посмеялся над ее горем.
Пока осматриваю вакханалию, натыкаюсь взглядом на Филиппа, знакомого фотографа, что славится любовью к потайным проходам у мужчин, и в голове зреет жестокий план расправы.
Машу ему рукой, подзывая к себе, пока Николай общается с гостями.
Шепчу Филиппу, что сегодня мне понадобиться его профессиональные навыки и его прибор.
— А что мне за это будет?
— Во-первых, тебе понравится. Во-вторых, я тебе заплачу.
— Заинтриговала… — хмыкает он, облизывая взглядом Николая, а скорее его выпуклую задницу в фирменных белых брюках.
— Не отходи от меня слишком далеко…— обрисовываю парню весь план, а после сразу же возвращаюсь к Николаю, который занят разглядыванием танцующей блондинки. И пока я отвлекаю внимание на себя, Филипп подкидывает в стакан жертвы розовую таблеточку. Глаза гея загораются, и мы, подмигнув друг другу, прощается до назначенного времени.
— Ну что, красотка, — шепчет мне на ухо Николай, — чем я могу тебе сегодня помочь?
Подношу к губам напиток и делаю вид, что пью, но как только он прикасается мягкими, влажными губами к шее, выплескиваю немного на пол.
— Меня же бросил парень, — закусываю губы и изображаю на лице невыносимую боль и страдание. Ничего, что бросил он два года назад.
Пытаюсь расслабиться и невольно не вспоминать об одном кретине, что кинул меня два года назад, но не получается. Интересно, чем именно сейчас он занят? Заявится ли на вечеринку? Сегодня ночью я хочу оторваться, выплеснуть негатив, проветрить мозги, черт возьми!
Мне ещё нужно придумать, как избавиться от Тамерлана завтра. Ехать к нему домой я точно не собираюсь, и тем более быть в роли его подопечной. Мои нервы не железные!
Может, стоит уехать на этот месяц, пока не вернётся отец? Но, блин, я даже паспорт с собой не взяла...
— Не может быть, — вздыхает Николай, смотря мне прямо в ложбинку между грудей. А я как бы невзначай складываю руки вместе, делая ее еще глубже. — Тебя никто не может бросить.
— Мне так плохо. И... — хриплю, цепляюсь за его рубашку и тяну парня к себе, — одиноко.
— У тебя есть я, ты же знаешь, как сильно мне нравишься, — шепчет он прямо в губы.
— Правда?
Мне все равно на его слова. Я всегда знала, что он никаких тёплых чувств ко мне не испытывал, и эту лапшу вешает абсолютно всем девушкам.
— Да, Алла, ты самая красивая девка, что я знаю.
Слово «девка» режет слух, и я прикладываю все усилия, чтобы не поморщиться. Вместо этого целую его в губы, чувствуя лишь отторжение. Позволяю ему взять меня за попу и притянуть к себе.
— Докажи, что я нужна тебе, — веду ноготками по его мягкой щетине, думая о том, что у Тамерлана она жесткая и колючая. Может быть, хватит их сравнить?
Черт бы его подрал! Я всегда думаю о нем. Сравниваю со всеми парнями.
— Все, что угодно, — глубоко дышит Николай. Он уже три стакана выпил, уверенна, что уже мало, что соображает. И, судя по бугру, что упирается мне в живот, готов во все тяжкие.
— Я могу тебе рассказать секрет?
— Конечно.
— В сексе мне нравится быть главной... — ложь, ложь, ложь. — Именно поэтому меня бросил парень. Он не хотел экспериментов.
— Идиот. Я за любые эксперименты, детка, — кивает он, берет меня за руку и ведёт по длинному коридору. Там же запихивает в одну из комнат. Как я понимаю, это его личная спальня, сделанная в отвратительно красных тонах.
Целует, слюнявя мой рот. А я абстрагируюсь, потому что желаю лишь губы одного единственного мужчины. Более жестокие. Желаю, чтобы другие руки снимали с меня платье. Более грубые, и запах не такой приторный...
— Надеюсь, ты не решила меня отстрапонить? — ржет Николай, и я не могу не ухмыльнуться, пока он не видит.
— Нет, нет. Что ты! Давай я покажу тебе. Расслабься, — толкаю его на кровать. Смотрю на то, как он со скоростью света начинает скидывать с себя одежду, оставаясь в одних боксерах. А я рассматриваю его тонкий член, скрытый тканью. Мило, но ней вау. — Мне нужно тебя привязать.
Мой властный голос возбуждает его еще больше, и он начинает дрожать в предвкушении ласк.
— Ты же не против?
— Да, детка, не против. В тумбочке есть наручники.
Интересно. Прищуриваюсь и окончательно снимаю с себя платье, оставаясь в нижнем белье. Пускай смотрит, главное, чтобы не трогал.
— Отлично, — нахожу атрибут и пристегиваю до крайности возбужденного Николая, вижу по взгляду, как ему это нравится.
Дурачок. Недолго он будет таким счастливым.
Иду к шкафу с одеждой и достаю оттуда два чёрных галстука.
— Зачем это? Я хочу тебя видеть, — хнычет немного испуганно, как маленький мальчик.
— Молчать! Ты же хочешь получить лучший отсос в свой жизни? — закрываю его глаза одним галстуком, а рот другим.
Любуюсь не своё творение. Идеально.
Вот сейчас повеселимся на славу, да так, что кобель надолго запомнит своё двадцатипятилетие.
Открываю двери и тихонько зову Филипа, что ждет в коридоре.
— Филипп... Твой выход, — машу ему рукой, подзывая. — Камеру взял?
Глава 9. Алла
Часто удивлялась тому, как снимают порно. Да еще и с разных ракурсов, на протяжении нескольких часов. Но пока не испытаешь на своем личном опыте, ничего и не поймешь.
Даже не осознавала, насколько это сложно и изнурительно!
Нужно сделать все так, чтобы захватить в кадр самое важное, чтобы свет хорошо падал, а эмоции на лице четко прослеживались. Без кривляний.
Так что прямо сейчас мне предстоит постараться изо всех сил. Ощутить, как трудно работать в порно индустрии. Вот
