И только один взгляд огромных голубых глаз, полный злобы и желчи, привлек мое внимание. Девушка, блондинка, стояла в углу и не сводила с меня и Виктора пристального взгляда, да так, что по коже пробежали неприятные мурашки. Кажется, я уже видела ее в офисе, но, сколько не старалась, не могла вспомнить кто она.
Гости уселись за столы, уже накрытые прыткими официантами, сновавшими туда-сюда. Внимание приглашенных людей рассеивалось между закусками и общением друг с другом, а я смогла выдохнуть и немного расслабиться. Бокал холодного шампанского, который протянул мне Лядов, был как раз кстати.
— Не налегай так! — толкнула в бок Марго, сидящая справа от меня. Я же ответила удивленным взглядом. — Ты с самого утра ничего не ела, чашка кофе не считается!
Меня улыбнула забота, сквозящая в ее словах — мамочка-наседка над несмышленым птенцом.
Пусть так, ведь моя мать проявляла ко мне интерес крайне редко, да и то, если той что-то нужно было от меня. Главной ее целью было удачно выдать меня замуж, все остальное не важно.
Я часто размышляла над тем, почему моя мама так холодна со мной, но не находя ответа, винила себя во всем. С раннего детства, всеми возможными способами, пыталась заслужить похвалу и ее любовь: отличные оценки, помощь по дому, беспрекословное подчинение любым требованиям — не помогало! Ничего не помогало! Но вот теперь ее желание сбылось — я замужем за самым завидным женихом города.
Мама не была так счастлива, когда я выходила замуж за Ваню, ибо считала, что я промахнулась с выбором. А сейчас светилась, сидя за столом с отцом и своими подругами, которые, по всей видимости, не переставали восхищаться торжеством.
Противно на это смотреть — я отвернулась, и, буквально, столкнулась взглядом с голубоглазой блондинкой, которая все также изучающе смотрела на меня.
— Все хорошо? — Виктор отвлекся от разговора со своим другом, который был по совместительству свидетелем на нашей свадьбе, и все внимание сосредоточил на моем лице. — Ты бледная…
— Все просто шикарно! — я улыбнулась своей самой милой улыбкой, но по взгляду Виктор должен был понять всю степень моего сарказма. Понял! С лица слетело выражение безраздельного счастья, он даже выпустил мою руку, которую начал поглаживать под столом минуту назад. — Спасибо!
Не знаю, за что благодарю: то ли за грусть-тоску в его глазах, или же за то, что больше не прикасался ко мне. Потому что то, как он гладил пальцем мою ладонь, не возможно было выносить. Это касание сродни какой-то, только нам двоим доступной близости, оно переносило меня в прошлое, когда мы вот также рядом сидели на планерках и собраниях, а он держал меня за руку и гладил, от чего я терялась, краснела и не могла собраться. Виктор же от такой моей реакции приходил в полный восторг. Когда мы оставались одни, говорил, что мы одно целое и моя реакция на него — лишнее тому доказательство.
Спустя час гости были в уже изрядном подпитии, и кто-то из них решил вспомнить старую традицию.
— Горько! — прозвучало из зала сначала один раз, но затем остальные подхватили, теперь раскатисто и хором возвещали нам с Виктором о том, что мы должны были отыграть сцену с поцелуем.
Муж встал и предложил мне руку, я на секунду опешила, но бежать некуда, а договор есть договор и выполнять условия нужно. Виктор улыбнулся одной рукой притягивая меня ближе, другой нежно коснулся подбородка, провел пальцем по нижней губе, заставляя приоткрыть рот. От его действий по телу разносились волны возбуждения, он накрыл мои губы своими, и мир перестал существовать — только мы, вытесненные в другую реальность.
Поцелуй мог продолжаться дольше, но мой муж решил перейти к более решительным действиям. Если до этого он целомудренно касался моих губ, то теперь Виктор мягко, но настойчиво проник в мой рот и нежно коснулся своим языком моего. От его действий по телу прошелся разряд, которого я не ожидала. Нет, я знала, и уже чувствовала это раньше, но то было давно, а память стерла яркость этих ощущений. Меня настолько это ошеломило, что я отпрянула от Виктора.
— Оля, на нас смотрят. — прошептал он, удерживая меня рядом.
— Отпусти, — отвечаю одними губами и улыбаюсь, играя смущенную невесту.
Ведущий, увидев нашу заминку, пригласил гостей на танцпол, организованный в центре зала, заиграла музыка, и молодежь потихоньку начала подниматься со своих мест.
Терпеть не могу толпу, а уж тем более, когда ее внимание направлено на меня. Вот почему нельзя было организовать фуршет в каком-нибудь ресторане, зачем именно здесь — в доме?
В свое пространство пускала только очень близких людей, а уж за период брака с Ваней их стало совсем мало. Именно поэтому, я так рьяно искала работу, чтобы хоть немного выйти из самовольного заточения.
Какая-то часть меня, все еще мечтала о карьере, о том, что я реализуюсь не только как жена и мать, но стану специалистом высокого уровня в своей профессии. Виктор, в свое время, спутал мне все карты. Разбил все надежды, растоптал меня! Все о чем я мечтала было забыто.
— Пойдем, нужно пообщаться с гостями, — Виктор протянул руку, приглашая следовать за ним. Мне ничего не оставалось кроме как согласиться.
Время тянулось невероятно медленно. Я думала, что этот день никогда не закончится. Виктор постоянно был рядом, знакомил с гостями, пытался вовлечь в разговор и хоть как-то расшевелить меня. Но каждый раз, когда очередной собеседник интересовался нашими планами сердце больно сжималось. Какие могут быть совместные планы, если я не знаю, что нас ждет дальше! А людям ведь все интересно: куда мы поедем в свадебное путешествие, будем мы жить в этом доме или где-то еще, а, особенно, когда же ждать пополнения в семействе. Лядов все вопросы парировал с легкостью, а я от каждого такого напрягалась и беспомощно молчала.
Наверное так, судя по всему, заканчивается влюбленность, когда понимаешь, что себе не принадлежишь, что человек стоящий рядом не равнозначный партнер, а скорее — хозяин положения, ведь теперь всё зависит от его «барского» решения.
В процессе очередного препарирования наших планов у Виктора зазвонил телефон и он, извинившись, оставил меня в обществе дамы «далеко за пятьдесят», жены одного из его партнеров по бизнесу, которая слишком настойчиво разглядывала мою фигуру в поисках признаков беременности. Меня ее внимание почему-то не только не раздражало, но и веселило, настолько оно было не прикрыто. Я решила ей подыграть:
— Ох! Что-то мне нехорошо! — обмахиваюсь руками, словно веером. — Голова кружится, мне нужно на воздух! — делаю шаг в сторону открытых настежь панорамных окон, но краем глаза замечаю ликование на лице женщины, чувствую, скоро все гости будут знать новость, которая совсем не является правдой.
Вот так рождаются слухи, сегодня именно я стала распространителем сплетен. Как бы там ни было — это возвращает чувство контроля, пусть таким образом, но мне легче. Оценку своим действиям сегодня давать не намерена!
В саду так сладко пахнет сиренью и ландышами, зажмуриваю глаза и с удовольствием погружаюсь в этот аромат, который окутывает невидимым покрывалом и заставляет на несколько минут отключиться от происходящего. Солнце садится. В мае поздно смеркается, значит, весь этот маскарад скоро закончится, и я смогу вздохнуть с облегчением.
— Ты мне обещал! — доносится до моих ушей требовательный женский крик.
Я практически добрела до угла дома, а звук раздавался как раз оттуда. Не люблю быть свидетелем чужих разборок, поэтому разворачиваюсь и делаю шаг в обратном направлении, но второй голос заставляет меня остановиться будто вкопанной.
— Мила, тише! — голос Виктора я узнала бы из тысячи. — Нас могут услышать!
— Какого хрена ты вообще женился! — чуть тише, но я все равно отчетливо слышу каждое слово, и, кажется, догадываюсь кому принадлежит этот голос. — Виктор, чем она лучше меня? Нам ведь было хорошо вместе! Почему ты пропал, не звонишь, не пишешь? Ведь мы не можем все просто так закончить…
