— С этим не поспоришь, — согласилась Машка, — вот только хорошо ли это. Ладно, скажи мне, что ты решила насчет родственников Марты Петровны? Даже если ты найдешь Юрия, что дальше?
— Не знаю, — я пожала плечами, — попробую связаться с ним. Мне ведь в любом случае нужно будет писать всем более-менее похожим мужчинам. Вдруг кто-то из них и правда тот самый Юрий Калюжин, может быть, он даст мне хоть какую-то информацию.
— Давай сейчас посмотрим, — предложила подруга.
Мы занялись поиском Юрия. В финал вышли два претендента. И я уже собиралась писать им обоим, как вдруг заметила, что у одного из них указана дата рождения. Решила позвонить Марте Петровне, надеясь, что она помнит, когда родился ее племянник. Женщина назвала дату — 7 июля. А у Юрия Калюжина было указано 19 октября. Не он. Старушка на всякий случай уточнила, что Света родилась 5 марта.
— Тогда остается один Юрий, у него просто нет данных о дне рождении, — вздохнула Маша, — хоть бы это и правда был он.
— Да, было бы здорово.
У Юрия были закрыты личные сообщения, поэтому пришлось отправить ему заявку в друзья. Уже собираясь закрыть его страницу, я вдруг заметила в списке его друзей некую Светлану. Перешла к ней на страницу — Светлана Колосова, тридцать четыре года.
— Смотри, и день рождения 5 марта, может это правда она? Неужели так все просто? — обрадовалась Маша.
— И личные сообщения у нее открыты, надо сразу написать.
Мы так быстро нашли детей Галины Петровны! В том, что это действительно так, я не сомневалась. Слишком много совпадений. И путь в жизни может случиться что угодно, но интуитивно я ощущала, что это именно они, Светлана и Юрий Калюжины.
Написала дочке Галины Петровны вот такое сообщение:
«Здравствуйте, Светлана. Пишу я по просьбе Вашей тети, Марты Петровны Сотниковой. Возможно, Вы не помните ее, так как на момент последней вашей встречи Вам было три года. Марта Петровна все эти годы мечтала увидеть своих племянников и сестру. Недавно я нашла пост в интернете с просьбой отыскать родных и связалась с ней. Надеюсь, Вы не проигнорируете мое сообщение, ведь это очень важно. В доказательство прикладываю фотографии. Прошу выйти на связь.»
Надеюсь, что Светлана ответит на мое сообщение. От мысли, что Марта Петровна в скором времени сможет встретиться со своей родней, я почувствовала приятное волнение.
Отправив сообщение, я отложила телефон и принялась доедать свой обед, который уже порядком остыл.
— Так что ты скажешь Елисею? — спросила подруга.
— Маш, ну чего ты так внезапно, я же чуть не подавилась.
— А все же? — Машка не сводила с меня глаз.
— Не знаю я, правда. Мне и в прошлом вранье участвовать не хотелось.
— Но поехать на дачу к нему хочется, — хмыкнула девушка.
— Еще раз повторяю, не хочу участвовать во вранье.
— То есть ты бы хотела поехать на дачу, но только как его настоящая девушка?
— Что ты говоришь, Маша! Какая девушка? Чья? Этого гада? Ну уж нет, — поморщилась я.
— Он тебе совсем не нравится?
— Нет!
— Правда?
— Маш, давай лучше поговорим о тебе и Никите. Когда свадьба? — я решила поскорее перевест и тему, чтобы не говорить о Елисее.
— Скажешь тоже, свадьба, — вздохнула девушка, — он мне ведь предложение не сделал еще.
— А вы еще об этой теме говорили? Ну кроме того раза?
— Нет, словно и не было ничего. Но с родителями и правда будем знакомиться, как раз на майских праздниках планировали.
— Может быть там и поговорите? Твой папа явно про свадьбу спрашивать начнет.
— Да, папа не промолчит, это точно. Я так волнуюсь.
— Ой, а что, если он хочет сделать предложение прямо перед твоими родителями? Ну как раньше делали? У родителей спрашивали? — осенило меня. Я прямо даже представила эту картину.
— Вот спасибо, подруга, успокоила. Не хотелось бы мне так.
— Ну ты как-нибудь поговори с Никитой, намекни ему, что предложение хотела бы в какой-нибудь другой обстановке.
— Да, ты права, — согласилась Маша, — спасибо.
— Да, Машка, и когда мы так вырасти успели? — я вздохнула.
— Да ладно тебе, не больно выросли мы. Хоть и про свадьбу говорим, а все равно все мы еще дети, — не согласилась со мной подруга.
— Может ты и права.
Обеденное время стремительно подходило к концу, поэтому мы направились обратно в институт. По пути мы чуть не столкнулись с Артемом, и я вновь вспомнила утренний инцидент.
— Зря ты думаешь, что выглядишь хуже Дианы, — словно прочла мои мысли подруга, — не важно кто во что одет, ты ведь и сама об этом знаешь.
— Но красивый наряд еще никого хуже не делал, — вздохнула я, — а вот детская футболка с котятами…
— Тебе очень идет эта футболка, зря ты так. Ты выглядишь очень мило.
— Я мило, а она красиво, со вкусом, по-взрослому.
— Ой, ты так говоришь, как будто это кто-то другой в Магнолии в платье был? Забыла, как круто выглядела? А сейчас ты просто в милой футболке и джинсах, но это все еще ты. Понимаешь?
— Ладно, Маш, спасибо за поддержку, но я обойду ваш факультет, хочу пойти другой дорогой. Нет желания видеть Артема.
— Хорошо, — кивнула подруга.
Мы попрощались, и я поспешила на пару. Препод по истории журналистики жутко строгий. Стоит хоть на минуту опоздать — и все, можно даже не пытаться попасть в аудиторию, не пустит. А тут еще пришлось идти через другое крыло, в обход. Как бы успеть. Я ускорила шаг, стараясь не срываться на бег, посмотрела на часы — три минуты до начала пары. Время еще есть, но его катастрофически мало.
Подняв глаза, я мельком заметила чью-то спину, преграждающую путь. Но не успев вовремя среагировать все же врезалась в неизвестного мне студента или же преподавателя. Человек, одетый в черную футболку, обернулся, и я подумала о том, что лучше бы врезалась в Евгения Михайловича, того самого сурового преподавателя истории журналистики, нежели в него…
Глава 14
Конечно, передо мной стоял никто иной как Елисей. Парень какое-то время молчал, видимо, оценивая произошедшую ситуацию, затем насмешливым тоном произнёс:
— Здравствуй, Анисья, это у тебя способ такой к себе мое внимание привлекать? Интересно.
— О чем ты? — уставилась я на парня.
— Ну сначала под колеса бросилась, теперь в коридоре ко мне бегом бежишь, толкаешься зачем-то. Что дальше?
— Какое же у тебя самомнение. На твоем месте мог оказаться любой другой человек, это просто стечение обстоятельств.
— Ладно, — хмыкнул Елисей, — все равно ведь не признаешься, что я прав. Кстати, милая футболка.
— Спасибо, — я скривилась, — мне пора, нельзя опаздывать на пару.
— Оказывается, я встречаюсь с прилежной студенткой, буду знать.
— Что? В каком смысле?
— Ну ты так боишься опоздать на занятие, наверное, у тебя одни пятерки, да?
— Ты же понимаешь, что я не об этом спрашиваю. Я не давала тебе свое согласие на поездку.
— Но ты не давала и свой отказ, — пожал плечами Елисей.
— Что же ты ко мне пристал, — я вдохнула.
— Я пристал? — хмыкнул парень.
Да уж, нас словно судьба постоянно сталкивает. И ведь училась я тут два года и ни разу не случалось никаких эксцессов. А теперь даже спокойно на пару дойти не могу. Что же такое? Пока я горестно вздыхала и мысленно сетовала на жизнь, прозвенел звонок. Началась третья пара. А это значит, что теперь я могу разворачиваться и идти куда глаза глядят, все равно уже опоздала.
— Все из- за тебя!
— Чего? — не понял Елисей.
— Если бы ты тут не стоял, я бы на пару не опоздала! А теперь все, не пустят.
— Какие строгие преподаватели на… Где ты там учишься? На журналистике? — покачал головой парень. — Тебе, Анисья, по сторонам бы научиться смотреть для начала.
Я почувствовала себя маленьким ребенком, которого отчитывают. Да что за день то такой сегодня! Соседка маме про Елисея рассказала, Артем все с Дианой общается, а на такую как я ни за что не посмотрит, весь день себя как дура чувствую, в расследование зачем-то ввязалась, хотя может вообще мне никто и никогда не ответит. На пару не успела, опять проблемы будут, так еще и в гада этого врезалась. А он меня вздумал отчитывать! Да кто он такой? Он даже маме своей сказать не мог, что мы не встречаемся на самом деле. И после этого я должна ему помогать? Обойдется!
