окончание второго курса, практика, и конечно, каникулы. Поеду к родителям, и может быть, с Машей на пляже зависнем на какое-то время. Красота. Скорее бы уже отдохнуть.
С этими мыслями я и не заметила, как почти подошла к концу последняя пара. Да, на этой неделе я в прямом смысле забила на учебу. Но ничего, догоню еще, ведь не каждый день у меня жизнь сериал напоминает.
Маша прислала сообщение:
«Никита согласен подстраховать тебя сегодня. Так что жди нас на месте встречи.»
«Спасибо, подруга. До встречи.»
Выйдя из здания института, я с наслаждением вдохнула теплый весенний воздух, и наконец-то почувствовала себя расслаблено. Да, меня ждет расследование, и я не знаю, что по итогу получится, и что же я напишу в статье, но зато я больше никого не обманываю. Теперь я честна перед людьми и перед собой. Елисей скажет маме, что мы расстались, и больше мне не нужно будет притворяться. Возможно, парень уже объяснил все Евгении Владимировне, и она, слегка расстроившись, приняла эту ситуацию. А может он решил немного подождать и скажет обо всем чуть позже. Кто знает? Меня ведь это больше не касается. Свою часть уговора я выполнила, теперь я парню точно не нужна.
Я чувствовала расслабление до тех пор, пока на экране моего смартфона не появилось сообщение от неизвестного номера. Тест послания гласил:
«Здравствуй, Анисья. Знаю, что мы договаривались только на одну встречу в ресторане, но нам нужно поговорить. Когда ты можешь встретиться со мной?»
Вот же Елюша — гад. Так и не подписала его номер. Да и вроде бы уже и не было необходимости. Что же делать-то теперь? Может просто забить и удалить сообщение? Мол, ничего не получала, ничего не знаю. Конечно, в душе я понимала, что парень все равно не оставит меня в покое, раз ему от меня что-то надо. Но могу же я заниматься своими делами в конце то концов? Не буду отвечать на его сообщение, у меня впереди разговор с Мартой Петровной. Вот после я подумаю, может и отвечу. А может и нет. Он все равно знает, где меня искать.
Улыбнувшись своим мыслям, я заблокировала экран телефона и направилась в сторону дома. Перекушу и буду собираться на встречу. Наконец-то у меня наклевывается настоящее расследование.
Наконец-то у меня наклевывается настоящее расследование.
Квартира, где жила Марта Петровна, располагалась в старом пятиэтажном доме. Маша и Никита уже ждали меня на месте, усевшись на достаточно облезлую скамейку, стоящую возле нужного нам подъезда. Я улыбнулась, увидев друзей. И даже успела почувствовать себя героиней какого-нибудь детектива.
— Ну что? Ты уверена, что хочешь этого? — спросила у меня подруга, когда я заходила в подъезд.
— Да, Маш, да, к тому же все хорошо, а ты просто нагнетаешь обстановку.
— Машуль, все будет хорошо, не поддавайся панике и не пугай Нисю, — Никита приобнял Машу.
Девушка вздохнула и ничего не ответила. Втроем мы зашли в подъезд, поднялись на четвертый этаж. Ребята хотели и дальше пойти со мной, но я попросила их остаться на месте. Ни к чему пугать старушку. Мало ли что она может подумать.
На последний этаж я поднялась сама. Нажала на кнопку звонка, услышала громкую трель и чуть погодя, шаркающий звук приближающихся шагов. Дверь отворилась, и я увидела перед собой пожилую женщину. Она не прятала седину, на ее лице отсутствовала косметика, одета она была в простое платье темно-синего цвета, идеально выглаженное с накрахмаленным воротничком. Женщина не выглядела как мошенница, по крайней мере, мне хотелось так думать. Да я и мошенников сроду не видела, разве что по телевизору.
— Анисья? — первой нарушила молчание женщина.
— Да, это я, здравствуйте.
— Здравствуй, деточка, меня зовут Марта Петровна. Ты проходи, чего на пороге стоишь.
Обстановка в квартире была скромной, но уютной. Словно я пришла в гости к своей бабушке: такой же сервант в гостиной, кружевные салфетки на столе, вазочка с конфетами «Красный мак» и «Белочка». Я невольно вспомнила, как приходила к бабушке в гости, когда была маленькой. Порой становится грустно от мысли, что детство уже не вернуть.
Марта Петровна очень кстати вырвала меня из пучины моих размышлений. Женщина предложила выпить чаю, и я не стала отказываться.
— Все-таки пришла, — помолчав, проговорила женщина. — А я сомневалась.
Я не знала, что говорить Марте Петровне. Былая уверенность, появившаяся во время телефонного разговора, улетучилась. Нужно было как-то спасать ситуацию.
Написала подруге, что все в порядке, и Марта Петровна оказалась действительно обычной старушкой, после чего отложила телефон в сторону и решила направить разговор с женщиной внужное русло. Ведь на данный момент мне было известно только то, что сестры много лет назад перестали общаться, но вот только возникает один вопрос — почему? Старушка тяжко вздохнула, и начала свое повествование:
— На Галю мне всегда говорили ровняться. Она старшая сестра ведь. Нас детей в семье было трое, но Нина, самая младшая, еще в детстве ушла на тот свет. Поэтому у родителей были только мы с Галей. А когда родителей не стало, мы с сестрой и вовсе остались одни. Тут хочешь, не хочешь, а будешь друг друга держаться. Да мы и так всегда в ладу жили. Никого дороже сестры у меня не было и нет по сей день. Я так одна всю жизнь и прожила. Был один мужчина, да не сложилось у нас как-то. А сестра рано замуж вышла, муж инженер, на заводе, где Галя работала, ей все завидовали. Она помню даже плакала от того, что другие работницы про нее слухи пускали всякие. Но Коля никогда им не верил, очень уж Галю любил. Я за сестру радовалась всегда. Еще бы, муж ее любит, души в ней не чает, двух деток родили, мальчика и девочку. Да вот кто же мог подумать, что она решит все бросить. Разводиться она решила, жизнь сначала начать. Сказала, что и не любила Николая, мужа своего, никогда. Познакомилась с Иваном, слесарем на их заводе, и все, любовь! Он ее младше на семь или восемь лет был. Я все пыталась ее переубедить, не губи себя, да детей пожалей. Переклинило ее. Люблю и все тут. Николай сам не свой ходил, догадывался, наверное. И вот однажды мы с Галей разговаривали тут, на кухне, и она мне заявила, что больше не может так жить. Что ей сбежать хочется. И детей забрать с собой. Светочке, дочке ее, четыре
