— Да уж, манер ему не занимать, — проворчала Мэгги и положила нож и вилку в салатницу, надеясь, что кто-нибудь из стаи официантов поймет намек и унесет эту чертову миску, пока у нее не начал дергаться нос. — С Носоксом, говоришь? Это логично. У Носокса, видимо, куча друзей с костюмами — театральными, так что перестань смеяться, Берни. Ты знаешь, в каком-то смысле я жду этой конференции. Особенно того момента, когда скажу Алексу, что участники конкурса должны побрить себе грудь.
— И я выпью за это, — провозгласила Берни, ухватив очередной скотч с подноса. — Вот теперь достаточно. Гарсон, сильвупле, или как там.
Для каждого писателя найдется ассоциация. Ассоциация готического романа, ассоциация научных фантастов, ассоциация литературных жанров (у них на завтрак подают маленькие сэндвичи без корочек).
У авторов любовных романов также есть ассоциации, их около двенадцати. (Чем больше щин в группе, тем больше групп приходится на каждую из них. Пережитки скаутского движения и, может, общая душевая в спортивном зале.) Эти ассоциации разнообразны и похожи одновременно. Одни предназначены для писателей, выпустивших книгу. Другие — для стремящихся к публикации (главное, не называть их «неопубликованными», а тем более «будущими писателями»). Некоторые объединяют не только писателей, но и читателей или фанатов. Если вы не нашли себе подходящую группу среди любовных романистов, значит, просто плохо искали.
Тысячи и тысячи опубликованных, ждущих публикации запойных читателей и порой жалких типов состояли в самой крупной ассоциации авторов романов, именуемой ГиТЛЭР — Гильдия творцов любовно-эротических романов. И приглашали их туда не просто так.
Ведь кто-то же должен проводить ежегодную конференцию.
В этом году Банни Уилкинсон была председателем конференции и чертовски хорошим организатором. К счастью, ей ни разу не пришло в голову, что месяцы, посвященные организации конференции, отняли у нее время заниматься семейной романтической сагой «Пламенеющий цветок Шеннона». В прошлом году она была председателем конкурса, это заняло целых три месяца, за которые она могла бы наконец-то завершить книгу, о которой говорила вот уже шесть долгих лет.
Но нет, этого ей в голову не приходило. Будучи председателем ассоциации, она лично знала всех редакторов. И агентов. И опубликованных писателей. Связи — вот что это значило. То есть проблем с публикацией не будет. И все об этом знали.
Вот почему Банни старательно мелькала в фойе отеля «Мариотт», встречая гостей. Она негодовала и восторгалась, юлила и сплетничала.
Она уже заграбастала приглашения на коктейли от каждого из крупных издательств, участвующих в конференции, не считая договоренности о встрече с Мелиссой Блэр, одним из ведущих агентов страны. Полдюжины копий первых четырехсот трепещущих страниц саги лежали в номере Банни, готовые перекочевать в руки одного из самых влиятельных людей книжной индустрии. Все согласятся посмотреть ее работу. И сейчас она собиралась в этом удостовериться.
В среду утром фойе гостиницы наводнили гости, и Банни хмурилась, понимая, что больше всего шума исходит от членов ее ассоциации. Они регистрировались, интересовались, кто еще прибыл. Общались, трещали без умолку и тем самым нарушали ее планы.
— Дамы, дамы, прошу внимания! — браслеты на руках Банни зазвенели, будто школьные колокольчики, призывающие класс к порядку. — У нас целых пять дней на приятные беседы и встречи с друзьями. А сейчас всем нужно разойтись, договорились?
Она взглянула на золотые с бриллиантами часы на левом запястье (ждать публикации не так уж и плохо, если твой муж президент компании, внесенной журналом «Форчун» в список пятисот наиболее процветающих).
— Дамы, сейчас три часа, на этаже, где проводится конференция, вас ждут напитки и закуски, все бесплатно. Да, и еще для тех, кто желает подать рукописи на рассмотрение издательств: открыт пресс-зал. Кажется, я видела репортера из «Пипл», который изучал пакеты, которые там оставили самые предприимчивые из вас.
Чтобы пересечь Красное море, Моисею понадобилась помощь Бога. Но Моисей был любителем, а Банни Уилкинсон — профессионалом. Толпа немедленно начала редеть.
Но неожиданно эта толпа превратилась в стадо.
— Это она! Это же она! — выкрикнул кто-то, указывая за спину Банни. — Господи, она же просто прелесть!
Банни наблюдала, как читатели и фанаты впали в экстаз и начали вытаскивать из сумочек ручки и экземпляры книги. Писатели из ассоциации вдруг оказались позабыты, им оставалось либо заявить потерянной аудитории, что у них появились неотложные дела, либо присоединиться к ее поклонникам.
Когда-нибудь я окажусь на ее месте, подумала Банни. Она расправила плечи и приготовилась приветствовать звезду. Изобразила широчайшую улыбку, раскрыла объятия и радостно произнесла:
— Венера Бут Симмонс! Я так рада видеть вас!
Тут кто-то коснулся плеча Банни, и она недовольно обернулась.
— Извините, мне показалось, что вы из организаторов, — произнесла молодая дама, указывая на карточку с именем и красную ленту, означающую, что Банни три года подряд была финалисткой конкурса будущих писателей (и голубую от местного филиала, королевскую пурпурную за пять лет на руководящей должности, серебряную брошь за организаторскую деятельность, маленький золотой медальон, провозглашающий, что она председатель конференции, — еще одна лента, и Банни вполне сошла бы за русского комиссара). — Не подскажете, где проходит конференция ГиТЛЭР?
— Вы из новеньких, дорогая, или уже публиковались? Полагаю, новенькая? — Банни надела дежурную улыбку. Она прошла курс по самореализации в местном колледже и усвоила основную мысль: пусть улыбка станет твоим зонтиком, и ты всегда будешь побеждать.
— Вообще-то я публиковалась, — дама поморщилась при этих словах. — Я — Мэгги Келли, то есть Клео Дули, а до этого была Алисией Тейт Эванс, по крайней мере, это имя стоит в членской карточке. В общем, я — Клео Дули, но на самом деле Мэгги Келли.
— Вот и хорошо. Каждый должен кем-то быть, — Банни похлопала ее по руке. — Регистрация участников проходит этажом ниже. Прошу меня извинить, я должна вас покинуть — только что прибыл главный докладчик конференции. Венера! Привет! Это я, Банни!
Мэгги вздохнула. Она в гостинице только две минуты, а уже из сотен женщин, прибывших на конференцию, притянула самую противную. Теперь еще и Венера. Какая там была вероятность? И что дальше? Может, выцарапать ей глаза и успокоиться?
Она посмотрела вперед, изо всех сил стараясь не кривить губы при виде Венеры Бут Симмонс во всем блеске писательской славы. Как всякую акулу, ее сопровождали рыбы-прилипалы, когда она, раскрыв объятия, шла навстречу улыбающейся даме с лентами. А перед ней катилась убойная волна парфюма, способная остановить пулю из «Магнума-357».
