едва заметно, так, чтоб изгиб поясницы был заманчивей… И совсем не от ленивой усмешки на красивых, таких, очень мужских губах, понимающей усмешки, даже с нотами легкого превосходства… И в любой другой ситуации меня бы эта мимика выбесила, потому что хватит уже в моей жизни властных мудаков, нахлебалась… Но сейчас почему-то низ живота сладко потягивает, словно в предвкушении чего-то грандиозного.
Я знаю, зачем он тут, и он тоже этого не стесняется, транслирует невербально, но крайне отчетливо…
И я, наверно, должна оскорбиться такой непоколебимой мужской уверенности в продолжении вечера… Должна бы. Но не оскорбляется.
И я отвечаю честно:
— Искала.
Он опять усмехается, довольный моим ответом, затягивается, вкусно так, выдувает дым… Смотрит…
— Ну вот, нашла.
— Это ты меня нашел, — все же пытаюсь отстоять хоть кусочек женской чести я.
И думаю о том, что будет, если он сейчас оскорбится, скажет что-то едкое, обидное. Такое, совсем уж обидное, то, чего никак нельзя прощать порядочной женщине, а я — порядочная женщина, даже если она надеется на секс…
Но Илья спокойно подтверждает:
— Да, нашел.
Выбрасывает сигарету и сокращает расстояние между нами, легко прихватывая за запястье и талию, наклоняется, словно давая в очередной раз ощутить, насколько он большой…
И как это круто, на самом деле…
— Пошли, Эммануэль, — говорит он.
И я, уже поднявшая к нему лицо в надежде на поцелуй, не могу сдержать судорожного, пусть и немного разочарованного вздоха.
Почему-то хотелось, чтоб поцеловал…
Илья смотрит пару секунд, словно ждет чего-то… А затем выполняет мое тайное пожелание, наклоняется еще ниже и целует.
И так мягко это, так нежно, чувственно, что я не могу удержаться, цепляюсь за его плечи, повисаю на нем, с радостью перекладывая на широченные плечи свой вес, отклоняю голову, чувствуя себя ни больше, ни меньше — героиней старого голливудского фильма — отголоска золотого века, где мужики были безусловно брутальными, а их возлюбленные — безусловно женственными…
Так надоело все держать на своих плечах, боже мой… Можно, кто-то меня подержит? Хоть чуть-чуть…
Илья целует, медленно, сладко-сладко, совсем без того звериного напора, что запомнился мне в нашу первую ночь. Он словно заново знакомится со мной, словно пробует на вкус, неторопливо и аккуратно, как гурман, для которого цель — не насыщение, а получение новых вкусовых эмоций…
Быть экзотическим блюдом иногда так приятно…
Когда мы отрываемся друг от друга, я уже едва могу стоять на ногах, настолько мягкими становятся колени, настолько ватным тело.
И радостно повисаю на Илье, уже без прелюдий волокущего меня… Почему-то не в сторону старого аварийного здания, где ждет и скучает знакомый до последнего скрипа кожаный диван.
На стоянке неподалеку я с удивлением оглядываю странного гибридного монстра, похожего одновременно на джип и на трактор.
Ощущение невероятной убойной мощи и неприхотливости, которое исходит от здоровенной машины, настолько созвучно с моими личными ощущениями от его водителя, что даже теряюсь.
Илья щелкает сигнализацией, открывает дверь, пока я растерянно переминаюсь перед машиной, а затем легко закидывает в салон.
Только ойкнуть успеваю!
В салоне вполне современно, я бы даже сказала, очень современно: кожа, хром, два здоровенных экрана на приборной панели, еще какие-то приблуды, которые я не успеваю оценить, потому что Илья садится на водительское, и монстр на удивление бесшумно и мягко трогается.
Мы выезжаем на центральную улицу, засаженную с двух сторон старыми липами и кленами. Я, уже освоившись, смотрю по сторонам, находя определенный кайф в такой высокой посадке машины. Ощущение, что местные седанчики едва до верха колес достают крышами.
Перевожу взгляд на Илью, расслабленно и даже несколько лениво управляющего этим монстром.
И залипаю на его уверенных движениях. В них нет показной рисовки, типа, вот он я, такой нарочито спокойный, смотри на меня, крутого!
Нет, ощущается, что он в самом деле даже и не задумывается о том, как выглядит, настолько органичен. Пытаюсь применить свои профессиональные навыки, оценить физиогномику, вообще какое-то более менее визуальное впечатление составить о человеке… В первую-то нашу встречу я в диком отходняке была после стресса, так что про возможности эйчара и не вспоминалось… Как вцепилась в своего спасителя всеми выпуклыми и впуклыми частями организма, так и не смогла оторваться…
Но сейчас-то у меня в голове нет такого бедлама! И вполне можно понять, что передо мной за человек…
Надо начать разговор…
— А куда мы едем?
Отличное начало, Эмма, очень оригинальное, главное…
— Есть тут одно местечко интересное… — он улыбается, смотрит на меня, затем кладет ладонь на мою руку…
И я зависаю на этом простом жесте…
У него такая большая кисть. И пальцы длинные, красивые, несмотря на очевидную грубость подушечек, явно способных отвернуть, либо завернуть болт, там, или гайку… Или что они заворачивают голыми руками, эти брутальные до искр из глаз мужики, чтоб показать всем, насколько они брутальны? Насколько охренительны?
Интересно, Илья что-то такое заворачивает?
Глупые мысли, совершенно непрофессиональные… Что же меня сносит-то постоянно в непонятную сторону? Верней, в понятную, но это же обидно осознавать…
— Какое? — пытаюсь внести ясность я.
— Сейчас приедем, покажу…
Да боже мой, что нового и интересного он может показать мне, родившейся в этом городеи знающей каждый его проулочек?
Через десять минут убеждаюсь, что может… И показывает…
Глава 9. Ох, что будет...
Глава 9. Ох, что будет...
Спасибо, что вы с нами, девочки! Теперь на полной скорости! И, ох, что будет...
Про смотровую площадку, с которой открывается вид на весь город, я, конечно, знаю давно.
Как и то, что она все это время находится в забвении. Верней, там не то, чтоб прям забвение, но и удобств особых нет.
Обычный выступ на чуть нависающей над городом возвышенности, не горы еще, а так, что-то вроде холма. Добраться сюда не так-то просто, потому что по грунтовке, а ее не каждая машина выдержит.
Наверху всю мою жизнь стояла полуразваленная лавочка, на которой периодически сидели парочки.
Романтику, значит, ловили.
Машину для этого действия приходилось оставлять внизу и пешком ползти на эту самую гору…
Опознав место, в которое повернул Илья, я испытываю некоторое разочарование. В конце концов, я рассчитывала на секс, а не романтику.
