в суд! За харрасмент!
— Подожди…
— Мы не переходили на “ты”!
— Как тебя зовут?
— Вас!
А теперь я — боевая мышь, отстаивающая свое право не быть съеденной котом. Нервно поправила зализанные в гульку волосы, сложила руки на груди, выставила вперед подбородок. Типичный синий чулок на выгуле.
Саня, видимо, оценив мой внешний настрой, не стал переть, покладисто соглашаясь:
— Хорошо… Как Вас зовут?
— Зачем мне вам представляться? Вы — не мое начальство!
— Ты работаешь в “Евро-строе”, верно?
— Допустим…
— Ну тогда я — твое начальство. Со вчерашнего дня.
Да не может быть! Все-таки, слухи о продаже контрольного пакета имели под собой твердую основу! Вот ведь! А я не успела вчера заказчику информацию скинуть, да и не торопилась, посчитав это все непроверенными данными… И что мне теперь делать?
— Я ничего про это не знаю, — сухо ответила я, лихорадочно обдумывая ситуацию и мое в ней участие. Вероятнее всего, что мне придется отдать задаток… А я его уже потратила на лекарства для Варьки. Бляха муха!
— Ну, вот теперь знае. те, — спокойно сказал Саня, не прекращая пристально разглядывать меня. Судя по всему, он уже успокоился, первый шок прошел, и теперь настало время вдумчивого изучения и анализа. Надеюсь, он придет к выводу, что ошибся.
Надо ему в этом подыграть. А то я что-то слишком разбушевавшаяся мышка…
— Ой… — я сделала испуганные глаза, честно постаравшись, чтоб они оказались вровень с дужками очков, — ой… Простите, пожалуйста… Я просто… Ох… Я так испугалась… Я вообще не езжу в лифте наедине с мужчинами… Меня зовут Алиса Переверзева… Я стажер в отделе аналитики.
Все это время я, не прекращая, елозила пальцами по пуговицам пиджака, пытаясь их открутить, как и положено нервным дамам, тяжко сглатывала, таращила глаза и изо всех сил строила из себя безумную кошатницу.
И, похоже, добилась-таки своего, взгляд Сани сменился с острого и внимательного на разочарованный… Решил, что обознался… Ура! Теперь дожать.
— А вы еще так схватили… У меня ноги отнялись… — я молола всю эту чушь, ускоряясь, нервно хватая воздух ртом и изо всех сил изображая припадок словесного поноса, так характерный холерическо-меланхолическому типу дурочек, — я боюсь наедине с мужчинами… Всякое может случиться же…
— Да что может случиться? — недовольно пробормотал Саня, доставая телефон из кармана и отвлекаясь уже от меня. Спасибо, тебе, Господи!
— Как что? — трагически округлила я глаза, надеясь, что не переборщу, и из орбит они не вывалятся, — всякое… Ой…
Так, тут бы покраснеть, но этого по заказу все еще не получалось делать…
Саня раздраженно дернул углом рта, не отрываясь от смартфона:
— Не стоит переживать… Вам, — он выделил это слово, — совершенно нечего опасаться.
— Рядом с вами? — пролепетала я, изображая благодарность и ужас одновременно.
— В принципе, — отрезал он, отвернувшись и опять прикладывая телефон к уху, — Гном, а че происходит?
В трубке Гном весело что-то ответил, Саня молча отрубил связь. Постоял, разглядывая себя в зеркало и уже не обращая внимания на мою незначительную фигуру, съежившуюся в самом дальнем от него углу.
А через мгновение лифт дернулся и пополз вниз.
Я не сумела сдержать вздох облегчения.
А Саня, развернувшись ко мне, опять пристально уставился в лицо. Да Боже ж мой! Ну что тебе надо еще? Я — не Лика! Выяснили уже!
— А сколько вам лет, Алиса?
— Двадцать один… — пискнула я, краснея и невероятно удивляясь этому обстоятельству. Получилось, надо же!
— Двадцать один… Только институт закончили?
— Еще учусь…
Лифт остановился, двери раскрылись, и я рванула прочь с такой скоростью, что сама себе поразилась. И Саню, судя по всему, тоже поразила.
По крайней мере, он только и успел сказать вслед:
— До свидания…
Я не ответила, спешно унося свою задницу от чуть было не случившегося провала.
Бежала я, ощущая заполошно стучащее сердце где-то в животе и не имея сил вдохнуть хотя бы глоток воздуха.
Мне удалось вырваться! Боже мой!
Удивительное рядом!
Но вот что теперь делать-то?
Глава 3
Глава 3
До конца рабочего для я сидела, словно под задницей плитка включенная фигачила. Не могла ничего сообразить, таращилась слепыми глазами в экран, абсолютно не понимая, что от меня требуется, и вздрагивала на каждый хлопок двери кабинета.
Конечно, можно было бы вообще с обеда не возвращаться и, клянусь, очень мне хотелось именно так поступить, прямо пересилила себя в итоге!
Да и то лишь потому, что мое исчезновение могло показаться странным.
Логика-то никуда не делась: сначала Саня узнает меня, потом я вру, что это не я, а когда он решает проверить, а он точно решит проверить, тут к гадалке не ходи, не такой он человек, чтоб просто все отпустить. Раз имя до сих пор помнит, значит и все остальное помнит. Значит, искали они меня. Но, судя по тому, что называл Ликой, не выяснили, что я не дочь Ковра… Или выяснили, и называл так, потому что другого имени не знал? Загадка…
Но в любом случае, мое исчезновение явно насторожило бы, заставило копаться в липовой биографии, и, чем черт не шутит, вывело бы к лазейке в программе, при помощи которой я и смогла беспрепятственно устроиться на эту работу.
И дальше можно мотать и мотать ниточку… Нет уж.
Я перекусила пиццей, совершенно не ощущая ее вкуса, словно бумагу сжевала, ей-богу, и приняла решение вернуться и вести себя, как ни в чем не бывало. До окончательного выяснения ситуации. В конце концов, свалить я всегда смогу… Для экстренного выхода у меня имелись пути.
Но пока что рановато.
Принятое решение не успокоило, конечно, потому я и ерзала на стуле, словно лягушка-попрыгушка.
Но ничего не происходило, никого постороннего не наблюдалось в нашем маленьком аналитическом болоте, и ровно в шесть я с
