как решать ту проблему, которая перед носом. Перед моим страдали цветы...
А потом я возьму инструменты и взломаю Настину администраторскую, и на трубы тоже посмотрю, куда ведут. Но это не потому, что я ведусь на чьи-то там уговоры, а чисто из вредности...
Артём
Ну и фурия!
Я разозлился. Она реально, что ли, хочет, чтобы я тряхнул стариной и завязался с тазиком?! Нет уж! И это вместо «спасибо» за сумку?! О времена, о нравы, о русский сервис, чтоб его!
На веранду впорхнула моя соседка, худенькая Лиза с пушистыми хвостиками и распахнутыми голубыми глазами.
— Как чудесно заниматься йогой на пирсе! А какое море, не правда ли, Артём?
А я в море и не полез. Зачем-то заторопился обратно. Болван. Хотя меня разве морем удивить? Я из Калифорнии только что.
— Не успел окунуться, — ответил я девушке с высшим образованием за очками и заметным со всех сторон тонким внутренним миром.
— Очень рекомендую! Прекрасная гармонизация всех структур и просто замечательное начало ритрита! — как своему, доверительно улыбнулась Лиза.
— Благодарю, — сказал я и вспомнил, что, собственно, приехал на ритрит, а не просто с ковриком прошвырнуться.
Лиза скрылась за своей дверью. В соседнюю комнату прошла с блаженными улыбками пара, лет по пятьдесят обоим: она до сих пор стройна и женственна, он — подтянутый бородач, похожий на капитана. И за ручки держатся, как подростки. Надо же, не то что мои родители: пушечная перестрелка на завтрак, ненависть на обед, вечер где-нибудь подальше друг от друга. Мы обменялись незначимыми фразами о том, как всё прекрасно, и они тоже скрылись, словно их всё устраивало.
А я глянул на дверь, которой хлопнула Элина, и в душу закралось сомнение: может, это Славик или Мастер так распорядились, чтобы удобств было по минимуму? Говорилось же, что планируется не совсем уход от цивилизации, но приближение к природе и простоте. Кстати, в Тибете у монахов тоже нет прачечной. Я почесал в затылке.
Но тут же одумался: между прочим, хамить у буддистов тоже не принято! Только палкой по спине, если не прав. А вообще с этой станется, может, и перешибить. Страстная натура! Я передёрнул лопатками.
Я вошёл к себе в санузел, и вдруг мой взгляд наткнулся на тазик. Синий, круглый, как памятник советскому пионерлагерю и отечественной казарме. И что же, теперь самому стирать? Чушь какая!
Я выругался от всего сердца. Помимо того, что я не люблю что-то делать руками, мне ещё категорически не нравится быть растерянным. Я привык всё контролировать, я привык...
И вдруг зазвонил телефон. Тот, который для своих. Я высунулся из душа и приложил к уху трубку.
— Я же просил не отвлекать. Я занят. Что-то срочное?
— Духовное развитие духовным развитием, Артём Сергеевич, но я обязан выяснить: у вас всё в порядке? — Это был Никита, мой помощник и поверенный... по особым делам.
— Было бы не в норме, я б сообщил.
— Нам просто поступило сообщение, что администратору гостиницы упал на голову горшок...
— Вот чёрт! Только что вроде бегала... Чёрт!
Я завернулся в полотенце и выскочил на веранду. Элина стояла передо мной. Голова целая, в руках лейка. В глазах её что-то сверкнуло, и губы растянулись в улыбке:
— Устроил постирушку всё-таки? Теперь надеть нечего?
Ну язва! Вот тебе и ритрит...
* * *
Из комнаты вышла Лиза, Элина с ней начала ворковать и улыбаться.
Я вернулся к себе и рявкнул в трубку на Никиту:
— Ты что-то попутал. Горшок пролетел мимо головы, язвит, как прежде.
— Как интересно! Но, насколько нам известно, это подруга администратора Анастасии, которая, судя по записям, должна была дежурить две недели. И ей-то как раз упал на голову горшок.
— Хм... — Я отодвинул пошлую шторку на окне, выходящем на веранду, и глянул на точёные ножки, торчащие из шортиков. Какие всё-таки изумительные ножки! И всё что выше! И вот это тату в виде вьющихся иероглифов!
Никита пересказал мне разговор с Элиной "как-выяснилось-Барятинской" и заявил:
— Мы с ребятами вылетаем.
— Я вам вылечу! — прикрикнул я. — Я сказал, чтобы меня никто не отвлекал от семинара! И Мастер потребовал, чтобы никаких телохранителей и особого отношения.
Никита гыкнул:
— Вы уже нарушили заветы гуру, так какая разница?
— Ничего я не нарушал, я даже на обычном такси с аэропорта приехал, не стал лимузин заказывать. Живу в халупе и не возмущаюсь...
— Меня поражает уровень вашей демократичности! Вы просто, как Гарун-аль-Рашид, выходящий в город ночью под видом путника... Ну, разве что гостиницу купили, чтобы вам никто не мешал. А мы с Анастасией разговаривали, место проверили, всё было чисто и спокойно.
— Проверили, и молодцы. Больше не суйтесь. Гостиницу как купил, так и продам, убогое местечко. Только сад отличный.
— Не опасно ли играть в демократичность, шеф? На Гаруна вон в сказке разбойники нападали...
Я сузил глаза.
— Так-так... А не насовал ли ты в соседние дома охраны, камер и металлоискателей?
— В соседние — нет, — хмыкнул Никита.
— Значит, кого-то из архаровцев всё равно прислал? Я тебе голову оторву — мои приказы нарушать!
— Я всё равно выбрал тех, кого вы в лицо не знаете.
— Ещё скажи, что среди йогов! — выругался я.
— Нет, вы же просили не нарушать чистоту эксперимента в рамках семинара. Ваше йоговское общество телохранителями не замутнено, медитируйте спокойно. Но моё дело — обеспечивать вашу безопасность.
— А моё — заниматься просветлением. И тут даже моей фамилии никто не спрашивает.
— Одно другому не помеха, — заявил этот вредный хмырь. — И не надо мне, пожалуйста, Артём Сергеевич, снова про Сидхартху Гаутаму рассказывать, который Будда. Я поднял источники, там все в афиге были, что принц шляется по джунглям с аскетами в набедренной повязке. И думаете, царь-отец не распорядился, что если принца кто хоть пальцем, тому голову с плеч?
— История об этом умалчивает.
— Уверен, там целая служба была, Будда был единственный наследник. И, между прочим, потом в отряде приближённых Будды половина придворных оказалась. Братья, сёстры, племянницы. Думаете, случайно? Нет. А вы работаете над секретным проектом, и хоть не принц, только мешок с деньгами и мозгами, но за это тоже похищают.
— Занудный
