на остановку, чтобы остаток пути все же проехать на автобусе.
Оказывается, я такая не одна. Толпа нетерпеливых студентов трется у входа, ожидая, когда нас впустят, чтобы узнать свое будущее на ближайшие несколько лет. Кто-то возмущается, что мы живем в мире цифровых технологий, а они не могут выгрузить результаты на сайт вовремя. Кто-то нервно перешептывается. Я же стою в сторонке, нервно закусывая губу. Просто жду.
Как только открылись двери, поток людей буквально снес бедную женщину, вышедшую к нам навстречу. Дождалась, когда лавина утихнет, и спокойно вошла внутрь здания, чтобы замереть в нерешительности. Видя, как одни ребята визжат и прыгают от радости, а другие с тоской отходят в сторону, не могу сделать и шага в сторону стенда. Меня больно толкнули в плечо, отругав за то, что стою как истукан на дороге. Пришлось идти вперед.
Среди множества факультетов нашла нужный.
Вдох. Выдох. Зажмурила глаза… Еще вдох, шаг вперед и поиск своей фамилии, которой там нет.
ЕЕ ТАМ НЕТ!
Слезы моментально хлынули по щекам, выдавая нервное напряжение всех прошедших суток. Не поступила. А мама говорит: «Талантлива». Это неправда! Шмыгая носом, растерянно отошла и села на широкий низкий подоконник. Ноги почему-то отказываются держать.
– Не поступила, – причитаю себе под нос.
Никчемная, ни на что не способная Милли! Крупные капли стекают вниз по губам, подбородку, попадают на футболку, на руки. Никак не могу остановить этот поток сырости. Заставить себя подняться, чтобы уйти отсюда, тоже не могу.
Предаваясь самобичеванию, не заметила, как на подоконнике я уже не одна. Герман сидит напротив и в нем нет ни грамма злорадства, ехидства или чего-то еще, что я видела в нем при каждой нашей неприятной встрече. Обеспокоенность читается на его лице. Это так странно.
– Что тебе нужно? – севшим от слез голосом спросила у мужчины и снова прикусила нижнюю губу. Дурацкая привычка из детства.
– Не поступила? – вместо ответа прозвучало спокойно.
– Это я от радости, – во мне включилась мелкая язва. Защитная реакция, я не специально.
– Милли, я вопрос задал. Так сложно ответить? Факультет какой?
Секундная пауза. Я продолжаю упрямо сопеть, он молчит, что-то вспоминая.
– Сиди здесь, я скоро вернусь.
Отвернулась к окну. Мужчина резким, болезненным движением схватил меня за подбородок и повернул лицом к себе.
– Поняла?
Киваю. Сил идти у меня все равно пока нет, ноги ватные, а звонить маме стыдно.
– Умница, – короткий поцелуй в лоб, и Герман ушел, оставляя меня в одиночестве.
Несколько пропущенных от Наташки, два от мамы, а его все нет.
И чего я жду, спрашивается? Нашла кого слушать! Он ко мне пристает, а я сижу как дура и жду этого засранца.
Встала, чтобы уйти, как откуда-то сбоку услышала его голос:
– Далеко собралась?
Громкие шаги по бетонному полу, и вот Герман уже позади меня, зло дышит в затылок.
– Домой, – обреченно отвечаю. – Что мне тут сидеть?
Мужчина обошел меня, чтобы посмотреть в зареванные красные глаза, улыбнулся и протянул непонятную бумажку, но в состояние очередного ступора меня ввела не она, а его слова, сказанные несколько самодовольно:
– Поздравляю, ты поступила.
– Не смешно! – постаралась его обойти и тут же попала в кольцо наглых рук.
– А я и не шучу. Это ведь я виноват в твоем провале. Признавать ошибки и исправлять их я приучен с детства, так что… – мужчина улыбнулся. – Не реви. Все хорошо.
– Но как? – попыталась освободиться, но Гер лишь крепче сжал ладони у меня за спиной.
– Давай так, ну чтобы все честно.
В его глазах пляшут забавные искорки. Сейчас он не кажется таким уж взрослым и надменным. Обычный парень со своими тараканами. А у кого их нет?
– Что ты хочешь?
Мужчина рассмеялся, явно хотел что-то колкое сказать, но не стал.
– Пообедай со мной, а я отвечу на твои вопросы. Только обед. – Он даже руки от меня убрал и сделал шаг назад. – А потом я подброшу тебя домой.
Подумав, что от обеда в людном месте днем точно ничего страшного не случится, и согласно кивнула.
– В документ-то посмотри, – во всю смеется Гер.
Посмотрела и поняла – не врет. Правда поступила! Внутри все возликовало, я улыбнулась этому нахалу и приняла его руку, вкладывая в нее свою ладонь.
Обед, так обед. Настроение резко поползло вверх.
Он привез меня в небольшое уютное кафе с отрытой верандой. На ней мы и устроились, заказав еду. В будний день народу здесь почти нет, так что можно спокойно поговорить.
Я с любопытством уставилась на него, больше не боясь этого парня.
– Все просто, – смеется он. – У меня мать в деканате работает. Пришел с повинной, мол, ма, я накосячил, помоги исправить.
Не удержалась от смеха, так забавно он сейчас выглядит.
– Она мне сожрала весь мозг чайной ложкой, но ошибку исправить помогла. Теперь все справедливо, не находишь?
– Спасибо, – опустила глаза в стол.
– Не за что, правда. Знаю, что виноват. Прости, – он протянул ко мне руку через стол, но официантка принесла наш заказ и спасла от неловкой ситуации.
Просидев в кафе чуть больше часа и узнав у Германа много интересного о внутреннем устройстве и студенческой жизни университета, позволила ему отвезти себя домой. Еще раз поблагодарила парня за помощь, ведь мог бы и не делать, просто уйти. Похоже, я совсем не разбираюсь в людях! Возможно, учеба в крупном ВУЗе с множеством разного народа поможет мне перестать видеть опасность в каждом человеке.
Уже из дома позвонила маме и рассказала радостные новости, умолчав о своем маленьком приключении. В ответ получила наказ – найти свое лучшее платье для сегодняшнего вечера. Но настроение такое классное, что спорить не стала, решив дать шанс еще и Михаилу понравиться мне. Мама ведь счастлива с ним, это и есть самое главное, а я…
Я привыкну.
