Вернувшись домой, Анна узнала, что ее разыскивает риэлтер из агентства. Нашлись желающие снять жилье в этом районе, и она поехала показывать им квартиру.
Вместе с риэлтером и молодой семейной парой они поднялись на девятый этаж, вышли на площадку… И тут Анна просто остолбенела. Дверь ее квартиры была снята с петель и поставлена рядом с дверным проемом.
— Боже мой… — пробормотала она. — Что это такое?
— Это ваша квартира? — спросила клиентка.
— Да-а… кажется…
«Молодожены» понимающе переглянулись и, простившись, вернулись в лифт. Риэлтер, совсем юная девица, шмыгнула следом за ними, пытаясь что-то объяснить. Видимо, ей очень хотелось реабилитироваться в глазах клиентов, и она стала предлагать им другие варианты. Анна осталась одна на площадке перед вскрытой квартирой. Она побоялась заходить туда в одиночку и набрала номер Виктора. Он ждал возле дома, в машине, и после звонка сразу поднялся к ней. Вместе они вошли внутрь.
Если бы малолетний Ярослав увидел эту картину, он непременно сказал бы Анне назидательным тоном, что ей больше не следует впускать Мамая к себе домой. Вся квартира оказалась перевернутой вверх дном. Обои свисали со стен рваными ошметками, линолеум был сожжен какой-то кислотой, шкаф искорежен, диван буквально выпотрошен, розетки выворочены с корнем, а вещи Анны, которые оставались в квартире, изрезаны в мелкие лоскуты. Она заглянула в санузел. Там была разбита вся плитка, а ванна и унитаз испачканы гудроном. Кухня оказалась усеяна осколками битой посуды, стиральная машина, плита, гарнитур — все было испорчено. На кухонном столе, среди всей этой разрухи, белела записка. Анна подняла листок и прочла: «Грязная тварь! Отстань от моего мужчины!»
Вот так вот. Коротко и ясно. А иллюстрацией к лаконичному и хлесткому посланию служил погром. Автор весьма недвусмысленно давал Анне понять, чем для нее может обернуться ослушание. Виктор подошел к девушке и взял листок из ее рук.
— Ань, поедем домой, — произнес он. — Я с этим после разберусь. Надеюсь, ты не станешь всерьез воспринимать этот идиотизм?
Она вспомнила, сколько лет копила деньги, чтобы обустроить свое одинокое жилище, отказывая себе во всем, и у нее из глаз хлынули слезы от жалости к самой себе, потратившей столько усилий на эту квартиру. Она даже не подозревала, как ей все тут было дорого — даже старый Манин диван, который не складывался.
Виктор принялся ее утешать.
— Анечка, милая, ну не надо так… Мы все тут отремонтируем. Станет даже лучше, чем было.
— Я не хочу, чтобы лучше… хочу — как раньше…
— Ну хорошо, хорошо, котенок… Будет как раньше. И диван «бэушный» найдем где-нибудь. Чтобы не складывался… Только не плачь… И ничего не бойся.
Она подняла на него заплаканные глаза.
— А я с тобой ничего не боюсь.
Стоя среди всей этой разрухи, они были похожи на людей, выживших после глобальной катастрофы. Им ничего не оставалось, как поверить друг другу.
Ирина Шидловская вошла в дамскую комнату. Время было детское, в баре никого, и она без опаски извлекла из сумочки маленький пузырек, аккуратно насыпала на ноготь немного белого порошка и понюхала его, сильно втянув ноздрями. Затем мизинцем положила остатки на десну. Почувствовала во рту холодок.
На этот раз женщина осталась разочарована. К кокаину она теперь прибегала все чаще, а эффект был все слабее. Раньше она испытывала гораздо большую эйфорию, и этого заряда бодрости и кайфа ей хватало на длительный период времени. Сейчас же Ирина не чувствовала ничего, кроме усталости, которую не смог победить даже кокаин. Она поправила прическу, припудрила лицо, критично осмотрела себя в зеркало. При помощи дополнительной дозы добилась блеска в глазах. Чертов кокаин! Они его, как пить дать, бодяжат, подонки. Сволочи все. Она вернулась в зал, села за столик и заказала себе коктейль с ромом.
Раньше он никогда не опаздывал. А теперь задерживается уже на двадцать минут. Ну правильно. Кто она теперь для него? Ее место заняла эта бледная спирохета. Сколько ей, интересно? На вид двадцать два, от силы двадцать три. В глазах инфантильность. Идиотка проклятая. А ей, Ирине, уже тридцать три, и она смело может засунуть свой жизненный опыт куда подальше. Он с лихвой пригодится в общении с накаченными сопляками, которые обслуживают богатых мамочек. Тоска.
Она всегда стремилась иметь все самое лучшее и быть лучше всех. В своем безудержном перфекционизме она просто превзошла себя: всегда превосходно выглядеть, одеваться в соответствие с самыми модными тенденциями… А все для чего? Чтобы как можно дольше котироваться на «рынке» невест, чтобы нравиться мужчинам, чтобы найти в конечном итоге лучшего из них. В детстве она считалась гадким утенком. Такая же бесцветная и невзрачная, как та бледная поганка, Аня Цветкова. Зато у нее были мозги и огромное желание нравиться окружающим, и она изменила себя сама. Она выбирала для себя разные роли: то сладкая блондинка, то рыжая бестия, то роковая брюнетка — в зависимости от предпочтений конкретного мужчины. Она носила и кудри, и гладкое «карэ», и косы всевозможных видов, и креативные модные прически. Цвет глаз тоже не являлся для нее проблемой. Она меняла линзы так же часто и легко, как цвет волос. Ирина стала настоящим хамелеоном, и даже забыла, какой была на самом деле. Она делала перманентный макияж, регулярно загорала в солярии, посещала массажиста и плавала в бассейне. Ела только здоровую, полезную пищу. Не курила. А ее пристрастие к кокаину — лишь дань моде, впрочем, как и все остальное. Она считала, что легко завяжет с этим, когда пожелает.
Виктор привнес в ее жизнь иной смысл. Такие мужчины ей раньше не встречались. Он оказался неординарной личностью. Во всяком случае, был не таким примитивным, как большинство ее знакомых. И он не стремился подчинить ее себе. С ним было интересно и легко. Он влюбился в нее по уши, стал зависимым и управляемым, и она поняла, что может крутить им, как ей вздумается.
В какой же момент она упустила его? Отношения начали разлаживаться, он стал избегать ее, а потом еще этот дурацкий скандал с квартирами — все одно к одному. Да видимо, она просто ему надоела. Не зная, что предпринять, дабы вернуть его, Ирина стала совершать одну глупость за другой. Стала бегать за ним, как школьница, просить, умолять… Потом узнала о его романе с новенькой сотрудницей.
Зачем ей Виктор, Ирина и сама толком не могла понять. Хотела ли настоять на своем или действительно так в нем нуждалась, она и сама не знала. Просто он был не похож на других мужчин. Виктор оказался лучшим из всех, кого она знала, а на меньшее Ирина Шидловская согласиться не могла. В погоне за красивой жизнью она окончательно потеряла себя, и теперь даже не могла трезво проанализировать ситуацию.
