— Не надо так беспокоиться. Он вспотеет сам. Я это обещаю. Я уже заставляла его потеть и раньше… — засмеялась Мелисса.
Пэт вспыхнула:
— Мелисса, не забывайте, что мы снимаем здесь фильм и занинаемся серьезным делом.
— А я уже снялась в паре таких фильмов, и никто не говорил мне, что я занимаюсь пустяками… — ответила Мелисса.
Тони сбросил халат с плеч, и он повис на поясе. Помощник ассистента побрызгал ему на спину водичкой. Пэт начала отдавать распоряжения, регулируя освещение. Затем включились камеры. Эмма и Пэт отступили в глубь съемочной площадки в относительную темноту. Тони и Мелисса оказались вдвоем под жаркими юпитерами.
— Я так долго ждала этого момента, и он пришел, — произнесла Мелисса, расположившись на полу.
Она наблюдала за Тони. Ему предстояло любить ее на публике, и это было в новинку для Тони. Мелисса имела возможность убедиться в мужской силе Тони, она знала, что и сейчас он не подведет. Но она знала и как трудно ему это дастся. Тони потянулся к ремню, не спеша расстегнул его, и халат упал, более ничем не поддерживаемый. Тони отбросил его в сторону и остался абсолютно обнаженным. Мелисса мгновенно глазами нашла свою цель. Ее предназначение в этой жизни было одно — находить этот чудесный дар, заставлять его наливаться жизненными соками, затем твердеть, как самая крепкая сталь, и в награду за труды наслаждаться этим подарком. Она впилась взглядом в него, желая ему увеличиться в три раза и удлиниться в полтора раза. Ее руки потянулись к эластику ее мини-трусиков. По сценарию, она должна была намекнуть, что снимает их, и постараться убедить в этом зрителя. Но этот путь был не для Мелиссы. Играть так играть, трахаться так трахаться. Иного она не признавала. Мелисса рывком сняла с себя трусики и, поболтав ногами перед камерой, сбросила их. Повернулась немного набок, так чтобы черный треугольник ее волос четко был виден в объектив.
Тони медленно опустился на Мелиссу. Она подалась вперед и заключила его в свои объятия. Нет, это были не объятия, это был капкан страсти. Из него Тони не было выхода. Мелисса выгнулась дугой, обнимая Тони. Ее запах окружил его, заковал в прочный кокон. Сейчас он ничего не видел и не слышал. Он целовал роскошную женщину. Камеры еще не включились, а они уже начали заниматься любовью…
— Мотор! — раздался звенящий, напряженный голос Пэт. Она тщетно старалась оставаться беспристрастной.
Мелисса чуть шевельнулась, и камера запечатлела чувственный великолепный поцелуй. Пэт начала покрываться испариной. Но это не была заслуга юпитеров, буквально заливавших жаром съемочную площадку. Она неотрывно смотрела на Тони и Мелиссу. Они заключили друг друга в объятия и по-настоящему занимались любовью. Пэт отвела глаза в сторону, потом посмотрела назад, влево-вправо, вверх. Она почувствовала, как в ней поднимается тошнота. Это началось с того самого момента, как она крикнула «Мотор!». Сейчас ей было так плохо, что она готова была плюнуть на все и дать команду «стоп». Пэт глубоко вздохнула и попробовала взять себя в руки. Она была режиссером. Она делала работу. Она должна на все смотреть сквозь призму объектива. Она приобрела опыт, когда делала свои фоторепортажи. Сейчас она должна постараться быть объективной. К примеру, сосредоточиться на поцелуях. Не слишком ли они сладки, не слишком ли быстры или коротки… Нет, они чертовски хороши во всех отношениях. Пэт снова стало плохо. Тони просто пожирал Мелиссу, а той это страшно нравилось. Сейчас Тони и Мелисса прижались друг к другу, словно два листка в конверте.
— Ну как идут наши дела? — раздался голос Эммы. Она сидела, облизывая пересохшие губы.
Мелисса, улыбнулась ей, указывая глазами на лицо Тони. Все их планы блестяще удались. Тони, как всегда, вошел в роль и великолепно творил любовную сцену. А на лице режиссера было написано отчаяние. Мелисса вновь ухмыльнулась. Все это были еще цветочки. Камера еще не добралась до нижней части ее великолепного тела. А там сейчас все было в огне, и Тони определенно это чувствовал. Пока все было по-прежнему, но скоро мог наступить критический момент. Через пару минут все присутствующие поймут, что Тони просто страстно хочет женщину — ее, Мелиссу Вэйн. И Пэт Паркер обязательно должна увидеть всю сцену, до самого ее конца.
— Эй, как мы выглядим со стороны? — спросила Мелисса.
— Отлично, — быстро ответила Пэт. — Тони, у тебя все в порядке?
Этот вопрос прозвучал немного глупо. Пэт и сама это понимала, но ей так сейчас было необходимо его участие, хоть одно теплое слово. Она так ждала, что он скажет что-нибудь типа «Чего не сделаешь во имя искусства», или «Я люблю тебя», или… Но вместо этого она услышала холодный голос Тони:
— Может, мы все-таки продолжим съемку?
Он крайне не любил, когда что-либо или кто-либо выбивал его из артистического образа. Вот почему его игра всегда была настоящим событием. Во время представления он уходил в свой собственный мир, какой-то оазис собственного вдохновения. Да, он отлично сейчас все понял. Он явственно ощущал почти физическую боль Пэт при виде его актерской игры с Мелиссой, но он ничего не сказал ей в облегчение. Да и Пэт все прекрасно сама понимала. Единственным утешением, правда слабым, могло служить то, что эта сценка была действительно сыграна великолепно. Асейчас… а сейчас Тони жаждал продолжения и завершения съемок. Он хотел вновь окунуться в атмосферу обаяния этой роскошной женщины, которая сейчас лежала под ним, широко разведя в стороны ноги. Он снова почувствовал сексуальный бриз, подувший над съемочной площадкой.
Пэт смотрела на все это сквозь какой-то туман. Ей пока еще до конца не верилось, что это все происходит наяву, прямо перед ней и при ее непосредственном участии. Но и она потихоньку собиралась, убеждая себя, что это всего лишь работа, работа, работа… Ей оставалось доступно сделать только одну вещь, и она ее сделала.
— Так, хорошо, а теперь давайте сделаем дубль.
— Потрясающая идея! — провозгласила Эмма Гиннес.
Пэт Паркер вихрем влетела в гримерную «Виннебаго», ногой почти выбив входную дверь. Тони сидел на трюмо и снимал грим, когда девушка неожиданно ворвалась к нему. Он в изумлении обернулся к ней.
— Ты похотливая крыса! — с порога закричала Пэт. — Ты на самом деле занимался любовью с Мелиссой во время съемок.
— Не городи чепуху. Я просто играл…
— Играл?.. Нет, это не игра! Я сама видела, что ты не играл! Боже! Ведь ты… да все это видели. Ты ее самым настоящим образом… Тони, ты понимаешь, о чем я тебе говорю? Ведь ты ее просто…
Тони вскочил с кресла.
— Пэт! Я действительно играл. Не преувеличивай то, чего вовсе нет, Не заводи себя и меня. Это же глупо. Это как раз то, чего добиваются и Мелисса, и Эмма. Не доставляй им удовольствия, не пляши под их дудку.
