по венам сжигая изнутри, принося адскую боль, заставляя согнуться чуть ли не пополам. Он так близко, я чувствую не только запах его тела, я слышу его дыхание, ощущаю его взгляд. Он смотрит на меня.
С большим трудом становлюсь к нему боком, и трясущими руками ставлю перед ним горячие, и мысленно молюсь, чтобы он не увидел моего лица. На помощь приходит ведущий, он объявляет, что пришла пора принимать поздравления, и я спешу удалиться на кухню, а лучше на улицу, мне нужен свежий воздух, мне просто необходимо очистить лёгкие от ЕГО запаха.
Я не владею своим телом, ноги сами несут меня к двери выхода на улицу для персонала. Поднос испаряется из рук словно по волшебству, его кто-то забрал. Практически выбиваю своим телом дверь, оказываюсь на улице, жадно глотая морозный воздух, проталкивая его в лёгкие, вытравляя когда-то ставший любимым аромат сандалы и пачули.
Сколько времени стою на морозе не знаю, но почувствовав озноб всем телом, спешу обратно в тепло. Мне нельзя болеть, даже лёгкий насморк опасен, я могу заразить свою малышку. Я не успокоилась до конца, и вряд ли это получится, слишком ответственный и нервный момент, я должна добиться помощи от Кирилла, иначе…
Захожу в помещение и чуть ли носом не бьюсь в чью-то грудь. Вскинув голову вверх, сталкиваюсь взглядом с глазами Ивана.
- Ты знакома с женихом? – задаёт неожиданный вопрос.
Смотрю на напарника с открытым ртом, и не знаю, что ответить, его вопрос застал меня врасплох.
- Ясна, - говорит Иван, качнув головой, - судя по твоей реакции, вы не просто знакомы…
- Не надо, - перебиваю парня, не даю договорить ему, - ты прав, мы знакомы, и не просто, - говорю правду, врать нет смысла, если всё получится, о нашей с Кириллом связи узнают все присутствующие, - нам нужно в зал? – перевожу тему разговора.
- Да, идём, - говорит и смотрит с прищуром, - может всё же уговорить Аркадия Вениаминовича, и поменять тебя на другую девушку?
- Не надо, я справлюсь, - качаю головой из стороны в сторону, - идём.
Поджав губы, парень послушно разворачивается и следует к раздаточному столу, берёт один из подносов, я следую за ним, повторяю манёвр, шагаю в зал. Из колонок звучит поздравления адресованное виновникам торжества. Судя по акценту поздравляющего, среди гостей присутствует иностранец.
«…Чтобы в вашем доме всегда звучал счастливый смех вас и ваших детей…», - слышу, стоит только войти в зал.
«…Ваших детей…», эти слова острым кинжалом врезаются в моё сердце, руки разжимаются, поднос летит на пол, посуда бьётся о кафель, ноги отказываются держать, и я оседаю на колени.
Глава 9
Трясущими руками хватаю осколки разбитой посуды, собираю их на рядом лежащий поднос, режу пальцы в кровь, совершенно не ощущая боли от порезов. Вся боль в груди, она в тысячу раз сильнее.
-- Вы не поранились? - неожиданно раздаётся голос с ярко выраженным акцентом.
Именно это голос произносил пожелания.
- Нет, нет, всё хорошо, - шепчу, продолжая убирать разбитое.
- Не надо, я помогу.
Вскидываю голову вверх, и встречаюсь с тёмно-зелёными глазами мужчины, который находится рядом со мной. Он присаживается передо мной на корточки, поднимает мои руки с пола, не позволяя больше касаться осколков, внимательно осматривает раны.
- Вы поранились, необходимо продезинфицировать парезы, - произносит мягко, словно чувствует моё состояние.
- Карина, - раздаётся приглушённый голос администратора над моей головой, - живо из зала, - зло цедит Аркадий Вениаминович.
Втягиваю голову в плечи, такой тон ничего хорошего не обещает. Он может сейчас же выгнать меня из ресторана.
- Не стоит грубить девушке, - на мою защиту неожиданно становится мужчина, который продолжает держать мои порезанные руки в своих, - такое может случится с каждым, и с вами в том числе, лучше проводите нас туда, где можно обработать и перевязать порезы, - тон голоса мужчины стал властным
- Я в порядке, - произношу, вновь опуская глаза, хочу освободить свои пальцы из горячих ладоней мужчины, но он не позволяет.
Вместо того, чтобы отпустить меня, его руки перемещаются на мои предплечья, и моё тело тянут вверх, помогают подняться на ноги.
- Спасибо, - спешу поблагодарить гостя Кирилла, и скрыться в комнате для персонала.
- Я помогу обработать раны, - тоном не терпящего возражения, произносит мужчина, - покажите нам дорогу, - а это уже говорится администратору.
- Да, конечно, пройдёмте, - отвечает Аркадий Вениаминович, и рукой указывает нужное направление.
- Пойдём, - мягко подталкивает меня к коридору для персонала.
Я не сопротивляюсь, покорно передвигаю ногами, сама хочу как можно скорее скрыться от сотен прожигающих мою спину взглядов. По длинному коридору мы идём до самого конца, проходим мимо комнаты для персонала.
- Проходите, сейчас принесу аптечку, - говорит администратор.
Переступаю порог, и осматриваю помещение. Аркадий Вениаминович привёл нас в чей-то кабинет, он не большой, но очень уютный, это чувствуется с самого порога.
- Присядьте сюда, Кар-рина, - знакомо тянет букву в моём имени, подводит к кожаному диванчику, что стоит в углу кабинета.
- Вы из Германии, у вас акцент немецкий, - неожиданно для самой себя говорю мужчине.
- Да, из Мюнхена, - с лёгкой улыбкой произносит мужчина, - меня Хайнц зовут, - предоставляется гость.
- А меня…
- Кар-рина, - перебивая, произносит моё имя, снова тянет «р», словно рычит.
Наши взгляды встречаются, и мне кажется, что я уже видела эти глаза раньше.
- Вот, держите, здесь есть всё необходимое, - прерывает наш зрительный контакт с Хайнцем появившийся администратор.
- Спасибо, - коротко поблагодарил Аркадия Вениаминовича немец, забирает принесённую аптечку, - только не бойся, больно не будет, я постараюсь сделать всё осторожно, - уже обращается ко мне, присаживаясь рядом на диванчик.
«Только не бойся, больно
