слишком серьёзная.
— Тогда обязательно надо найти его дочку, — заупрямилась я. — Он помогал им, присылал деньги. Ну, папа! Пожалуйста, помоги мне! Я не знаю, как по номеру счёта найти эту девушку.
— И что потом? — строго спросил отец.
— Хочу с ними пообщаться, — и это было чистой правдой.
Меня влекло любопытство и… ревность. На острове я ощутила настоящую душевную близость с Ромой, мы были откровенны друг с другом, но о своей дочке он мне так ничего и не сказал. Я хотела понять, чем та девушка лучше меня, раз он не смог её забыть и продолжал их навещать. Даже Надя, которая добровольно покинула квартиру, не вызвала у меня ни злости, ни обиды на муженька. Я нутром чувствовала, что для Ромы она ничего не значит. А вот эта грустно улыбающаяся девушка была соперницей.
— Зара, мне не нравится твоя затея, — ответил отец. — У мужчин бывают отношения на стороне, как бы неприятно это ни прозвучало. Рома сделал свой выбор, женившись на тебе. Зачем ворошить прошлое?
— Тогда попрошу мне помочь Юрия Михайловича, — пригрозила я. — Уж он-то точно обрадуется внучке.
— Зара! — раздражённо воскликнул отец и махнул рукой. — Ладно, помогу тебе, но вздумай потом реветь.
— Хорошо, — соврала я, вот реветь-то мне больше всего сейчас и хотелось.
«Нельзя отчаиваться, — мысленно осадила я саму себя. — Рома проснётся, по-другому не может и быть. Он только мой»!
Небо затянуло серыми тучами, полыхнула молния, и на меня посыпались тяжёлые капли. Я едва успела забежать в подъезд, прикрывая голову руками. Папа уговаривал меня остаться у них, Юрий Михайлович предлагал заехать за мной, но из чистого упрямства я выбрала квартиру муженька. Именно здесь в звенящей тишине ощущалось присутствие Ромы. Это было сложно объяснить, но стоило мне переступить порог квартиры, как воздух наполнился дорогим парфюмом муженька, от которого я расчихалась на нашей свадьбе. Улыбка тронула мои губы, а сердце забилось чуть быстрее. Я прошла в комнату и распахнула окно, впуская грозу внутрь.
— Эх ты, дурочка! — горячие ладони Ромы обожгли шею.
Я закрыла глаза и коснулась своих плеч, чувствуя, непогода по капелькам возвращает мне любимого.
— Соскучилась по мне? — жаркий шёпот опалил мою щёку.
— Да, — промолвила я, порыв ветра чуть не сбил меня с ног, заставив попятиться от окна.
Холод практически не ощущался, капли дождя стекали с моего лица, а Рома… Рома жадно целовал мою шею и плечи, стягивая тонкие лямки платья. «Только не открывай глаза», — мысленно приказала я самой себе, боясь вынырнуть из иллюзии. Мы снова с ним были вместе, за окном бесновалась гроза, а мы плыли на волнах нашей любви. Внезапно всё закончилось, стало сыро и холодно, я зябко поёжилась, обхватив себя руками.
— Рома?
Увы, любимый сладко спал на больничной койке и не мог откликнуться на мой призыв. Я села на диван и поджала ноги под себя, чудесный сон растаял, оставив горькое и в то же время сладкое послевкусие. Я улыбнулась, сейчас больше всего хотелось верить, что любимый подобным образом послал мне добрую весточку из своей страны грёз.
Утро выдалось хмурым и капризно-дождливым, волны пенились, обрушиваясь на берег. Я смотрела на них, держа в руках чашку с кофе, который давно уже остыл и горчил. Позвонил отец, он очень быстро сумел разыскать девушку Ромы.
— Зара, пообещай, что не станешь творить глупости, — потребовал Ахмед Юсуфович.
— Папа, не переживай, я сразу же позвоню тебе, — ответила я, страшась неминуемой встречи.
Что мне сказать этой бедной девушке? Простите, но наши семьи решили, что мы идеальная пара? Простите, но я люблю Рому…
— Я люблю Рому, и это непреложный факт, — произнесла я вслух, поставила чашку в раковину, а потом поехала к бывшей девушке муженька.
Добираться по скользким улицам пришлось долго, я собрала все светофоры в городе, к тому же сказывалось, что давно не садилась за руль. Приходилось проявлять осторожность и ловить гневные сигналы чужих автомобилей, спешащих обогнать меня. Ася, так звали девушку со снимков, жила почти на краю города. Нет, не почти, а там, где зачиналась линия леса с тощими деревцами. Детская площадка напомнила мне фильм ужасов, качели, висящие на длинных цепях, скрипели, а краска облупилась и практически сползла с железа. Перед самым подъездом была огромная лужа с маслянистыми разводами. Меня аж передёрнуло от нахлынувшего отвращения, но справившись с эмоциями, нашла в себе силы войти в дом. Запах плесени забился в ноздри, я громко чихнула, потом зажала нос пальцами, поднялась на второй этаж и надавила на круглую кнопку звонка.
Послышался топот бегущих ног, дверь открылась, чуть не сбив меня с ног, в проём выглянула девчушка и недоумённо уставилась на меня. Я поправила мокрые волосы, напустила на себя серьёзный вид и проговорила учительским тоном:
— Мне надо поговорить с твоей мамой.
Девчушка захлопала длинными ресничками, скривила носик, чем сразу же напомнила мне Рому.
— Проходите, — с несчастным видом она шире распахнула дверь, позволяя мне войти в квартиру.
Я переступила порог и уставилась на два чемодана. Они куда-то собрались уезжать?! В коридор вышла Ася, девушка ни о чём меня не спросила, всунула девчушке в руки медвежонка, а затем подхватила чемоданы и вытолкала их на лестничную клетку.
— Забирайте, — произнесла она, выпихнула дочку из квартиры, следом подтолкнула меня и захлопнула дверь перед нашим носом.
— Что здесь происходит? — изумилась я, взглянув на девчушку.
— Мама решила, что так будет лучше, — затараторила малышка. — Долгое прощанье приведёт к ненужным слезам. Понимаете, тётенька?
— Но… — у меня не нашлось подходящих слов.
— Ладно, — печально вздохнула девчушка. — Я готова ехать.
— Куда?
— В интернат, — малышка крепче обняла своего медвежонка.
Наверное, стоило позвонить в дверь и сказать, что произошла чудовищная ошибка, но я нечаянно стукнулась ногой о чемодан, тот покатился по ступенькам, а девчушка побежала следом за ним вприпрыжку. «Ладно, подвезу ребёнка до интернета», — мысленно решилась я, понимая, что на объяснения с её матерью душевных сил не осталось, всё ушло на пустые переживания.
Я кое-как запихала чемоданы девчушки в багажник, потом усадила малышку на заднее сиденье и пристегнула ремнём безопасности. Увы, но детское кресло как-то никогда не требовалось мне. «Ладно, если меня остановят, позвоню папе», — мысленно успокоила я саму себя, сев за руль.
— Как тебя зовут? — поинтересовалась девчушка, прижав медвежонка мордочкой к стеклу.
— Зара, — ответила я с улыбкой. — А тебя?
— Ангелина, — ответила малышка. — Но ты мне нравишься, так что можешь называть меня Гелей. Так мама
