— Джулия Треерн? — Марк осторожно поставил чашку на стол.
— Я подумала о ней, когда мы говорили про детей. Она их очень любит. Ведь это главное требование к вашей будущей жене? Она работает добровольцем в детском госпитале и каждое Рождество собирает для них игрушки. Ее мать не здешняя. Зато отец из очень старинного рода. Она любит детей и посему будет отличной матерью.
На мгновение Марк заколебался. Но почему бы не попробовать и эту возможность? Он одобрительно кивнул.
— Вы можете организовать встречу.
— Тогда сценарий остается прежним.
— Только на этот раз ресторан выбираю я.
— И конечно, там будет другая кухня. — Ее глаза смеялись.
Он хотел видеть эти глаза всегда, когда бы ни захотел. В ней была такая веселость, такой заряд оптимизма, что Марк чувствовал себя гораздо старше Ренни. И намного циничнее.
— Мне все казалось, что я в саду.
— Тогда выберем более приземленное, удобное вам место. Например, «Лондон-паб».
— Когда?
— Я договорюсь с ней, а потом позвоню вам.
— Расскажите о себе, Ренни. А вы думаете завести семью?
— Наверно, да. Я хочу такую семью, какая была у мамы с отцом, а теперь у мамы с Теодором. Я знаю, что вы считаете меня неисправимым романтиком, ну и что! Я хочу любить так сильно, как никто никого никогда не любил. Тогда я посвящу свою жизнь этому мужчине и у нас будет много детей. У меня нет родных братьев и сестер. Я всегда дружила с Китом и Глорией, несмотря на то, что они были старше меня. Они есть друг у друга, а у меня никого нет. Хотелось бы, чтобы у мамы и Тео были дети, но уже поздно.
Марк вспомнил то немногое, что ему удалось узнать о ней от Кита. После смерти ее отца они с матерью остались одни. Что-то подобное было и у него, только Ренни об этом не знала. Ее судьба сложилась удачнее. Появился отчим, который ее любил. А в его жизни не появилось новой мамы, они остались вдвоем с отцом.
— И что вы будете делать с вашей кучей детей? — Он как бы очнулся от грустных воспоминаний.
— Для начала брошу работу. Я хорошо помню, как скучала по матери, когда она была вынуждена работать после смерти отца. Я переложу все дело на Еву. И больше времени стану проводить с детьми. Мы будем ходить в зоопарк. Там очень красиво, особенно когда темно. Потом мы будем ходить на пикник, в походы или бродить по маленьким магазинчикам в Чайна-Таун.
— А вы бы послали их в ту школу, которую сами посещали?
— Вероятнее всего, нет. Она, конечно, хорошая. Тео очень хотел, чтобы я там училась. Мама, тетя и сестра Тео учились там. И там мне дали хорошее, очень хорошее образование. А вы учились в частной школе?
— Я был далеко не в частной школе, так далеко, что вы и представить себе не можете.
— Но у вас неплохо получилось. Как это интересно! Я думаю, что в Сан-Франциско хорошая система образования. Малышей нельзя лишать детства. Я не стану их нагружать. Только то, что им нравится, не более. Все дополнительные занятия только по желанию. Я никогда не заставляю людей делать то, Что им не по вкусу, через силу.
— А я для своих детей хочу большего — больше, чем было у меня в детстве. Я хочу дать им максимум возможностей и все самое лучшее, что можно купить за деньги. У меня есть деньги, и я знаю, на что их потратить. Мои дети не будут ни в чем нуждаться.
— Мне кажется, вы хотите купить вашим детям все, что они только пожелают.
— Все правильно.
— Но это же первое условие, чтобы испортить их. Они и впредь станут ждать милостей от всего мира, но их не будет.
— Это мои дети, и я способен купить все, что только они пожелают.
— Марк, детям не нужно много вещей. Им нужна любовь. Из ребенка получится хороший человек, если в детстве у него были любящие родители. Ему нужен дом, где его любят и ждут. Подарки хороши к празднику или торжественному событию. А вы собираетесь просто откупаться.
— У них будет заботливая мать. Она будет сидеть дома с детьми и заботиться о них. А я буду дома по вечерам и выходным.
— Вам придется изменить привычки.
— Не думаю.
— А я уверена. Если это действительно для вас важно. А сейчас мне пора домой. Это был прекрасный день. Я очень вам благодарна, что вы поехали со мной.
Он встал и протянул ей руку. Ее кожа была нежной, хотя в маленькой руке чувствовалась сила. Она не отдернула руки и шла так, как будто они всегда ходили за руку. На минуту он представил, каково это, быть другом Ренни Морган. Прежде у него не было женщины-друга. Марк думал, что это невозможно. Но сейчас ему хотелось бы попробовать.
— Тогда я договорюсь с Джулией и позвоню вам. На этой неделе у вас будет время?
— Да, но если что-то изменится, я позвоню.
— Хорошо.
Марк подъехал к ее дому, и она соскочила с мотоцикла прежде, чем он успел заглушить мотор.
— Спасибо, что подвезли.
— Я провожу вас до двери.
— Спасибо, я и сама могу дойти.
— Нет, я хочу проводить вас до дверей.
Около дома она выпустила его руку. Он и не пытался снова взять ее за руку, но неотступно следовал за ней. Он терпеливо ждал, пока она выудит ключи из кармана джинсов, и изо всех сил боролся с желанием схватить ее в охапку и не отпускать до завтрашнего утра.
— Насчет ваших бумаг... — Марк колебался.
Она подняла голову и посмотрела на него с удивлением. Марк не мог больше противостоять искушению, которое преследовало его с самого утра. Он приподнял ее подбородок и глядел на ее лицо.
— Так что там мои бумаги? — Ее глаза смеялись.
— Мы должны встретиться на неделе и поговорить о делах.
— Если получится. Ведь вы долго засиживаетесь на работе, а я освобождаюсь в шесть.
— Я позвоню.
Он наклонился, его губы почти касались ее. Одной рукой он держал ее голову, а другая нежно гладила ее волосы. Ренни не шевелилась, и он поцеловал ее. Поцелуй длился почти вечность. Марк целовал ее медленно и умело. Ренни, всем телом прижавшись к нему, утонула в его руках.
Но все когда-нибудь кончается. Марк закончил свой поцелуй.
— Я позвоню тебе завтра.
— Хорошо. Я почти всегда вечером дома. — Голос ее дрогнул. — Думаю, что целоваться так не стоило.
Марк отпустил ее.
— Почему?
— Потому что если я не стану искать тебе жену, то ты прикроешь мой бизнес.
Он отпрянул, как будто его ударили по лицу.
— Я не забыл нашего соглашения, Ренни. Делай свое дело, а я сдержу свое обещание.
Он не сказал больше ни слова. Просто повернулся и пошел. Как она могла такое сказать? Так отшить его! Тоже мне — простой поцелуй, что такого? Их отношения — чистый бизнес. Ее дело — познакомить его с подходящей девушкой, и он не будет закрывать ее дело. Разумное соглашение.
Так почему тогда ее поцелуй вызвал в нем такую бурю? Почему он думает о дружбе? Почему Ренни так притягивает его, хотя совершенно не подходит на роль жены?
