продолжается долго, но я не узнаю практически ничего. Преодолеваю искушение войти на кухню и устроить допрос. Мне могут и не признаться.
Рыдания затихают. Плачущая женщина успокаивается. Ее подруги продолжают давать противоречивые советы.
Я продолжаю стоять у порога, пока беседа не уходит в другое русло. Потом отхожу и удаляюсь в свою комнату. Радует одно: Назира не пострадала. Ее отправили работать в другое место. Но что вообще тут происходит?
Кто-то общался с Назирой. Кто-то выбрал сперва мою учительницу, а после обратился к служанке с просьбой передать информацию. Женщина. Она. Так было в беседе. Неизвестная женщина пыталась направить послание. Зачем? Намеревалась сообщить мне нечто важное? Или не мне? Точного понимания пока нет. Из подслушанной беседы толком выводы не сделать. Запутанная история.
Головная боль усиливается настолько, что приходится принять таблетку.
Я опять сомневаюсь в Амире. Опять повторяю свою ошибку. Почему?
Однажды я уже пошла на поводу у своих глупых подозрений и попала в лапы злейшего врага моего мужчины. Оказалась лёгкой добычей. Неужели повторю ошибку снова?
Жизнь должна учить меня. Должна. Пора учиться доверию. Принимать своего будущего супруга. Надо перестать винить его во всех смертных грехах.
Амир никогда не станет лгать. Он заботится обо мне, ограждает от дурного. Если молчит, значит, существует причина.
Я решаю оставить сомнения в прошлом.
+++
Ночью на меня накатывает истерика. Заснуть не удаётся. Все мысли про ритуал, про обряд смены религии. Давно нужно свыкнуться с этим, а не выходит. Отчаяние обрушивается на меня с новой силой, сокрушает. Сжимаю подушку, утыкаюсь туда лицом и сотрясаюсь в беззвучных рыданиях. Глотаю горькие слезы.
Я не готова. Совсем не готова. Никогда не буду готова.
Черт. Я просто идиотка. Я...
- Звезда, - хриплый голос ударяет в спину, мускулистые руки обвиваются вокруг моего тела, прежде чем успеваю обернуться, стискивают в жарких объятиях.
- Амир, - всхлипываю, шмыгаю носом. - Амир... ты не должен заходить в мою комнату до свадьбы. Ты... ты... это неправильно.
- Не будет никакого обряда, - говорит он.
- Что? - ушам не верю. - Ты о чем сейчас?
- Тебе не надо менять религию.
- Амир, откуда ты...
- Я вижу, - отрывает меня от подушки, поворачивает лицом к себе, темноту озаряет блеск его пылающих глаз. - Отложим это. Но официально и для людей все будет так, точно ты поменяла веру.
- Ты будешь лгать? - запинаюсь. - Лгать о таком? О своей религии?
- Я и других заставлю солгать. Согрешить. Но мне наплевать. Я не хочу ломать тебя. Раз не можешь спокойно принять происходящее, то подождём. Но нашу свадьбу откладывать нельзя. И наследника давно пора заделать.
- Амир...
- Мари, - его оскал ощутим физически. - Если бы я мог, я бы послал к дьяволу весь свой бизнес. Я бы украл тебя, увёз на безлюдный остров. Только не выйдет. Нас найдут и уничтожат. Жить в бегах не стану. Рисковать тобой тоже не буду.
- Но лгать...
- Я убью за тебя, - выдаёт абсолютно серьёзно. - Ложь - самая малая жертва.
Мы сидим друг напротив друга. В кромешной темноте. Сейчас мы даже не соприкасаемся. Но между нами искрит. Нить накала раскалена до предела.
Я впервые ощущаю такую сильную близость. Кожей чувствую. Нутром улавливаю. До боли четко. До покалывания в каждой клетке тела.
Мощнее самого жесткого секса. Острее неистовых поцелуев.
Просто молчать. Вот так. Просто смотреть друг на друга во тьме. И видеть то, что глазами увидеть нельзя. Осязать.
Я улыбаюсь.
- Нет, - говорю. - Не надо никого убивать. Лгать тоже не надо. Я приму твою веру завтра. По-настоящему. Я с тобой на одной стороне. Всегда.
В отношениях это важно. Верить. Безоговорочно. Всегда и во всем доверять любимому человеку. Не бояться вдруг получить нож в спину.
Глава 6
- Мама! Мамочка! - детский крик заставляет меня обернуться и замереть на месте. - Мама!
В меня буквально врезается маленькая девочка. Обнимает мои колени, запрокидывает голову назад, ловит мой удивленный взгляд.
- Мама, - повторяет девчушка и улыбается.
Сколько ей лет? Примерно пять. Может, чуть больше. Семь максимум. Густые тёмные волосы, сверкающие чёрные глаза. Очень милая, похожа на ангелочка. И да, пожалуй, она и правда могла быть моей дочерью. Внешнее сходство есть. Но полагаю, я бы запомнила свою беременность и роды.
- Прости, но я не твоя мама, - говорю и невольно кладу ладонь на ее макушку, поглаживаю шелковистые пряди.
- Мама! - уверенно заявляет девочка и обнимает меня ещё крепче.
- Магазин очень большой, наверное, ты потерялась, - выдаю я. - Давай вместе поищем твоих родных.
В торговых центрах такое часто случается. Дети теряются. Родители их в панике ищут.
- Мамочка, - опять произносит девочка, приводя меня в полнейшее замешательство.
- Я...
- Пошла вон, - раздаётся холодный мужской голос.
Язык чужой. Хотя нет. Больше не чужой. Язык моего мужа. Язык моих будущих детей.
- Она же просто ребёнок, - отвечаю, обернувшись. - Зачем так грубо?
Девчушка резко отстраняется. Больше не чувствую ее крепких объятий.
- Руки показала, - следует жёсткое требование.
Мужчина останавливается рядом со мной и буравит бедную девочку тяжелым взглядом. Даже мне становится страшно от его мрачного вида. Поворачиваюсь, надеюсь обнять и успокоить испуганного ребёнка.
Проклятье. Девочка совсем не выглядит испуганной. Глаза у неё холодные и злые. Чужие. Очень взрослые глаза. Улыбка пропадает. Выражение лица вмиг изменяется.
Как такое возможно? Ребёнок и вдруг... агрессия?
- Урод! - выпаливает девчушка, а потом бросается наутёк.
Мужчина усмехается и смотрит на меня. Без слов. Все предельно
