Шаг назад. Обратно.
Прислоняюсь к стенке, жду, когда исчезнут.
— И что ты предлагаешь?
— Ничего. Просто хочу ее.
— Я сделаю так, что она будет твоей, но ты пойдешь со мной. По рукам?
— Идет.
Услышав топот медвежьих лап, ныряю в ближайшую открытую дверь. Это оказывается подсобка, но плевать. Сердце скачет без нагрузок. Адреналин, мать его за ногу. Чистый.
Интересно, что эта парочка задумала? Понятное дело, разговор шел о какой-то девушке, которая явно не была рада вниманию Гризли. Господи, только не Алиса.
Убедившись, что за дверью тихо, спешу в раздевалку. Жесть, как хочется свалить отсюда незамеченным. Быстро принимаю душ, надеваю рваные джинсы и белую футболку. Сверху натягиваю черную косуху. Закинув на плечо спортивную сумку, покидаю спортзал. В роли мажора, конечно же.
Пока иду на парковку, достаю телефон и беспроводные наушники. Хочу позвонить отцу, узнать, как обстоят дела. По его настроению легко можно понять, стоит ли на выходных лететь в гости или нет.
— Твою мать, — мелкая пигалица, катаясь на скейте, врезается в меня со всей дури.
Сука.
Сняв наушники, поднимаю голову и второй раз за час замираю. Моя голубоглазая нимфа. Она сидит на асфальте, осматривает разбитое колено. По ее лицу скатываются маленькие слезинки.
— Ты как? — сажусь на корточки напротив Мари.
Вздрогнув, моя девочка поднимает голову и отшатывается. Качает головой и пытается встать. Помогаю. Наблюдаю, как она достает телефон.
«Все хорошо. Простите», — показывает экран, и тут я понимаю — она меня не узнала.
— Пошли, отвезу тебя в больницу, — показываю взглядом на ее разбитое колено, из которого алой струей течет кровь.
«Нет, не стоит», — снова сообщение.
— Ты хромаешь, — произношу, замечая, что она с трудом идет.
«Я справлюсь. Извините».
— Я довезу тебя до дома, — беру ее за локоть и иду к машине, которая находится буквально в двух шагах.
Достаю ключи, снимаю сигнализацию и чувствую легкое дерганье за спиной. Оборачиваюсь и ни хрена не понимаю. В Машинных глазах стоит самый настоящий ужас. Я понимаю, что ни за какие коврижки она не сядет в мою машину, и молча отпускаю ее руку.
— Не поедешь? — заглядываю в ее глаза, надеясь, что она узнает меня.
Но нет…
Отрицательный жест головой, раз — и она уезжает. Точнее, укатывает на скейте в сторону супермаркета, а потом за него.
Я снова остаюсь один и запрещаю себе о ней думать.
Сажусь в машину и решаю прокатиться по городу.
Многие жители России до сих пор находятся под властью стереотипов и считают, что Воронеж по сравнению со столицей — провинция. Есть доля правды в этих словах, но на самом деле Воронеж давно превратился в город-миллионик с отлично развитой инфраструктурой.
Огромный город стоит на берегах водохранилища и реки Воронеж, которая впадает в Дон. Это те самые места, которые стали живыми декорациями к бессмертному кинофильму «Тихий Дон».
Катаясь по улицам, площадям и скверам, замечаю множество монументов, поставленных в честь известных поэтов и писателей. Город не выглядит безнадежным. Но все же он остается чужим. Для меня.
Чувствую, что скоро все закончится, и мы вернемся в столицу. Здесь, конечно, красиво, и сам город считается индустриальным центром Черноземья. Да что уж говорить, если даже Борт № 1 был построен здесь. Только вот душа скучает по родным стенам.
Снова проезжаю мимо спортзала, добираюсь до супермаркета и поворачиваю. Не знаю, почему я это делаю, но чувствую, что так надо. Так правильно. Проехав еще немного, торможу около старого панельного дома. Взглядом пробегаюсь по детской площадке, где играет детвора. Ребята визжат, бегая друг за другом, звонко смеются, когда их кто-то ловит. Сердце колет. Понимает, чему ему так не хватает. Варька, Женька, Темка и Егор, их здесь нет. А я скучаю по ним.
Со стороны подъезда раздается детский визг, он и привлекает мое внимание. Маленькая девочка с распущенными волосами и в платье с огромными подсолнухами звонко смеется, пытаясь поймать и лопнуть мыльные пузыри. Их запускает она, моя Мари. Она сидит на скамейке с порванной штаниной, скейт стоит рядом. Прикрывая веки и складывая губы трубочкой, она запускает в небо мыльные шары. Искренне улыбается и тепло смотрит на девочку, что продолжает их ловить. Красивая. Нежная. И чересчур хрупкая.
Я не знаю, сколько я так просидел, наблюдая за ней, как сталкер, но меня отвлекает телефон. Рок, орущий на весь салон из динамика, возвращает в реальность.
— Забери меня, — доносится зареванный голос Алисы.
От страха за сестру в жилах стынет кровь. Стараясь раньше времени не сорваться, медленно выезжаю из двора. На дороге выжимаю педаль газа в пол и с ревом срываюсь с места, обгоняя все, что можно. Не проходит и пяти минут, как я со свистом торможу около ретро-кафе. Алиска, распахнув дверь, забирается в салон и сразу пристегивается. Правильно делает.
— Что случилось? — тихо интересуюсь я, крепко сжав руль.
Сестра выглядит бледной. Глаза пустые и грустные. Это пугает, потому что я ее такой еще не видел.
— Все хорошо, просто очень тяжелый день, — бессовестно врет.
— Кто? — спрашиваю прямо, хотя мозг усердно перебирает лица сотрудников.
Вот он, белобрысый администратор, но он женат, и вроде как верен жене. Честных мужиков видно издалека. Бармен, втихаря пускающий слюни, тоже в пролете. Вряд ли он рискнет к ней подкатить, если прилюдно презирает. Остается только рыжий офик. Убью гада.
— Алиса? — рычу, стою на месте и не еду.
— Выпьем? — вытерев слезы, смотрит в зеркало и начинает прихорашиваться.
— Если тебе это поможет, ладно, — сдаюсь я.
Паркуюсь около ближайшего супермаркета. Мы быстро обследуем его на наличие вкусностей, в том числе и алкоголя. Набрав два пакета еды, часть из которой уже готовая, берем самый лучший виски, который только может продаваться в супермаркете, и едем домой.
— Он считает меня шлюхой, — опустошив бокал, глухо произносит Алиса.
Сжимаю кулаки и стискиваю зубы от злости. Мне плевать, кто этот кусок дерьма, главное, что он не имеет никакого права так про нее говорить. И он ответит за эти слова.
— Что ты сделала? — взяв в руки бокал, подхожу к окну, за которым раскинулась панорама ночного города.
Меня всегда успокаивает вид огней, и неважно, чьи они. Будь то окна новостроек или маяки корабля, пришвартованного недалеко от берега. Неважно.
— В том-то и дело, что ничего, — закинув ноги на подлокотник кресла и вцепившись зубами в молочную шоколадку, клятвенно произносит сестра.
— Не верю!
— А теперь с самого начала, — делаю глоток, и горячительный напиток оказывается во рту, обжигая.
Где-то там, среди этих высоток, скрывается пятиэтажный дом, в котором живет она. Девушка, которая молчит.
Интересно, с ней что-то случилось, или у нее это с детства? Вопрос, который останется без ответа.
— Он увидел айфон и сказал, что такие здесь не работают. Ну, типа намекнул. А потом ты… и он точно убедился, что я шлюха.
— При чем здесь я? — непонимающе смотрю на сестру, которая не перестает есть шоколад.
И ведь не слипнется же ничего.
— Ну как при чем? Я обслуживала твой столик, он это видел. А потом чаевые… и все, — обвинительно произносит сестра, стреляя в меня молниями.
— Охренеть, пообедал, — смеясь над глупым стечением обстоятельств, присаживаюсь на диван.
— Вот именно. Ладно, разберусь. А ты давай рассказывай, как дела обстоят, — хитро прищурившись, сестренка начинает улыбаться. Не менее хитро.
— Ужасно, — сцепив руки в замок над головой, откидываюсь на спинку дивана. — Мне придется помогать ей с докладом. А это, на минуточку, не входило в условия договора.
— Плевать, на кону моя тачка.
Смотрю, сестренка веселится. Что-то есть такое, что ее очень радует, но она молчит. Выжидает.
— Рассказывай, — прошу ее.
— Не-а, в другой раз, братишка. — Встав с кресла, она отправляется в ванную, затем в свою комнату.
