в руке и иду в ванную, где прячется от меня этот дикий зверек. Я бы мог схватить ее в охапку и просто вынести на улицу, однако целый ворох лекарств и жуткий страх в глазах кнопки не дают мне даже сунуться в эту сторону.
Осторожно открываю дверь ванной. На первый взгляд пусто, однако я быстро нахожу ее. Полина сидит в пустой корзине для белья, прячась от меня как в крепости. Ухмыляюсь. Совсем еще ребенок. Она боиться незнакомого дядю, которым я, по сути, и являюсь.
Сжимаю желваки. Стучу по крышке корзины, стараясь приглушить хрипоту голоса. Получается не очень. Все равно голос рычит.
– Пустишь в дом?
– Нет!
Сопит, всхлипывает только.
– Полина, я знаю твою маму. Не бойся. Вот, посмотри на телефон. Это я с ней.
Осторожно приоткрываю крышку корзины, и передаю телефон в маленькие ладони ребенка.
Проходит каких-то пару минут, и девочка все же выглядывает из корзины.
– Вы плавда маму знаете?
– Правдивее некуда. Поехали. Завтра отвезу к ней. Обещаю. Не бойся. Вылезай. Я не кусаюсь.
Отхожу на два шага назад, после чего только девочка вылазит. То, как она смотрит на меня, почему-то выворачивает что-то в сердце. Строго и совершенно недоверчиво. Только вот глаза ее уже соловьиные, и я понимаю, что она до жути хочет спать.
Быстро иду в комнату, хватаю ее подушку и одеяло, какую-то детскую одежду из шкафа. Выгребаю все лекарства в отдельный большой мешок. Когда я уже в сборе, малышка почти засыпает на ходу.
Я укутываю ее одеялом, поднимаю на руки и несу в машину. Крошечная она, реально как дюймовочка. Укладываю на заднее сиденье. Полина даже не просыпается. Она что-то мурчит, после чего переворачивается на бок и спит дальше. Благо, у меня большая машина, поэтому сиденье ей с легкостью заменяет кровать.
Везу к себе. В свой новый дом. Оказывается, не зря я его когда-то готовил для Дарины. Пригодился теперь все-таки. По дороге звоню в больницу, узнать, как ее мамаша поживает. На дворе ночь, однако частная клиника работает круглые сутки, и мне сразу же отвечают.
Дарина спит. Ей капают витамины и глюкозу. Со слов врача понимаю – истощение. Сжимаю руль до хруста и кладу трубку. Не знаю, что чувствую в этот момент, но что-то очень нехорошее.
Как только приезжаем, паркую машину во дворе. На улице уже давно ночь, и девочка к счастью, так и не просыпалась по пути. Осторожно достаю ее из машины, заношу в дом. Укладываю в одну из гостевых комнат на большую кровать. Никогда не имел дела с детьми, поэтому на всякий случай обкладываю ее подушками по бокам, чтоб не свалилась. Вроде порядок. Сопит вон, в две дырочки.
Возвращаюсь в машину и вытаскиваю остальные вещи, выгружаю эту аптеку. Сколько же тут всего. С ума сойти просто. Складываю все это добро в комнате девочки. Она уже спит в форме звезды, развалившись на кровати. Сбросила одеяло на пол. Сверкает своей пижамой с какими-то зайцами. Беру одеяло и укрываю ее снова.
Смотрю на эту крошку. А ведь она могла быть моей. Могла бы…вот только не моя она. Есть у нее где-то отец. Молодец, блядь.
Возвращаюсь к себе и практически сразу вырубаюсь. Этот день мне кажется просто бесконечным, однако я так и не получил самого сладкого. Даже тут Дарина показала свой характер. Лучше свалиться в обморок, чем в первую ночь делить постель со мной. Ничего девочка, ты еще отработаешь свою часть уговора сполна.
Просыпаюсь от того, что кто-то плачет. Сильно так, с надрывом. Не сразу даже соображаю, что это, пока не вспоминаю, кто сегодня у меня ночует. Подрываюсь с кровати и иду к Полине. Быстро так иду.
Включаю свет. Малышка сидит на кровати. Снова вся в слезах. Ее косички растрепались и теперь она похожа на маленького домовенка.
– Где моя мама?
– Поля, мама в больнице. Я ж говорил тебе. Давай, ложись спать.
– Позови мою маму. Мамочка!
Черт. Угораздило же меня попасть в такую ситуацию. Нахрена я вообще с этим связался? Надо было ораву нянек нанять. Не было бы вообще хлопот.
Сажусь на кровать, пытаюсь за руку взять Полину, но она сразу отшатывается от меня. Сжалась вся в комок. Брови свои свела, руки в кулаки
