Я морщусь. “Нет, спасибо”.
Она кладет свои сцепленные руки на мой стол, и в голову приходит самая дикая идея.
Я решаю пойти на это. Бросив сумку на пол, я останавливаюсь прямо рядом с моим — стулом Рен и сажусь, подталкивая ее, что не так уж сложно.
Она ничего не весит и не занимает много места на стуле. Ее аромат пьянящий, как букет полевых цветов посреди весеннего луга. Она теплая и мягкая, и она идеально подходит для меня. Я кладу руку на спинку стула, испытывая слабое искушение посадить ее к себе на колени.
“Крю!” Она визжит. ”Что ты делаешь?"
“На что это похоже?” Она наклоняет голову в мою сторону, и наши лица так близко, что я могу разглядеть слабые веснушки на ее носу. Конечно, у нее есть веснушки. Она воплощенная нежность.
“Я сижу за своим столом”.
“Я же сказала тебе пойти посидеть за моим”. Для человека, который выглядит готовым проглотить свой язык, она чертовски спокойна. Единственным признаком было быстрое биение пульса у основания горла. Ее губы приоткрываются, из нее вырывается легкое дыхание, и мне интересно, что бы она сделала, если бы я наклонился и прижался губами к тому месту, где бьется ее пульс.
Она бы, наверное, взбесилась до чертиков.
“Я же говорил тебе вчера, что мне не нравится сидеть впереди”. Я провожу пальцем по центру ее спины, и она подпрыгивает. “Думаю, нам придется поделиться”.
Звенит звонок, Сков заходит в последнюю минуту, делая двойной дубль, когда видит, что мы с Рен занимаем одно место. “Разве вы двое не выглядите уютно?”
Из класса доносится нервный смех, включая Эз. Рен садится прямее, ее руки все еще лежат на моей парте, ее внимание обращено к учителю и ни к кому другому.
Я не утруждаю себя тем, чтобы смотреть на Сков. Я слишком восхищен изящным изгибом уха Рен. Крошечная жемчужная сережка, усеивающая мочку уха. Гладкая кожа ее шеи, какие идеально блестящие и прямые ее темные волосы. Она приоткрывает губы, ее взгляд быстро скользит по моему, прежде чем она отводит взгляд.
Она чувствует на себе мой взгляд. Хорошо. Я заставляю ее чувствовать себя неловко?
Или ей это нравится? Мой голос неудобен. Она не привыкла к мужскому вниманию.
“Крю, сядь, пожалуйста, где-нибудь в другом месте”, - приказывает Сков.
“Рен сидит за моим столом”.
Я могу сказать, что Сков слегка удивлена. Она указывает на пустое место Рен.
“Тогда иди и сядь за ее стол”.
“Мне не нравится сидеть впереди”.
“Я уверена, что ты сможешь”. Сков скрещивает руки на груди. “Давай же”.
“Я пересяду”, - говорит Рен, посылая мне еще один из тех быстрых взглядов. Она не кажется сумасшедшей. Скорее, она боится пойти против власти. “Я не возражаю”.
Эзра и Малкольм оба стонут от неудовольствия, потеряв свою восторженную аудиторию, и я посылаю им убийственный взгляд.
Это никак не поможет им заткнуться, придурки.
Рен соскальзывает со стула, который мы делим, и я сразу же начинаю скучать по ее теплу. Ее запаху. Она напугана, если судить по ее трясущимся рукам, когда она хватает свой блокнот с моего стола и прижимает его к груди.
“Могу я оставить свой рюкзак здесь?”
Кивнув, я разваливаюсь в кресле, как будто мне на все наплевать, но, черт возьми, я тоже немного напуган.
То, что она была так близко, сбило меня с толку.
И мне это не нравится.
8. Рен
Мне не нравится, когда из меня делают посмешище перед всем классом, и это именно то, что только что сделал Крю. Внимание меня не беспокоит, пока оно не носит негативный характер.
То, что он только что сделал, казалось негативным. Почти насмешливым. Оттолкнуть меня в сторону, чтобы мы могли разделить его рабочее место, даже на те короткие несколько минут, было раздражающе…
Приятно.
Он надежный. Твердые мышцы и горячая кожа. Широкоплечий, с широкой грудью и сильными руками. Находясь так близко к нему, его рука была закинута мне за спину и перекинута через спинку стула, я чувствовала себя так, словно нахожусь в коконе Крю Ланкастера. И мне это понравилось. Мне нравилось, что он был рядом. Мое сердце забилось быстрее от того, что он был так близко.
Оно все еще стучит быстрее чем следовало бы.
Я устраиваюсь на своем месте, кладу блокнот на стол, не сводя глаз с мисс Сков. Волосы у меня на затылке медленно встают дыбом, и мне приходится напрячь все силы, чтобы не обернуться и не посмотреть, кто на меня смотрит.
Я уже знаю. Я чувствую на себе его взгляд, тяжелый и задумчивый. Так незаметно, как только могу, я оглядываюсь через плечо, ловя его взгляд на себе и ни на ком другом, и тогда он делает самую странную вещь.
Он улыбается.
Это быстро и незаметно, и если бы я рассказала об этом кому-нибудь еще, никто бы мне не поверил, но, о Боже, Крю только что улыбнулся мне, и у меня в животе такое чувство, будто миллион бабочек только что взлетели, их трепещущие крылышки вызывают у меня мурашки повсюду.
И все из-за мимолетной улыбки.
Что, черт возьми, со мной не так?
“Хорошо. Объединяйтесь в пары со своими партнерами. У нас все готово, верно?” Сков переводит взгляд на меня, ее тонкие брови взлетают вверх. Я едва киваю, смущенная тем, что меня снова вызвали. "Ладно. Приступайте к работе.” Я встаю из-за стола и направляюсь обратно к Крю, который довольно нагло развалился на своем стуле, на лице у него выражение чистой скуки, язык его тела говорит мне, что он предпочел бы быть где угодно, только не здесь.
Я переступаю через его ноги и плюхаюсь на пустой стол рядом с Крю, который только что покинул Эзра. “Ты приготовил что-нибудь на сегодня?” — спрашиваю я, зная, каким будет его ответ.
"Нет." Он поднимает на меня взгляд из-под тяжелых век. “А ты?”
Кивнув, я открываю свой блокнот на странице со списком вопросов, которые я набросала ранее этим утром, когда поняла, что у меня нет выбора, и нравится мне это или нет, Крю останется моим партнером по психологии. ”У меня возникло несколько вопросов".
“Для меня?” Он садится прямее, потирая руки. “Дай мне послушать их”.
Я посылаю ему странный взгляд, удивленная его поведением. Я не понимаю этого мальчика. Я знаю, что не горю желанием выслушивать какие-либо вопросы, которые у него могут возникнуть ко мне.
“Это простые вопросы…” — начинаю я, но он качает головой, прерывая меня.
“Ничто не бывает простым, когда дело касается тебя, Птичка. У меня такое чувство, что ты собираешься попытаться разгадать меня.”
Он настолько прав, что я не думаю, что у меня есть шанс сделать это, учитывая ограниченное время, которое у нас есть для работы над этим проектом.
Выяснение личности Крю Ланкастера и того, что им движет, вероятно, займет месяцы. Может быть, даже годы.
“Это то, что мы должны делать”, - подчеркиваю я, наклоняясь через стол. Его взгляд опускается, задерживаясь на моей груди, и я слишком поздно понимаю, что моя грудь практически покоится на столе.
Я отстраняюсь, мои щеки пылают, и когда он снова смотрит на меня, он ухмыляется.
“У меня есть идея”, - говорит он, и я на мгновение забываю о своем смущении, просто благодарная, что он готов что-то придумать.
"Что это?"
“Давай составим список наших предположений друг о друге”. Теперь его очередь наклоняться ближе, его сверкающие глаза не отрываются от моих. “Я бы с удовольствием выяснил, что, по твоему мнению, ты знаешь обо мне”. Я не хочу знать, что он думает обо мне. Я уверена, что все это ужасно, больше сплетен, чем фактов.
Большинству парней в этой школе я безразлична только потому, что я не поддаюсь их чарам.
Я произношу это слово, как моя мать, но это правда. Я не поддаюсь ни принуждению, ни их лжи. Они льстят, они говорят то, что мы, девочки, хотим услышать, и следующее, что мы понимаем, это то, что мы стоим перед ними на коленях. Или под ними в кровати, или в машине, или в любом другом темном, предположительно укромном месте, куда они могут нас завести. Они просят провокационные фотографии, утверждая, что они личные, а затем делятся ими со своими друзьями. Выставляя их на посмешище.
