между нами, обещаю, — второй который до этого молчал, подает голос
— Там Фатьма Радиковна, говорят, хотела повеситься, — перевожу взгляд на другого бойца, тот кивая, добавляет:
— Артур Самирович успел, снова снял ее с петли, — вот уж не думал что все так запущено
— Снова? — в полнейшем недоумении делаю глубокий вздох
— Главное чтобы у командира нервы не сдали, — бойцы уходят, а я думаю что у меня бы не хватило никакого терпения, ну хочет баба свести счеты с жизнью, это ее дело, надо уже позволить ей это сделать. Измучила всех.
Пока иду в главный корпус думаю что тут точно что-то личное, дядя мог приказать Артуру присматривать за Фатьмой, но это год или два, но не пять лет!
Вполне вероятно у него чувства к этой сумасшедшей. Это хотя бы объясняет его терпение. Тут я Артура понимаю, мне тоже приглянулась самая истеричная и своенравная девушка столицы. Даже не знаю радоваться мне или плакать от такого "везения".
Алена
Я не помню как нашла выход из жилого комплекса.
В памяти только то, как я спутано соврала что мне срочно нужно ехать к мамочке. На улицу я выбежала уже вся в слезах.
Несколько раз набираю Боровикову, гудки, но он не отвечает.
Бесит.
Когда надо вечно до него никогда не дозвонишься!
Еще в столовке я слышала что вмазанный Боровиков с компанией собирались отпраздновать окончание зачетной недели. Значит будет алкоголь, а мне очень хочется напиться. На улице морозно, но мне плевать, я с расстегнутой курткой иду вдоль проспекта. Пальцы замерзли, но я не чувствую холода, у меня сердце внутри все горит от несправедливости этого мира.
Входящий вызов заставляет меня вздрогнуть.
— Алена, — голос Боровикова едва слышен сквозь шум электронной музыки, — я не слышал звонка, — он орет в трубку, а я злюсь и одновременно радуюсь, что перезвонил. После того как я поняла кто я в жизни брата Айлин, я понятия не имею куда идти и что делать. Всем мои надежды и мечты в один миг рухнули.
— Где ты? — задавая вопрос я прокручиваю в своей голове в какой момент я поверила этому козлине? И не могу найти варианты, потому что это произошло сразу!
И почему во мне отключилась моя система внутреннего контроля и безопасности?! Я в него влюбилась как дура!
— Я в клубе, Ален, — голос одногруппника звучит фоном, — могу прислать такси, — прерываю его требовательно
— Скажи мне адрес, я сама приеду, — на том конце пауза, но затем он радостно сообщает местонахождение клуба, рассказывает как добраться быстрее.
Спускаюсь в подземку. Для меня это самый надежный вид транспорта.
В клубе называю столик, меня пропускают. В компании мажоров сразу замечаю старосту Лилю, которая в коробкой юбке и яркими алыми губами напоминает мне образ развратной малолетки.
Она курит, положив ногу на ногу, выпуская при этом дым кольцами, ловя восхищенные возгласы незнакомых мне парней, подмигивает им, ведет себя раскованно.
Я же стою вжав в себя плечи смотрю безучастно на то как Боровиков идет навстречу с довольной улыбкой. Не пытаюсь скрыть скверного настроения.
— Тут накурено, — Борис пожимая плечами, забирает из моих рук верхнюю одежду, я же следую к столикам, игнорируя сальные взгляды присутствующих.
Ершова и Конкина не вижу. Впрочем это к лучшему, я этому придурку еще припомню его оскорбления.
— Какие люди, — томно тянет Лиля, киваю в знак приветствия, параллельно плюхаясь на мягкий диван.
В клубе жарко как в аду. Почти сразу же расстегиваю первые две пуговицы под свист какого — то мудака.
Громкая музыка закладывает уши, а диоды подсветки раздражают глаза. Если бы мне не было так плохо и не хотелось забыться ноги бы моей тут не было.
Ранее я никогда не была в подобных заведениях и совершенно нормально что с первых шагов глохну и теряюсь.
Мне нужно забыться, а Боровиков знает как это сделать.
Он всегда на позитиве и у него все отлично. И у меня все будет отлично! Больше я не позволю всяким козлинам меня обманывать. Доверчивая дура.
— Алена что будешь пить? — Боровикова наклоняется над самым ухом, его голос выводит меня из оцепенения
— На твой вкус, — однокурсник кивает и уходит шатаясь к бару, пользуясь ситуацией, рассматриваю компанию.
Сразу замечаю: кто-то уже в отключке, двое парней сидят смотря в одну точку, будто парализованные, а две девушки рядом с ними хихикают как дурочки умалишенные.
Лиля в компании нетрезвых взрослых мужиков.
Плевать.
Беру из рук Боровикова услужливо принесенный коктейль.
— Это легкий, — в считанные секунды он приземляется со мной рядом, кладет по хозяйски свою руку на плечо. Хочу возмутиться, но мне все равно.
Залпом выпиваю коктейль под свист каких-то придурков. Потом еще. И еще.
Я не понимаю в какой момент мне становится весело и легко. Я забываю о боли. Компания которая вызывала вначале лишь отвращение внезапно начинает мне нравиться, да и соседи по диванчику больше не кажутся странными дебилами.
Боровиков заказывает мне коктейли, мы вместе танцуем, в голове шумно и пусто. Возвращаясь с танцпола на диван, чувствую что ноги становятся подобно вате. Пользуясь отсутствием Боровикова делаю один глоток коктейля из его бокала пока он выбирает для меня десерт у бара. Еще один глоток и я чувствую странную легкость. Чья-то рука ведет на моей коленке, поднимается выше. Теперь мне это кажется даже уместным. Напротив парочка начинает страстно целоваться.
Моргаю, слыша откуда то издалека:
— Ты такая красивая, — тот кто гладит мои колени начинает облизывать область моей шеи языком. Странно и неприятно, но я будто в каком-то вакууме, я не хочу ничего понимать.
Яркий свет режет глаза. Жмурюсь.
— Работает ОМОН, всем оставаться на месте, — пока все пытаются исчезнуть, я не успеваю среагировать, потому что кто — то сильно дергает меня на себя, подхватывает на руки и несет на руках. У него рация, из которой постоянно сыпятся неприятные шумы, врезающиеся подобно дрели в мой мозг.
— Наркопритон устроили, — голоса рядом, крики и визги где рядом, но в тоже время далеко, потом морозный воздух, ничего не понимаю. И в тоже время не могу и пошевелит ни рукой, ни ногой. Какое то странное онемение всего организма, мне не хватает воздуха. Провал в темноту.
Просыпаюсь я от звука поворотников. Я в незнакомой машине на заднем сиденье внедорожника. Водитель смутно кого-то мне напоминает, но я пока не могу вспомнить
— Кто вы? — не узнаю свой сиплый голос
— О, прав был док, очухалась, — игнорируя иронию
