Я шутливо прислоняю ладонь к глазам, вглядываясь.
– Вроде бы сайгаков не видно. А как выглядят ваши «пугалки»?
– Увидите. На самом деле почему это интересно – мы, конечно, испытывали опытные образцы. Они способны отогнать небольшое стадо, особей десять-двадцать – стабильно. Но тучи сайгаков, о которых я рассказывал, гораздо больше, их там могут быть сотни и тысячи. Это редко случается, но если вдруг – об урожае сразу можно забыть. Снесут быстрее, чем стая саранчи. Если в поле окажутся работники, даже они ничего не смогут сделать.
– Не получится как в «Короле льве»? – спрашиваю я и боковым зрением вижу, что Сергей внимательно смотрит на меня.
После короткой паузы Сергей возвращается к дороге и говорит:
– Меня удивляет, как легко вы улавливаете суть, Наталья. Это главная опасность – испуганное стадо может повести себя непредсказуемо. Было бы это одно поле посреди пустоты – было бы куда проще. Поставил с десяток пугалок по периметру, и все. Но здесь другое дело – если они сработают как надо, сайгаки действительно могут рвануть со страху. Тогда случайный крестьянин, обрабатывающий соседнее поле, окажется в опасности. Его просто затопчут.
Мне льстит мимолетная похвала Сергея.
– Но вы же это предусмотрели?
– Вариант пока временный. Тот сломавшийся сервер, о котором я говорил, – в него встроена камера и… для простоты давайте назовем это датчиком с искусственным интеллектом. Он понимает, кто перед ним – человек или лошадь. Лошадь или сайгак. Один или целая куча. Если особей слишком много, он сначала отсылает предупреждающий сигнал главам ближайших хозяйств. Те должны позаботиться, чтобы через полчаса, когда сработают пугалки, на полях не было работников. Понимаете, почему это не такая уж хорошая система?
Мы не обсуждаем ничего важного, но я чувствую, как шестеренки в моей голове усиленно крутятся, ища ответ.
– Потому что можно не успеть предупредить их вовремя?
– Верно, – кивает Сергей. – Даже если времени достаточно, не факт, что глава хозяйства соизволит отреагировать. Мы попытались обезопасить себя как смогли: заставили подписать договоры, где они берут ответственность на себя. Объяснили технику безопасности работникам – что нужно прятаться в машины, если они видят несущееся стадо. Но… как бы я ни описывал опасность, это все же довольно редкое явление – стада, топчущие поля. За время спокойствия могут смениться работники, или они могут позабыть о наших предупреждениях. В общем, дело опасное. Приехали. – Сергей останавливает машину, отцепляет ремень и смотрит на меня. – Пойдете со мной или подождете? Это может затянуться.
– Если можно, лучше с вами.
– Тогда захватите воду. На заднем сиденье.
Я отстегиваю ремень и тянусь назад. Холодная бутылка прикрыта пиджаком, чтобы не нагрелась.
Сергей тем временем успел сходить до багажника и достать небольшой чемоданчик, после чего выжидательно встал у моей двери. Я спешу выйти.
В очередной раз радуюсь, что не имею привычки надевать туфли на фотосессии. Сейчас я на них и пары метров бы не прошла – «дорога» разбита тяжелыми колесами тракторов и комбайнов.
Мы идем вдоль поля, Сергей вглядывается в начинающую подниматься пшеницу. Увидев красный флажок, спешит к нему, а я чуть отстаю, чтобы со стороны посмотреть на его уверенную походку. Зарывшись в пшеницу, Сергей чуть приминает стебли и раскладывает чемоданчик. Я ожидала увидеть там отвертки, молотки и что-нибудь такое – но отвертка оказалась всего одна, а помимо нее – какие-то непонятные штуки, все в проводах.
– Вы решили заложить бомбу? – предполагаю я и ставлю бутылку с водой рядом.
– Не в этот раз.
Сергей осмотрел небольшую коробочку, спрятанную в пшенице. Больше всего она похожа на колонку, только от нее вверх, поднимаясь по тонкому столбу к флажку, идет провод – а на нем камера.
– Почему их до сих пор не украли? – спрашиваю я. – Техника все-таки.
– Почему же не украли? Бывало. Целых три раза. После трех скандальных увольнений – перестали. Местные боятся, а остальные и не знают, что тут установлено. Да если бы и знали, вряд ли бы додумались снять геолокатор – так первых троих воришек мы и вычислили. С главами хозяйств договорились, что воров они на работу не возвращают. А это, знаете ли, тяжело – жить в селе и потерять работу. Тут либо устраиваться кем придется, либо переезжать. Местные жители к этому, как правило, не готовы.
Все-то у него продумано!
Пока Сергей разбирает «пугалку», я вдруг вспоминаю, что до сих пор не сняла с плеча сумку с фотоаппаратом. Скорее со скуки и по привычке достаю Марк Третий, щелкаю несколько раз поле. Слишком яркое солнце, чтобы получились красивые, контрастные фотографии, но все равно неплохо. Несколько кадров посвящаю Сергею – он, увлекшись делом, даже не замечает этого. Встав на колени, разбирает «пугалку», заглядывает в переплетение проводов и, кажется, меряет напряжение. Потом вздыхает, вырывает один из проводов и с помощью чего-то, похожего на паяльник, приделывает на его место другой.
– Так и знал, контакт сдох… – бормочет он и вдруг поднимает голову. Хитро прищуривается, от чего опять появляется ямочка на его правой щеке. Сейчас я впервые замечаю, что среди темных волос есть несколько седых – совсем чуть-чуть. – Опять меня фотографируете?
– В прошлый раз вам понравился результат, – замечаю я.
– Там я не стоял среди поля, скрюченный и грязный, – отвечает Сергей и возвращается к ремонту.
Я не сразу понимаю, о какой грязи он говорит, но тут замечаю на его пальцах черные следы. Что-то типа масла или смазки от механизма. Может, какой-нибудь защитный антидождевой барьер. Приближаюсь к Сергею, кручу объектив и ловлю в камере его пальцы – почему-то они представлялись мне тонкими, как у пианиста, но теперь вижу, что это не так. Руки Сергея больше похожи на обычные мужские – крепкие, привычные к работам, хоть и с аккуратно подстриженными ногтями.
Щелк.
На этот звук Сергей уже не реагирует, я же, чтобы его не отвлекать, иду ловить красивые кадры чуть поодаль.
Минут через двадцать он наконец выпрямляется, потягивается. Еще одно фото – невероятно красивый мужчина на фоне поля раскинул руки, будто бы радуется чему-то. Или будто изображает огородное чучело – очень даже симпатичное. Будь я вороной, ни за что бы не улетала. Я спешу подойти к нему.
– Ну как? Заработало?
– Вроде бы, – с легкой усталостью отвечает Сергей и аккуратно, стараясь не замараться, хлопает по карманам. – У вас нет салфеток?
Я заглядываю в сумку от фотоаппарата и нахожу целую пачку. Марк Третий, ну ты и предатель! Значит, когда я плакала, салфетки у тебя были, но ты их спрятал? А сейчас – вот же они!
Я достаю несколько штук и подаю Сотникову. Он вытирает пальцы, и я почему-то не могу оторваться от созерцания этого процесса.
– Сейчас проверим, – говорит Сергей, складывает салфетки возле бутылки воды и достает телефон. Через несколько секунд уши взрываются от громкого звука.
– Твою!.. – Я едва сдерживаюсь, чтобы не выругаться, не уронить Марка. Только успеваю зажать уши – эта «пугалка» заорала как сумасшедшая! Ее сигнал, будто эхо, пронесится по полю, и в ответ ему раздается еще несколько визгливых звуков. – Вы бы хоть предупреждали!
– Я же предупредил: «сейчас проверим». – Сергей смеется, обнажая белые зубы, и не может остановиться даже десяток секунд спустя. – Вы бы видели свое лицо!
– Ужас!
– Да нет, почему? Лучше уж такое – пораженное, чем как в начале нашей сегодняшней встречи.
Я мгновенно мрачнею. Сергей, почувствовав, что сказал лишнего, тоже быстро успокаивается.
– Извините. Я не собирался это обсуждать. Но если вам это нужно, у нас еще целый час обратной дороги.
– Не стоит. Это… – мне хотелось сказать «личное», но я не сказала. Это бы значило, что я запрещаю Сергею вторгаться в мое «личное», а-то, собственно, не против. Просто пусть это никак не будет связано с Максом. – Это ерунда.
Сергей понимающе кивает и тут же показывает на Марка Третьего.
