Логово гадюк (ЛП) - Найт К. А.

— На хуй, — бормочу я, и Кензо выдыхает смешок.

— Спасибо, блядь.

Он переворачивает меня и хватает за голову, притягивая мои губы к своим, пока Гарретт целует мое плечо и скользит вниз по моим бедрам, чтобы раскрыть их, прежде чем перекинуть одно через ногу Кензо.

Я отстраняюсь и перекатываюсь на край кровати, поднимаюсь на колени, чтобы посмотреть на них. Они переворачиваются и ухмыляются мне. Рука Гарретта заведена за голову, мышцы его груди соблазнительно напряжены, я пробегаю взглядом по его торсу, а затем смотрю на Кензо, который голодно наблюдает за мной, его грудь тоже обнажена. Они похожи на двух греческих богов, с темными глазами и мускулами, и оба смотрят на меня, ожидая, когда я сделаю шаг.

Два хищника наблюдают и выжидают, но они должны знать, что я больше, и я держу их именно там, где хочу. Хотят меня, ждут, когда я сделаю шаг. Прелюдия гадюк, кто первый нанесет удар.

Я Роксана, блядь, Гадюка. Они не говорят, как и когда. А я говорю.

Схватившись за низ рубашки, я ухмыляюсь им.

— Вы хотите снять это?

Они оба кивают, и Гарретт издает грохочущий стон, когда его взгляд опускается на мои бедра и снова поднимается по моему телу, заставляя меня дрожать от желания. От одного его гребаного взгляда. Это несправедливо, власть, которую эти мужчины имеют надо мной, но опять же, я имею такую же власть над ними.

Они нацелены и готовы нанести удар, все мускулы и сила, но они смотрят и ждут, слушая меня. Склоняясь перед моей волей.

— Тогда вы будете делать то, что вам говорят.

Кензо усмехается, неторопливо откинувшись назад, его очаровательные губы кривятся в высокомерной ухмылке, глаза сверкают уважением и потребностью.

— Рассказывай, дорогая.

Я спорю о том, как это сработает. Гарретт пострадал больше всех, но он не сможет быть ниже меня. Я бросаю на него взгляд, и мы обмениваемся небольшой улыбкой, безмолвно спрашивая, сможет ли он справиться с этим. Я не хочу причинять ему еще большую боль, но его глаза темнеют и жадно опускаются по моему телу.

— Я хочу Гарретта в своей киске, — пробормотала я, мое сердцебиение участилось от возбуждения. — А тебя у себя во рту.

Я оглядываюсь на Кензо, когда подползаю ближе к нему на кровати, возвышаясь над его коленями.

Его рот слегка приоткрывается, глаза расширяются, и он, кажется, не знает, что сказать в этот раз, что заставляет меня ухмыляться, обдувая его воздухом.

— Это проблема, дорогой?

Гарретт застонал, его рука потянулась и ущипнула меня за бок.

— Будь милой.

— О, я такая. Если бы я была грубой, я бы сидела здесь и рассказывала тебе обо всем, что я хочу, чтобы ты сделал, например, чтобы Кензо наполнил мой рот своей спермой, пока у меня не останется выбора, кроме как глотать ее, пока ты трахаешь меня, жестко и быстро, твой толстый член заполняет мою киску, пока я не закричу. — Я оглядываюсь и подмигиваю.

— Видишь? Мило, милый.

Глаза Гарретта сужаются, когда он смотрит на меня и шлепает меня по боку.

— Тогда лучше займись этим, детка. Открой свой красивый ротик и будь очень милой с Кензо, — приказывает он, вставая на колени и двигаясь вокруг меня, пока я не перестаю его видеть.

Я дрожу от предвкушения, но когда он не прикасается ко мне, я оглядываюсь на Кензо и стягиваю с него боксеры, его твердый член вырывается на свободу, и он смотрит на меня с голодом, отчаянно.

— Это то, чего ты хочешь? — мурлычу я. — Чтобы я была хорошей девочкой?

Он тяжело сглатывает, его адамово яблоко покачивается при этом движении, пока он смотрит на меня, как зачарованный. Схватив его руку, я тяну ее вверх и, пока он смотрит, засасываю его палец в рот, обхватывая его губами и лаская языком. Кензо стонет, и я подпрыгиваю, когда Гарретт шлепает меня по заднице, очень сильно. Это так удивляет меня, что я выпускаю палец Кензо изо рта и дергаюсь вперед. Внезапная боль почти заставляет меня вскрикнуть, пока его большая, грубая рука не начинает массировать саднящее место, заставляя меня стонать и отталкиваться.

— Детка, я сказал вести себя хорошо.

Кензо зарывается пальцами в мои волосы, длинные, худые пальцы пробираются сквозь путаницу, пока не упираются в основание, обхватывая его кулаком и притягивая меня ближе.

— Ты слышала его, дорогая.

Кензо прижимает меня к себе, но позволяет мне выбирать, что я хочу делать, а это всегда он. Обхватив рукой основание его твердого члена, я закатываю глаза к нему, втягивая головку его члена в рот. Он стонет, его бедра приподнимаются и заставляют его член войти глубже. Рука Гарретта проводит по моему позвоночнику и возвращается вверх, где он прижимает мою голову вниз, пока моя задница не оказывается в воздухе.

Заглатывая Кензо полностью, я покачиваюсь вверх-вниз, но останавливаюсь, когда он начинает медленные, размеренные толчки в мой рот, пытаясь растянуть этот процесс надолго. Пока что я позволяю ему. Просто смотрю в эти глаза, когда чувствую, что Гарретт стоит позади меня, его большие руки охватывают мои бедра, прежде чем скользнуть вниз и раздвинуть мои бедра.

— Она чертовски мокрая, брат, — рычит Гарретт, когда его рука опускается к моей киске и раздвигает губы, поглаживая меня с любовью. — Такая охуенно мокрая, но нам понадобится еще больше смазки, чтобы ты смогла принять мой большой толстый член, детка.

Черт, его грязные слова почти заставили мой рот оторваться от члена Кензо, но он хрипит и снова тянет меня вниз, используя мои волосы, чтобы двигать мной, как он хочет, пока я не теряю контроль.

Гарретт не обращает внимания на мои попытки и погружает в меня палец, затем добавляет еще один и растягивает меня. Он выгибает их и поглаживает вдоль моих стенок и нервов, что заставляет меня выгибаться. Удовольствие бьет через меня, и мое тело почти дрожит, когда он дразнит меня. Мой пульс бьется, я так возбуждена, представляя, как Гарретт стоит позади меня и смотрит, как я сосу член его брата, пока он гладит меня.

Блядь.

Я стону вокруг Кензо, и он ворчит, запустив руку в мои волосы, пока меня не пронзает боль, и я сжимаю пальцы Гарретта. Он усмехается, ублюдок, и освобождает их, поглаживая мой клитор, быстро и сильно. Я отталкиваюсь, моя киска захлебывается, отчаянно желая наполниться воздухом, но он этого не делает. Он игнорирует меня и просто продолжает теребить мой клитор, пока внезапно, из ниоткуда, меня не настигает разрядка.

Взорвавшись в моем теле, как одна из бомб Дизеля. Я хнычу вокруг члена Кензо, заставляя его стонать, его бедра на мгновение замирают, а затем ускоряются, толкаясь быстрее в мой рот, пока мне не приходится держаться, даже когда я содрогаюсь от судорог оргазма. Но у меня нет времени успокоиться, потому что член Гарретта уже там, его толстая головка прижимается к моему входу, а он любовно гладит меня по бокам.

— Так чертовски красиво, детка. Из всех боев, в которых я участвовал, я никогда не был так счастлив, как выиграть этот для тебя, — прохрипел он, от чего мое сердце заколотилось. Как он может говорить такие вещи, когда я не могу ответить? На самом деле, возможно, именно поэтому он и говорит это, ублюдок.

Он смеется, как будто чувствует, что я оскорбляю его, и, схватив меня за бедра, дергает назад, насаживая меня на несколько дюймов своего члена, а затем вытаскивает и снова вводит.

— Черт, она такая чертовски тугая, — рычит он сквозь стиснутые зубы, заставляя Кензо стонать подо мной, его член прыгает у меня во рту, когда он отчаянно крутит бедрами.

— Блядь, блядь, блядь, — пыхтит он. — Ее рот ― это слишком охуенно, чувак, и эти глаза. — Он распахивает свои и фиксирует их на мне, громко стоная. — Я вижу в них твой голод, то, как тебе нравится сосать мой член, дорогая. Ты убиваешь меня, я беспомощен даже сейчас, когда я пытаюсь сделать так, чтобы это длилось, чтобы твой рот оставался на моей длине как можно дольше.

Оторвавшись от его члена, я провожу зубами по длине Кензо, а затем снова облизываю.

— Почему? — пробормотала я, голос хриплый. — Я уже сказала, что хочу, чтобы ты трахал мой рот и кончал мне в горло, — мурлычу я, облизывая головку, пробуя его сперму, от чего я только стону. Мои веки смыкаются, и я облизываю губы, открывая глаза, а затем снова фиксирую свой взгляд на нем, когда Гарретт вводит еще один дюйм, толкая меня вперед, и член Кензо ударяется о мои губы.