— Опять? Марк, я терпеть не могу эти места для поцелуев!
— Отличный VIP-диван. Киса, ну, не злись.
Отличный диван, как же! И она отлично знает, что на этом диване будет происходить! Пусть только попробует руки начать распускать. Она не в том настроении.
Ее подозрения подтвердились. Спустя десять минут после начала фильма рука Марка легла ей на бедро. И была так резко убрана, что попыток он больше не предпринимал. Если раньше такие его действия вызывали глухое раздражение, которое она списывала на свою неопытность, то теперь… Теперь его руки на своем теле вызывали почти отвращение. При том, что, когда Колька лапал ее за грудь или попу своими огромными ручищами, это вызывало совсем другие чувства. Странные. Будто он имел на это право — так лапать. Вот какого черта она снова о нем вспомнила?! А, все-таки, наверное, было бы замечательно… если бы он ее только трогал вот так… А все остальное, что было дальше… слишком больно.
Он ей все-таки позвонил. Звероящер сделал свое дело, но звероящер все же позвонил. Она несколько раз вдохнула-выдохнула, прежде чем ответить, чтобы голос звучал ровно. Благо, Марк был занят протиранием стекол на машине, а она неосознанно отошла на несколько шагов в сторону.
— Да?
— Привет.
— Привет.
Он хотел ей что-то сказать, задать какие-то вопросы. Но по телефону так и не мог сказать ничего умного кроме:
— Давай встретимся?
Пауза. Она смотрит, как Марк любовно протирает зеркала на своем «Ниссане».
— Давай.
— Ты где? — он слышит какой-то шум.
— Только что из кинотеатра вышла.
В кино была? Интересно, с кем? Он как-то сразу растерялся.
— Ник, ты тут?
— Угу.
— Через сколько будешь в «Кофе-Хаус» на Профсоюзной?
— Минут через сорок.
— Там и встретимся.
Короткие гудки. Он несколько секунд смотрит на телефон в своей руке. А потом резко стягивает через голову домашнюю футболку.
— Марк, у меня дела.
— Какие еще дела? — совершенно искреннее недоумение.
— Мне только что позвонили. Извини, у меня сейчас встреча. Срочная. Так что…
— Что-то серьезное? Неприятности?
Надо же, какой заботливый. Нет, он и в самом деле постоянное демонстрирует заботу и внимание. Но почему-то не оставляло ощущение, что это именно демонстрация, напоказ.
— Нет, никаких неприятностей. Просто одному человеку нужна… моя консультация.
— Кого ты можешь консультировать?!
Она так презрительно выгнула бровь, что Марк тут же спохватился.
— Любонька, извини, я не то имел в виду. Просто… Извини, пожалуйста! Давай, я подвезу. Куда тебе на встречу?
— Тут недалеко, я лучше пешком. До встречи.
От прощального поцелуя она отвернулась, подставив лишь щеку. Она просто не могла сейчас поцеловать Марка в губы.
Глава пятая, в которой Николай Самойлов поступает в несвойственной ему манере, но Любовь Соловьева это не оценивает
Его она заметила сразу, как он вошел. Трудно не заметить такого здоровенного амбала — сколько в нем росту, интересно? Люба придирчиво разглядывала Ника, пока он сначала осматривал кафе в поисках ее, а потом, увидев, улыбнулся и пошел к ней. Черный пуховик, темно-синие джинсы. Он одет так, как десятки тысяч парней в этом городе. Но все равно выделяется — своим огромным ростом и темно-рыжим ежиком.
— Привет еще раз.
— Привет. Раздевайся, давай, и садись.
Широченные плечи обтягивает обыкновенная темно-зеленая толстовка. Ник Самойлов явно не слишком заморачивается своим внешним видом.
— Ты на машине?
— На метро, — он устраивается за столом, берет в руки меню. — Ты забыла, что ли?
— Ах, да, — усмехается Люба. — У тебя же мотоцикл. Ты же у нас великий мотогонщик.
— Просто гонщик, если верить Варьке, — он возвращает ей усмешку. — В смысле, гоню постоянно — по ее утверждению.
— Чудесные у вас отношения.
— С сестрами всегда так. Ты-то должна понимать.
— Понимаю. Ну что, выбрал? Рекомендую черничный чизкейк — свежий и довольно приличный.
— Не хочу есть, — он откидывается на стуле. — Кофе только выпью.
— Коля! Кто тебя сглазил?! ТЫ не хочешь есть?!
— Угум. Новогодние праздники не прошли даром. Не могу уже есть — надоело.
Она смеется в ответ, он же даже не улыбается. Интересно, сколько мужиков в кофейне пялились на нее? Сколько ему сейчас смертельно завидуют? И — если бы они знали правду…
Подходит официант, чтобы принять заказ, Николая начинают уговаривать попробовать фирменные блинчики с лесными ягодами. А она снова принимается разглядывать его. Подсознательно сравнивает Ника с Марком.
Обыкновенная одежда, ничем не примечательная. Стилягой Ника точно не назовешь. Приехал на метро. И Марк — холеный, со стильной стрижкой, со вкусом одетый, на пижонском «Кашкае». Тут ей почему-то еще странным образом припомнился парфюм Марка, который ей категорически не нравился — слишком сладкий. А от Ника не пахло ничем. Или чем-то… чем-то трудно уловимым. От кожи.
— Уговорили все-таки, — ворчит Ник, и она отвлекается от своих мыслей. Парадоксально, но сравнение вышло все равно не в пользу Марка отчего-то.
Заказ приносят быстро, они успевают переброситься лишь парой фраз — про родителей, погоду. А потом… он же хотел у нее узнать…
— Ты как вообще?
— Вообще — прекрасно, — она демонстративно пожимает плечами. Жест изящный, как и плечи в тонкой, синей с темно-красными цветами, блузке.
— Как… самочувствие?
— Нормально, — еще одно пожимание плечами. — Насморк еще пару недель назад прошел.
— Люб, я не про насморк. Я про другое.
— Про что? — она смотрит ему прямо в глаза, и тут же легкий румянец выступает на щеках. — А, ты про… это. Все… — прокашлявшись, — все в порядке.
