Он поднял фужер и произнёс, глядя в огромные глаза обалдевшей Сидоровой:
— За Наталью, чьё имя в переводе с латинского — родная, рождественская, а значит, праздничная! — Блондин не сводил глаз с кареглазки, смакуя вино.
— Родная, да не твоя! — парировал директор школы, умеющий добывать информацию из интернета не хуже Трофима, и чуть слышно добавил: — Посмотрим, на чьей улице будет праздник.
Он едва сдержался, чтобы не заехать сопернику в челюсть, отлично зная, чего добивается Песков: женщины любят ушами.
Это же понимала Илона. Она даже где-то сочувствовала невинной жертве в начавшейся на неё охоте. Не стоило брату приводить девушку в место, где находился его давний соперник. Младшая Иванова посмотрела на пылающие щёчки брюнетки, надеясь, что та понимает, что происходит на самом деле, и не позволить сделать из себя лёгкую добычу. Хотя…
Она, глотнув холодного виски, коснулась зубами кусочка льда. Прохладный напиток приятно опалил горло и пролился в желудок, принеся замёрзшему телу живительное тепло.
Илона улыбалась губами, глазами пытливо вглядываясь в Наташу. Какое ей дело до этой девчонки? Она свою миссию выполнила, а что делать дальше, пусть та решает сама!
Слова Трофима стали каплей, переполнившей чашу терпения Жанны. Она встала из-за стола и шагнула вперёд, желая покинуть это место.
Песков незаметно выставил ногу. Блондинка споткнулась о кончик ботинка и, взмахнув руками, с криком рухнула на колени.
Лев подскочил со стула, желая помочь, но его опередил вечный соперник; он, как истинный джентльмен, с извинением подал руку даме:
— Прости, дорогая! Если желаешь, продолжим вечер в другом месте.
Жанна опустила голову и, опираясь на руку Трофима, торопливо покинула ресторан. Издёвка над неуклюжестью брюнетки встала ей боком, сделав посмешищем вечера.
Наталья проводила пару взглядом, по достоинству оценив благородство Пескова:
— А он молодец! Не бросил её. Ценю постоянство в мужчине. — Она ещё не знала, что визитка с двумя номерами телефона блондина уже вставлена в наружный карман её сумочки.
Лев сжал челюсти, подливая «ценительнице» шампанское:
— Знаю я это благородство! — прорычал он, подумав: «Совсем как моё». — Ни на секунду не раскаиваясь, что спаивает девушку.
Следующие её слова слегка затронули его нервы, и где-то в глубине души прозвенел колокольчик тревоги:
— Трофим мне понравился: красив, терпелив, прост в общении. С таким человеком легко сойтись и…
Илона открыла рот в изумлении и не дала закончить мысль начинавшей пьянеть Наташе:
— Ты сейчас говорила серьёзно?
Сидорова удивилась такой реакции «эльфа».
— Вполне.
Она опустошила ещё один фужер, пытаясь утолить непонятную жажду, прежде чем дополнить ответ:
— Я вообще люблю блондинов, — и почувствовала, как почему-то начинает кружиться голова, а язык наливается свинцовой тяжестью.
В этот раз пришло время изумляться Льву. Скромная учительница оказалась не так уж скромна, раз говорит о своих предпочтениях едва знакомым людям. Тем более — и это особо задевало — в присутствии пригласившего на свидание мужчины.
Он посмотрел на полупустую бутылку шампанского с недоумением: может, всё-таки переборщил с количеством водки?
Илона искренне возмутилась:
— Да он сноб, каких ещё поискать! И бабник известный, и сволочь хорошая!
— Я этого не заметила. Первое впечатление о человеке почти всегда верное. — Биологичка икнула и, испуганно прикрыв рот рукой, огляделась: — Простите, что-то нашло. — Она подняла округлившиеся глаза на Иванову.
— А кто тут не сноб? Покажи! Столько пижонов, собранных в одном месте, отродясь не видела! — Наталья махнула рукой, чуть не перевернув бокал с виски Илоны, и снова икнула. — Прошу прощения. О чём это я?
Она наморщила лоб, пытаясь поймать ускользающую мысль, и очень обрадовалась, сумев сделать это:
— А видела я, поверь, немало. Один любимый курс по биологии чего стоил…
Иванова с изумлением уставилась на брата. Так вот где он подцепил новую знакомую. Но это казалось невероятным! Лев всегда призывал к выполнению определённых правил, первое из которых гласило: никаких романов с коллегами.
Она, присвистнув, протянула:
— Вы познакомились только сегодня, и ты работаешь в школе учителем?
Наташа кивнула.
— Это неважно, давай поговорим потом, — попытался прервать устроенный сестрой допрос с пристрастием директор.
— Нет уж, братец, как раз таки важно. — Илона снова обратилась к брюнетке:
— Не в той ли, в которую перевели Льва Карловича?
Сидорова снова утвердительно качнула головой.
— И ты всего за один день сумела очаровать моего брата? — удивлению «эльфа» не было границ.
Наталья не стала больше кивать, решив, что славная девушка, выручившая её из беды, достойна знать правду:
— Наверное, я его поразила!
Учительницу распирало от смеха. Она хихикнула в кулачок, представив, каким было лицо Иванова, распаковавшего коробку сердечком:
— Вернее, не я, а мой подарок.
Тяжесть прошла, Наташе сделалось необычайно легко и весело. Хотелось петь, танцевать, ну, или на крайний случай говорить. Она подмигнула сестре директора, добавив полушёпотом:
— Уверена, такого ему никто никогда не дарил!
— И что же могло его так поразить? — Илона за секунду прокрутила в голове с десяток возможных вариантов, и все они сводились к главному из пороков брата.
Теперь пришло время краснеть Льву. Он сжал под столом руку не в меру разоткровенничавшейся биологички, призывая к молчанию, продолжая успокаивать сестру:
— Давай поговорим об этом дома. Зачем привлекать всеобщее внимание?
— А разве ты не за этим меня сюда пригласил? — Желание брата замять разговор лишь подтверждало правильность мыслей. — Вот я и выполняю твою просьбу — вся в центре внимания.
Наталья снова хихикнула.
Илона посмотрела в осоловевшие глаза девушки. Нужно постараться, чтобы так опьянеть с нескольких фужеров шампанского, если только…
Она пригубила ёмкость с искрившимся на свету напитком брюнетки и покачала головой. Так и есть: братец играет подло.
Зазвучавшая в это время музыка захватила внимание Сидоровой. Она принялась потихоньку напевать, а через несколько секунд внесла предложение:
— Давайте танцевать! — каблучки чёрных туфель уже отбивали такт.
Илона начинала «закипать». Взгляд девушки впился в лицо брата. Она кивнула на выход:
— Нам нужно поговорить!
Наташа счастливо улыбалась, пытаясь привлечь внимание недовольных друг другом родственников:
— Ну, что вы оба надулись? Такой праздник сегодня, а вы грустите. Идёмте плясать или лучше завалимся в какой-нибудь клуб!
Она указала пальцем на зал, тихонько хихикая над чопорными лицами престарелой публики. Ей сейчас не хватало даже Жанны и её рыжей подружки, покинувшей вслед за Песковым заведение.
— Молодёжь почти вся разошлась. В этом изысканном могильнике скука смертная!
Учительница осушила ещё один фужер и решила добавить правды-матки, окончательно добив Илону и введя в ступор убирающего соседний столик официанта:
— А шампанское — дрянь! — Она, обведя пальчиком горлышко «Кристал», скривилась, словно выпила уксуса. — Дешёвка поддельная, горькая!
Лев встал, радуясь в душе, что выпитая залпом порция смеси была последней, подозвал официанта и попросил принести для девушки ещё бутылку игристого.
Он поспешил к выходу, предварительно извинившись перед Натальей и пообещав, что пригласит на танец, как только обговорит с сестрой внезапно возникшее дело.
Илона проследовала за братом, и в этот раз её походка не была столь воздушной, а в глазах читалась плохо скрытая злость.
Она взорвалась, едва переступив порог ресторана:
— Совсем офонарел?
— Что за жаргон?
— Да мне не говорить, а прибить тебя хочется! Не ты ли меня учил никогда не заниматься сексом на работе!
Лев покосился на швейцара.
— Говори тише, не привлекай внимание. В который раз прошу! Я не на столе в своём кабинете её разложить собираюсь!
