так же жадно ее поцеловать.
Мои жалкие попытки сопротивляться он моментально подавляет, делая хватку жёстче, мне остаётся только подчиниться и позволить ему сделать это.
Я чувствую как ослабли мои ноги, но я не падаю, я словно в цепях, он полностью меня сковал.
С каждой секундой его страсть становится более яростной и он даже покусывает меня, сжимает мои волосы до боли, а та рука, что была на талии, опускается на попу, умело проникает под юбку, где, словно именно его, ждал сюрприз, ведь на мне чулки.
Он начинает рычать и прижимается к моему телу так, что я животом ощущаю его крепкое желание, что, собственно, и охлаждает меня.
Я решаю остановить это безумие и сильно кусаю его за нижнюю губу, чувствуя на своих капельку крови.
Тогда-то он и приходит в себя. Убирает от меня свои грязные ручонки. Но меня пугает его ненормальный, слишком дикий взгляд,, когда Яр вытирает пальцами кровь с губы, он смотрит на меня, как волк на бедного, беззащитного ягнёнка.
Ему это понравилось. Меня все происходящее не на шутку пугает и настораживает.
– Сука… – выдыхает с нисходящей с лица улыбкой.
– Козел! Не делай так больше. Ты пьяный?
Нет, он абсолютно трезв, потому что от него нет запаха алкоголя и я не почувствовала его вкус, когда он меня целовал.
– Ты сама этого хотела, иначе не смотрела бы на меня такими голодными глазами, – ухмыляется он, проводя пальцами по моим пульсирующим от его страсти губам. Я хочу отвернуться, но он не даёт, держит меня за подбородок. – Януль, если твой сопляк не может тебя удовлетворить, если ты так сильно хочешь нормального секса, то можешь попросить меня напрямую и я поищу окошко в своем напряженном графике.
Мой рот открывается в изумлении.
– Ч-что ты… – задыхаюсь от возмущения, смотрю на него с опаской.
– Вот так просто, подойди скажи: “Яр, я хочу, чтобы ты меня трахнул”, – говорит он на полном серьезе. – Я могу сделать это так, как ты пожелаешь, могу быть мягким и внимательным, а могу сделать это так, что ты не сможешь нормально ходить пару дней. Для тебя я могу быть любым.
Он же просто издевается надо мной. Выводит на эмоции и к моему сожалению они есть, я почти задыхаюсь, в груди сердце грохочет, щеки горят от стыда, а в голове всплывают разные аморальные образы с ним в главной роли. Он, змей-искуситель, знает, что сказать и что сделать, чтобы заставить думать только о нем.
Я должна взять себя в руки.
Сашка, думай о Сашке! У тебя есть Рудаков, черт возьми, ты не должна стоять здесь и фантазировать об этом напыщенном павлине. Не должна.
– Я никогда не буду с тобой в этом плане, у меня есть парень, разве ты этого ещё не понял?
Мой голос дрожит. Я не хочу этого говорить. Я хочу ещё… Черт, нет, не хочу. Это же Бесов! Враг номер один. Он испортит мне жизнь, я не должна вестись на его провокации.
– Никогда не говори никогда, карамелька, – он снова наклоняется, чтобы прошептать мне на ухо следующее: – Можешь идти к своему сопляку, но помни, как дрожала в моих руках и думай о том, что ты могла получить, если бы попросила увезти тебя из клуба.
Не дав мне ответить, он смачно чмокает меня в губы, отпускает и быстро уходит.
Находясь в шоке, я продолжаю стоять ещё некоторое время.
Спокойно, Ян, спокойно.
Немного придя в себя, поправляю одежду, которую Бесов растрепал, и бегу сразу же в туалет, чтобы увидеть в зеркале взгляд дикой, хорошенько взлохмаченной кошки.
Какой кошмар!
Умываюсь, смываю с себя косметику и собираю волосы в хвост. Я стараюсь не обращать внимание на то, как горят мои глаза, а они горят, словно я бешеная. А ещё я ощущаю больную тяжесть в животе, которая отдаётся спазмами. Кладу на него руку и чувствую, как внутри все щекочет.
Я уже не говорю о своей груди, которая болит так, словно ее хорошенько помяли.
– С ума сойти… – шепчу я ошалело себе под нос. – Что со мной происходит?! Ненавижу этого гаденыша!
Вскоре на место шока приходит злость. Нет, я просто в ярости!
Да как он посмел ко мне прикоснуться, да еще и поцеловать. Назвать «сестричкой», хотя сам недавно предупреждал, чтобы я ни ногой в его дом. То видеть меня не может, то нападает.
Путается в показаниях паренёк.
Играет? Манипулирует? Все может быть.
Хочет, чтобы мы с Рудаковым расстались, чтобы видеть в моих глазах боль.
Нет, этого не случится.
Я, громко цокая невысокими каблуками, выхожу из туалета и без промедления следую к своему столику. Уже все на месте. Сашка весёлый, как никогда, общается с Мариной и Ленкой, не обращая на меня внимания. Это хорошо – оно мне сейчас и не нужно. Не хватало, чтобы он подметил во мне изменения. Да и я не могу смотреть ему в глаза. Стыдно.
Карина сидит, забившись в угол, а рядом с ней – молчаливый Макар. Странно это все. Надеюсь, он ее не обидел.
Я наклоняюсь к столу, чтобы девушка могла заметить, что я ее зову. Она видит и расслабляется, вскакивает со своего места, крепко обнимает меня, будто со мной могло что-то случиться.
– Карин, поехали по домам, я не хочу тут больше находиться.
Она кивает и спрашивает, что произошло. Я обязательно расскажу ей потом, ведь сейчас я и сама ничего не понимаю.
Мерзко от себя за то, что случилось, за то, что позволила, но одновременно с этим я чувствую прилив энергии, злости, радости и немного паники.
– Я вас отвезу, – говорит Макар, тоже поднимаясь.
– Не стоит, мы закажем такси, – говорит Карина, смотря на меня с нервозным волнением.
Макару этот ответ явно не приходится по душе.
– Я отвезу, – снова повторяет он таким тоном, что даже мне хочется подчиниться.
Парень от нас просто не отлипает. Не даёт сесть в такси и все же уговаривает нас загрузиться в его огромный, чёрный внедорожник и спокойно, без всяких приключений, отвозит нас к Карине на квартиру, доводя при этом до подъезда.
Кажется, у подруги появился новый поклонник, жаль, что девушка не хочет ни с кем отношений. Мне показалось, он парень неплохой, хотя на первый взгляд характер у него не из простых.
Я решаю остаться у подруги, но пока ничего не рассказываю. Жду, когда она заснёт, чтобы погрузиться мыслями в то, что произошло. Переосмыслить.
Но совершенно
