— Ты красивая, и должна знать, что привлекаешь меня.
Я поднимаю бровь. Новость для меня.
Если это его попытка сохранить наши отношения профессиональными, то она не работает. Его признание заставляет меня хотеть его еще больше.
— Ты была пьяна, и мы оба одиноки. Я не должен был позволить этому зайти так далеко.
— Говори за себя. Я не одинока.
Он смотрит на меня так, что я захлопываю рот.
Он может читать меня, как чертов сценарий.
Я приподнялась на стуле и положила руки на стол. — Мне не нравится, к чему ведет этот разговор. Это был пьяный казус. Давай забудем об этом и начнем двигаться дальше.
— Я не против. Просто хотел прояснить ситуацию.
Я скрестила руки. — Считай, что все выяснено. — Я беру телефон. — Хочешь что-нибудь из обслуживания номеров? — Я забыла заказать завтрак вчера вечером. Обычно за меня это делает Уиллоу, но я послала ей сообщение, в котором сказала, что обо всем позабочусь.
— Что бы ты ни заказала, я не против.
Я заказываю еду и начинаю отвечать на электронные письма и сообщения, пока он сидит за компьютером. Я открываю сообщение от Уиллоу, в котором сообщается о состоянии Бретта. Его выздоровление не обещает ничего хорошего, и она не уверена, как долго ее не будет.
У меня сводит живот от приложенного к письму заявления об уходе. Я отправляю ей ответное сообщение, настаивая на том, чтобы она взяла столько времени на отдых, сколько ей нужно, и работа будет ждать ее, когда она будет готова вернуться. Хадсон разрешает взять еду в номер, и сладкий аромат выпечки и блинов наполняет комнату и заставляет мой желудок урчать.
Хадсон откусывает кусочек блинчика и стонет. — Черт, как вкусно. Я скучал по такой еде.
Я киваю, хотя не притронулась к ней. Меня гложет вопрос. Вопрос, который меня не касается.
— Как давно ты не был с женщиной? — спрашиваю я.
Хадсон чуть не подавился едой, но без колебаний отвечает. — Чуть больше девяти месяцев.
— Ты не переспал с кем-нибудь сразу же, как только вернулся домой?
— Мне было интереснее увидеться с семьей, чем намочить свой член. Не говоря уже о том, что если бы я с кем-то трахнулся, эта новость облетела бы весь наш маленький городок, учитывая мою ситуацию с Кэмерон.
— Я думала, что моя засуха была печальной.
— Не засуха, Голливуд. Это отсутствие возможностей.
Отсутствие возможностей? Прошлой ночью со мной была возможность.
— Что насчёт тебя?
— Два месяца, — признаюсь я.
Он усмехается и качает головой. — Любитель.
Господи, дай мне мужества для того, что я собираюсь сказать, и помоги девушке, если можешь.
— Могу я спросить тебя кое о чем, и ты пообещаешь, что отнесешься ко мне серьезно?
Он качает головой. — Конечно.
— Я знаю, что всего тридцать минут назад ты сказал, что хочешь сохранить наши отношения профессиональными...
— Да.
— Но что может повредить небольшому сексу? — Я говорю, как возбужденный подросток, который единственный в классе физкультуры, у кого еще не отсосали член.
Его голос становится глубже. — Плохая идея.
— Почему бы не повеселиться? Разве у тебя никогда не было секса на одну ночь?
Он пристально смотрит на меня. — Я был только с одной женщиной.
Я чуть не выронила свой кофе. Хадсон продолжает шокировать меня.
Чем они кормят этих парней в Айове?
— Ты лжешь.
Он качает головой. — Я начал встречаться с Кэмерон в средней школе и никогда не трогал никого, кроме нее. Твое предложение звучит неплохо, но я эгоистичный парень. Мне никогда не приходилось разделять обязательства и секс, и я не уверен, что мне будет приятно прикасаться к тебе одной ночью, а на следующий день смотреть, как ты сосешься с Илаем.
— А что, если ты сможешь разделить это? Почему бы не попробовать?
— Брось фальшивого парня, и, возможно, я расширю свои горизонты.
С этим он встает, берет свою кружку и выходит из комнаты.
***
— Это дерьмо, мать его, взорвалось, — говорит Илай, опускаясь на сиденье рядом со мной после посадки в самолет. Мы летим в Лондон на очередную премьеру.
— Что именно? — спрашиваю я.
Я не очень хорошо знаю Илая, что странно, учитывая, что я целовалась с ним на экране и ходят слухи, что мы трахаемся вне экрана. Он напоминает мне моего бывшего — хороший парень, но в то же время плейбой, стремящийся вычеркнуть каждую модель Victoria's Secret из своего списка.
С тех пор как я согласилась стать его фальшивой девушкой, моя жизнь превратилась в сплошной хаос. Мы получали отпор не только от поклонников, но и от общих друзей. Нокс и Илай были друзьями, и они восприняли это как нарушение клятвы «братва перед шлюхами». Это просто смешно, учитывая, что Ноксу абсолютно наплевать на то, с кем я сплю.
— Фальшивые свидания, — отвечает Илай. — Это портит мою сексуальную жизнь.
Я закатываю глаза. — Ну и ну, спасибо.
Он хихикает. — Дело не в тебе. Дело во мне.
Я кладу руку на сердце. — Трагедия. У меня разбито сердце. А теперь иди и расскажи Тилли о нашем разрыве. Я так же готова разорвать эту сделку, как и ты.
Он ухмыляется. — Или мы можем попробовать другой путь?
— Мы убьем Тилли?
— Я слишком красив для тюрьмы, милая. — Он одаривает меня уверенной ухмылкой. — Я больше думал о том, что мы будем встречаться.
Я шлепаю его по голове. — Не получится. Все знают, что твой послужной список знакомств хуже, чем у Чарли Шина.
— Ух ты, немного перегнула палку. Я не имею в виду, что мы встречаемся-знакомимся.
— Именно так это и звучит.
— Считай это скорее коллегами с преимуществами.
Я сморщилась. — Ты сошел с ума.
— Разве? Подумай об этом. Никто из нас не трахается. Почему бы не воспользоваться той дерьмовой ситуацией, в которой мы оказались? У меня уже несколько месяцев синие яйца.
Я не верю, что он воздерживается от секса. — Ничего подобного. — У меня уже был один голливудский плохиш, разбивший мне сердце, и подвергать себя риску снова было бы глупо.
— Почему нет? Все уже думают, что мы трахаемся, может, стоит сделать это как можно лучше.
— Как насчет этого — ты можешь развлекаться с другими людьми за закрытыми дверями. Не выставляй меня идиоткой, позволяющей своему парню изменять. До тех пор, пока это будет в тайне, мне все равно, что и с кем ты делаешь.
— Рисковать утечкой фотографий или истории? Я не стану разрушать свою карьеру ради интрижки на одну ночь.
Я киваю в знак согласия. — Я не скажу, если ты не скажешь.
Он поднимает бровь. — Так вот чем ты занимаешься? Прячешься за закрытыми дверями?
— Нет.
Он фыркнул. — Да, точно.
— Что ты пытаешься сказать?
— Я хочу сказать, что если бы я был твоим телохранителем, ты бы с большим удовольствием приняла мое предложение о сексе.
Неужели я настолько очевидна?
Я сделала свое лучшее невинное лицо. — Что?
Он откидывает голову назад и смеется. — Не пытайся меня обмануть. Ты все утро смотрела ему в глаза. Отрицай это сколько хочешь, но между вами что-то происходит.
— Ты ошибаешься.
— Если вы еще не трахались, это случится. Все, о чем я прошу, это убедиться, что рядом нет камер или свидетелей. Я тоже не буду унижаться. — Он нахмурился. — Я держал свой член в штанах и выполнил свою часть сделки. Сделай то же самое.
Он встает, чтобы уйти, но я останавливаю его, прежде чем он движется к проходу.
— Я не могу, — говорю я.
Он смотрит на меня в замешательстве.
— Я не могу держать свой член в штанах, учитывая, что у меня его нет.
— Ебаное отношение, — ворчит он. — Я уточню, держать члены подальше от тебя.
Я прищуриваю глаза. — Только члены?
— Господи Иисусе, что еще ты в себя засовываешь?
Я пожимаю плечами.
Шутить с ним весело.
— Может, ты не такая ханжа, как я думал.
— Какого черта?
Он сгорбился, когда я ткнула его локтем в живот.
— Ты думаешь, что я ханжа в спальне?
— Очевидно. Ты не заинтересована в том, чтобы трахнуть меня.
