— С чего ты взяла? — рассмеялся певец.
— Ну… Тебе нравится помогать и ты не боишься слез.
— Зато я жутко боюсь крови и при малейшем её появлении падаю в обморок, — Мамору скорчил рожицу.
— Правда? — заинтересовалась новая знакомая.
— Нет. Извини, но и крови я тоже не боюсь. Хотя я не врач.
— Значит ветеринар.
— И не ветеринар. Я вообще не имею отношения к медицине. Я просто добрый человек.
— А кто же ты тогда?
— Тебе вправду интересно?
— Очень, — закивала Алиса, поудобней устраиваясь на полу.
— Я шалопай, по крайней мере, так говорит моя матушка. А отец называет никудышным наследником. Девушки зовут котей и малышом. Как тебе моя характеристика?
— Мда, на месте хорошей девочки я бы держалась от тебя подальше.
— Вот как? — поднял бровь Мамору. — Почему?
— Потому что ты шалопай. Это раз. Потому что ты безответственный. Это два. Потому что ты бабник. Это три.
— Лихо, — оценил певец. — Ну, первый вывод я сам тебе сказал, а следующие откуда. Проанализировала так быстро? Если так у тебя острый ум. Кажется, так говорят в России?
— Ты ведь сейчас не клеишь меня? — усмехнулась девушка.
— Ни в коем случае. Просто… ммм… подбиваю клинья? — Мамору подмигнул.
И вдруг совершенно неожиданно Алиса рассмеялась. И зал ожил от этого смеха, похожего на перезвон колокольчиков. Мамору смотрел, как она заливается им, спрятав лицо в ладонях, но иногда посматривая на него из-за растопыренных пальцев, а потом снова хохоча. И чем больше он разглядывал эту удивительную девушку, тем больше становилась улыбка на его лице. В конце концов, он сам рассмеялся.
Они так и хохотали, как парочка малышей, прижавшись, спина к спине. И на его душе становилось так легко и хорошо, как не было никогда раньше. Он словно обрел крылья, Мамору хотелось петь, танцевать и кружить эту замечательного земного ангела, с которым они сейчас смеялись в этом пустом зале в луче падающего света.
На следующий день…
Меня разбудили теплые губы, которые скользили по плечам, груди, животу, потом проложили дорожку вниз, и я открыла глаза. Сон развеялся. Кабинет в гостинице, кожаный диванчик и никакого Лекса. Как же я вчера оказалась здесь? Я поругалась с друзьями, затем танцевала, потом пришел Дэвид… Кажется мы даже целовались. Или нет?
— Oh, My God! — возопила я, обхватив голову руками. — Что вчера было?
— Ты отлично покуролесила, — дверь скрипнула, явив мне Елисея. — Слава Богу, там не было репортеров. Хотя народ давно не видел такой отвязной хозяйки.
— Что там было? — я в отчаянии рухнула обратно на диван, закрывшись с головой пледом.
— У тебя амнезия? Может, ты откроешь личико и попьешь. Это снимет похмелье, — я открыла половину лица, одним глазом следя за Елисеем. — Вот, выпей.
Мужчина протянул мне стакан с чем-то газированным.
— Что это? — я понюхала, пахло вроде вкусно.
— Пей. Не бойся, не яд.
— Сколько я вчера выпила?
— Два бокала мартини.
— И все? — я вскинула брови и покачала головой, пробормотав. — Обычно я более устойчива.
— Я сам удивился, когда ты сорвалась на сцену после двух бокалов.
— Я танцевала?
— Нет… Ты не просто танцевала. Ты так отжигала на сцене, что у многих завсегдатаев поотпадали челюсти. Вы вдвоем такое выдали. Слава Богу, Принц этого не видел…
— Вдвоем??? — охнула я. — Кто кроме меня еще там был?
— Парень. Кажется иностранец. Японец или кореец. Не могу сказать точно. Судя по тому, как вы с ним танцевали — он профессиональный танцор.
— Танцор? — удивилась я. — Теряю квалификацию. Я думала, что врач.
— Так ты знаешь его?
— Его зовут Дэвид и он постоялец. Больше ничего, — пожала я плечами. — Ну, кроме того, что он утешал меня, когда мне было плохо.
— То есть ситуация такая, что ты где-то совершенно случайным образом подцепила иностранца в своем отеле, напилась, потом чуть не станцевала стрип для него, а потом вырубилась.
— Слушай, вот мне только твоих нотаций не хватает. Я сама знаю, что поступила безрассудно.
— Мне просто интересно как ты собираешься объяснить все это Принцу.
— Никак. Все очень просто — я всю ночь провела в кабинете за бумагами, готовясь к пресс-конференции. Ничего такого не было. Ни танцев, ни зала, ни выпивки.
— То есть ты мне предлагаешь ему соврать?
— Буду у тебя в долгу, — я сделала честные глаза и закивала.
— Мне иногда кажется, что решение охранять тебя было самой большой ошибкой в моей жизни.
— Ошибкой значит? — насупилась я. — И ты Брут!
— Все-все! Молчу! — поднял руки вверх Елисей. — Я ничего не видел, ни того, как ты плакала из-за него, ни того, как рисковала собственной жизнью… Я как обезьяна: ничего не слышу, ничего не вижу, никому ничего не скажу.
— Ты считаешь, мы с Лексом не подходим друг другу?
— Заметь, это сказала ты.
— Я вчера впервые видела его в такой злобе. Думала, что ударит. В итоге ударила я. После этих шести месяцев все стало так сложно. Раньше он был другой. Какой-то заботливый. А теперь… теперь я не знаю как это описать.
— Принц превратился в чудовище?
— Я не знаю, Лис. Я просто не знаю. Я не узнаю его. Иногда мне кажется, что в глубине души он хочет меня убить. Я ждала все эти шесть месяцев прежнего Лекса, того, с которым встретилась на катке, из-за которого бросилась под пули, которому отдала свой первый раз.
— Может быть, он именно и был таким? Ты не думала об этом? Может быть добрым и ласковым он был только в твоих глазах?
— Что этим хочешь сказать? — я вскинула бровь.
— Мужчина, который бросает свою юную жену с младенцем на руках и уезжает в неизвестном направлении ради какой-то мистической цели. Ты думаешь, он заслуживает тебя? Ты изменилась ради него, бросила все. Но он этого не оценил.
— Кажется, я понимаю, к чему ты клонишь, — склонила голову я.
— Алиса, я могу увезти вас с Настей на край света. Вы будете в безопасности от этого зверя. Он никогда не посмеет причинить тебе вред и не найдет тебя. Алиса, у меня есть связи. Франция, Италия, Португалия… выбирай страну, и я через полчаса достану билеты на самолет и мы улетим, — мужчина в порыве встал на колени около диванчика и схватил мою руку. — Он больше не принесет тебе боли. Пожалуйста, Алиса.
Неужели этот год, который Елисей провел рядом со мной, он любил меня? Я чувствовала это по его прикосновениям, видела в его глазах, но мне казалось, что это лишь мои фантазии. Я провела свободной рукой по его щеке, и Лис закрыл глаза от этой ласки.
— Извини Лис! Пожалуйста, прости. Но я люблю тебя как брата. Я не могу пересилить себя. Ты всегда был рядом со мной в трудные минуты, но я не знаю, как убежать от этого жестокого чувства к Лексу. Я старалась улететь от него на мотоцикле, заглушить адреналином, но ничего не получалось. До вчерашнего вечера…
