по бокам развесила. Все же не первый год живу на этом свете. Двадцать первый. Осторожно поинтересовалась:
– А папочка в курсе, что его сынок деньгами разбрасывается? У меня там все оборудование было. Практически. Кроме стерилизатора. Не влез.
Вот не могла я сейчас сдержаться, просто сильно сомневаюсь, что Гауф тут главный. Как бы понты ни крутил, а деньги тратить вот так запросто… У меня там правда оборудование дорогое было.
Гауфа немного перекосило. Явно фразочка про папочку задела. Я уже собиралась отругать себя за язвительность, как услышала сказанное сквозь зубы:
– На этом объекте главный я.
– А, ну тогда понятно, чего поддоны с неба сыплются и всякие дядечки размера шесть икс эль меня в здание не пускают.
Нет, язык мой – враг мой. Все-таки сказывается напряженность. День сегодня, да и месяц в целом тяжелые. Можно сделать самой себе скидку на стресс. Наверное.
– Умка…
– Эмма. Меня, вообще-то, Эмма Романовна зовут, попрошу… Остальное только для друзей.
Хватит уже ему фамильярничать тут. Неприятно как он имя мое произносит голосом своимбархатным. У меня от этого низкого «Умка» все внутри звенит, словно струна натянутая.
А вот Эмма Романовна звучит строго и ни разу не…
– То есть Милана Рыжина тебе подруга, что ли? Странно, я был о тебе более высокого мнения.
Прикусила губу. Урыл. Не урыл, а закопал. Стало даже как-то совестно, но сути дела не меняло. Мне, в принципе, было, чем крыть:
– Столь высокого мнения, что предложил стать той, после которой ваша королева красоты побрезгует лезть к тебе?
Что-то мы ушли от темы разговора. Где там история про возмещение времени? Она явно поинтереснее выяснения отношений будет. И нет, это не я сама начала!
Гауф совсем помрачнел. Беситься стал, вон как кулаки сжал. Того и гляди придет в состояние дикой злости. У-у-у… опасная ситуация. Не хотелось бы лезть на рожон. Еще больше.
– Там другая ситуация.
Угу. Вообще. Поселений раз мне говорили про другую ситуацию, когда пришли вешать пожарную сигнализацию и просверлили проводку, обесточивкабинет на неделю. А еще заодно расковыряв весь потолок.
Другая ситуация, Рвач. Делов-то. Но в кои-товеки развивать эту тему не стала. Нафиг.
– Может, вернемся к вопросу возмещения?
Судя по всему, он против точно не был. Покосился на меня и проглотил, несомненно,колкий ответ. Король остроумия просто.
– Вернемся. Напиши мне список и отправь на телефон. Завтра же все будет в нужном количестве.
Прищурилась. Кажется, это юный боец за правду и справедливость немного недопонимает ситуацию:
– Прям все? У меня там на большую сумму,вообще-то!
Он бросил взгляд на рабочих, что стаскивали с поддона последнюю плитку. Там от моего чемодана остались только рожки да ножки. Снова едва не всплакнула. Столько лет труда!
– И на сколько?
– Тысяч на тридцать, вообще-то.
У него глаза из орбит только что не вылезли. Гауф приоткрыл рот, а мне обидно стало. Вот и кончилась моя сказка под названием «возмещение». Пролепетала:
– Я попроще возьму, мне бы хоть с чем-то работать. Тысяч в пятнадцать-двадцать рублей точно уложимся.
– Рублей? Фух, да это вообще ни о чем! Но если можно сэкономить, то пока лучше так.
Облегчение на его лице, кажется, можно было пощупать. Дура ты, Рвач. Пожалела мажора. Ничему тебя жизнь не учит!
– В общем, жду список. Сегодня вечером.
И он развернулся, зашагав к своей модной тачке. Спустя минуту взвизгнули шины, а он наверняка помчал выпрашивать у отца деньги. А я в который раз за все время подумала, что налажала. Снова. Ибо его номера у меня не было. Я удалила его сразу же после той злополучной эпиляции. И что теперь делать?
Я гипнотизировала телефон взглядом. Причем легче от этого не становилось. Потому что вечер уже наступил, а список Гауфу я, конечно же, не скинула.
Да нет, дело не в моей принципиальности. Заткнуть гордость получилось буквально сразу же. Как говорится, мы не гордые и на раскладушкепоспим.
Поэтому я взяла рабочий телефон и набрала Милане. Уж она-то точно знает номер Сергея. И пусть девушка ко мне больше не ходила, как, в принципе, и все ее подружки из той кампании, но неужели откажет в такой мелочи?
Что она реально откажет, стало понятно не сразу. Сперва по бесконечным гудкам. Словно номер занят. Ну, с кем не бывает, все же не обязана же она прерывать свой разговор, когда с кем-то общается. Может, там дело жизни и смерти!
Перезвонила. Но результат оказался прежним. Потом третий раз, и снова мимо. Занято да занято. У меня закралось странное подозрение, что дело не в том, что она говорит по телефону.
Набрала в интернете возможную причину и… «Абонент, скорее всего, поставил вас в черный список». Я моргала на эту фразу прям долго. Не могла поверить. Что я ей такого сделала?
Обидно стало до слез, а учитывая, что сегодня день вообще не очень, подумалось, что беда не приходит одна. Но я собралась, я ж не тряпка.
– Умка, пошли погуляем, я хочу каштаны поискать.
Томка, как всегда, вывалилась в мою спальню с разгона. Без приветов и пока она по-детски плюхнулась на кровать и уставилась на меня своими светло-карими глазами.
– А я хочу, чтобы ты их поискала в прошлогодних коробках. Там они наверняка проросли уже. Зачем тебе новые, когда есть хорошо забытые старые.
Подняла на нее голову и поймала нахмуренный взгляд. Тома была так похожа на родителей. Иногда сердце щемило. Про меня они говорили, что я и не их вовсе. В деда пошла. А вот младшая как две капли воды походила.
На секундочку стало больно. Но я быстро смахнула непролитые слезы и сжала кулаки.
Я никому не позволю обидеть нашу маленькую семью. Я сделаю все, чтобы у моей сестренки все было.
– Эмма, Тамара, я блинчиков напекла, пойдемте к столу!
Лицо Томки на мгновение застыло. Каштаны на улице были забыты так же благополучно, как и те, что лежали под деревьями. Есть у сестренки слабость – блинчики. Особенно с вареньем из крыжовника с апельсинами.
Только в этом году мы его не делали. Бабушке тяжело было, а я на работе в сезон пропадала. И что ж теперь? Все зря?! Да ни за что на свете. Возьму компенсацию у Гауфа, список я уже подготовила и дальше буду работать!
Так уж и быть, параллельно отучусь на лазер. Свой аппарат мне светит только в мечтах, а вот пойти на пару дней в салон
