иди ты…
Кое-как я приняла сидячее положение и поправила одежду.
— А… а почему так холодно?
Я вдруг поняла, что температура в доме значительно упала по сравнению со вчерашним вечером.
— Потому что все отрубилось к чертовой матери, — слишком весело оповестил Глеб, — электричество накрылось, котел без него не фурычит, портативного генератора хватает только чтобы поддержать работу техники. Давно надо тут все менять. Там все замело, коммунальщики все исправят, конечно, но до вечера придется потерпеть, а может и вовсе — до утра.
По тону Глеба я сделала вывод, что он не шутит, и в то же время, я не могла сказать, что мужчина расстроен происходящим. Его, судя по всему, даже забавляла сложившаяся ситуация.
— И что теперь?
— Ничего, растопим камин, — он пожал плечами.
— Я думала он декоративный, — произнесла я, озадачено глядя на камин.
— Нет, он как раз вполне настоящий, хорошо, что я додумался в свое время… — тут он резко замолчал.
— Что значит ты додумался? — я прищурилась, глядя на мужчину.
Он явно сболтнул лишнего. Я по его лицу все видела.
— Значит, что я помогал строить этот дом, не важно, давно это было, — он отмахнулся.
— А топить чем?
— Дровами, естественно, я, по-твоему, на улице чем занимался.
Я пожала плечами. Логично, в общем-то. И объясняет наличие топора.
— Ты что, дрова там рубил? В таком виде? Ты ненормальный, а если заболеешь? — я выпучила глаза.
— Там был запас, я еще чуть-чуть наколол, они, правда, чутка сыроваты. А если заболею, — тут она внезапно подался вперед, заставив меня тем самым прилипнуть к спинке дивана, — будешь меня лечить.
— Вот еще, — я схватилась за его плечи и попыталась оттолкнуть, — делать мне больше нечего. Я вообще не планирую здесь оставаться.
— Ты точно глухая, еще раз повторяю, там замело все, я полутра двор от снега вычищал, чтобы машину загнать.
Здорово. Просто здорово.
Я поежилась. Почему-то с каждой минутой становилось все холоднее.
— Замерзла?
— Немного, — устав пререкаться, призналась честно.
— Нууу, есть один старый, но очень верный способ согреться, — он вдруг подобрался еще ближе, так, что его лицо оказалась в каких-то паре сантиметрах от моего. Горячее дыхание опалило щеки.
Я хорошо почувствовала, как к лицу прилила кровь, а по телу прокатилась приятная дрожь. Это еще что такое?
— Да ты, ты… Ты вообще за кого меня принимаешь? — возмутилась я, скорее из вредности просто.
Как ни старалась, я даже себя убедить не могла в том, что его поползновения мне неприятны.
— Я вообще-то горячий чай имел в виду, — он хохотнул, резко отстранился и просто пошел на кухню, оставив меня хлопать ресницами. — А ты о чем подумала? — уже из кухни донесся голос этого гада бородатого.
Глава 14
Черт, как же ему нравилось ее дразнить.
Нет, вчера он перегнул слегка. Глеб своей ошибки ничуть не отрицал. Сорвался. А кто бы на его месте не сорвался, скажите? Он же не святой. У него женщины почти полгода никого не было. А тут такой подарочек. Девочка хорошенькая такая, теплая, сладкая.
Ему понравилось ее целовать. И ей понравилось, он же чувствовал. Просто включила она свою правильность невовремя, опомнилась, не позволила себе расслабиться. Глеб отпустил ее, конечно, как только услышал «нет».
Он же не насильник все-таки, силой ее принуждать не собирался. Да и не вставляло его такое, напротив, он бы себя уважать перестал. Что ж он, бабу без насилия в постель затащить неспособен? Да и разве это кайф, когда женщина под тобой тебя не хочет. Такое только больных ублюдков вставляет. Он за годы своей работы в органах на таких уродов здорово насмотрелся. Пополнять их ряды Глеб точно не собирался.
Нет, так нет. Он подождет, когда будет «да». А оно будет, в этом он не сомневался.
И все-таки она смешная, эта девочка Аля. И вроде его побаивается, а дерзит. А как целуется… Черт, ему вчера хорошо так крышу снесло. Губы ее… Вот бы еще разок попробовать.
Он попробует. Позже.
Полночи Глеб не спал. Размышлял. О жизни своей, о том, о сем. С бывшей десять лет в браке прожил и толком ничего хорошего не вспомнил. А ведь любил ее. Сильно любил. Многое спускал с рук, терпел. Потом развод. Опять же, не по его инициативе. Все это тянулось долго. От воспоминаний аж противно стало. Он бы и так не оставил ее на улице, но нет же, ей кусок побольше оторвать захотелось. Черт с ней с недвижкой, но бизнес.
Он когда из органов ушел, можно сказать с нуля начал. Все своими руками создал. Сеть мебельных магазинчиков стала делом его жизни. Тут Глеб на принцип пошел. После были суды, скандалы, обвинения. Благо Олег как раз на бракоразводных процессах специализировался, да и у самого Глеба юридическое образование имелось. Пригодилось.
В общем, с горем пополам развелись. Глеб еще некоторое время погоревал, все-таки десять лет жизни… А потом оставил все на ребят, они у него толковые, и рванул сюда. Подальше ото всех. Хотелось смены обстановки. В тишине и одиночестве.
Ни тишины, ни одиночества в результате не вышло. Впрочем, этому Глеб как раз был рад. Подарочек в лице Али оказался как нельзя кстати.
Если само в руки идет, зачем отказываться? Может там наверху над ним кто-то сжалился.
Так что он даже рад был случившемуся.
Он вчера здорово так насмеялся. Чего она там двигала? Шкаф? А он слушал. Глеб не помнил уже, когда в последний раз хоть что-то его так веселило. Такая малютка. И хватило же сил. Мебель в доме тяжелая, он сам выбирал, точно знает.
Дуреха.
Серьезно думала, что он в спальню вломится?
Нет, он бы не прочь провести с ней жаркую ночку, но после ее «нет», наведываться бы не стал.
— Из еды только бутерброды, — крикнул он Але.
Она появилась
