-Пожалуйста, езжайте! Все будет нормально, он ничего мне не сделает. –заверила она.
Пока они перепирались, до меня начал доходить смысл происходящего, и я едва ли не застонал от досады и в тоже время облегчения. Стало так смешно и дико стыдно. Боже, я такой кретин! Одичавший, свихнувшийся от ревности кретин!
«Дядя Слава» уехал, а мы продолжали стоять еще некоторое время, глядя друг на друга. Теперь уже более внимательно, совершенно по-новому, непредвзято, без ненужных эмоциональных окрасов.
Янка стала еще красивее, расцвела, черты заострились, в них не осталось ничего детского, девочка повзрослела, во взгляде появилось что-то такое - решительное, загадочное, выдержанное. И я тонул в этом взгляде, терялся, не зная, что сказать, не зная, как буду извиняться, ибо делать этого совершенно не умею. А придется. Только вот простит ли?
Вглядываюсь в ее холодные серо-голубые глаза и ответа не нахожу. А она, видимо, поняв, мои метания, усмехнулась невесело и покачала головой, отводя взгляд.
-Давай ключи, поехали, пока полиция не нагрянула, - устало произнесла она, протягивая руку.
-Ты получила права?- спросил я, хотя знаю, что получила.
-Получила, - коротко кивнула она и, взяв ключи, направилась к машине.
Мы молча сели. Чайка завела майбах и с едва заметной, довольной улыбкой, словно дорвалась до бесплатного, тронулась с места. А у меня защемило от этого ее неприкрытого энтузиазма. Такая тоска накатила по тому времени, когда моя девочка беззаботно смеялась, радовалась жизни, делясь этой радостью со всеми вокруг. Сейчас же она была вроде бы до боли родной и в тоже время бесконечно чужой, незнакомой. И я не знал, что сделать, чтобы разрушить эту стену, которую я сам воздвиг между нами, а сегодня еще и укрепил для надежности. Захотелось прямо сейчас подарить эту чертову машину, раз она принесла моей девочке радость, только бы она простила меня –мудака, хотя бы попыталась. Но как она там сказала? Все, что можно купить за деньги уже дешево. Поэтому вряд ли у меня получится откупиться.
-Ян,- позвал я, тяжело сглотнув, не в силах подобрать слов. Янка напряглась, но даже не взглянула на меня. –Прости меня. Я подумал, что…
-Бог простит!- резко оборвала она, и со смешком добавила,- И что ты подумал, я в курсе. Все, как обычно: шлюха, дура, дешёвка. Я только одного не пойму, что тебе с того, даже если так?
Я с шумом втянул воздух, не зная, что сказать. Слова застревали в горле, ибо мне нечем крыть. Я чувствовал себя пристыженным мальчишкой.
-Ты мне не безразлична, - признался со всей серьезностью.
-Да, ну?!- захохотала она. И тут еще, как назло, зазвонил мой телефон. Мы с Чайкой одновременно взглянули на дисплей, на котором светилось «Марина». Я собирался нажать отбой, но Чайка оттолкнув мою руку, приняла вызов, словно знала, чем меня уличить, и в салоне раздался радостный голос Марины;
-Олежа, я в Москве! Наконец-то, долетела. Прости, милый, что не смогла раньше. Ты как, сильно устал?
Пока она все это говорила, я с досадой смотрел на Янку. Она немигающим взглядом сверлила дорогу, сжимая руль побледневшими пальцами. На ее окаменевшем лице не отразилось ни единой эмоции, но я знал, чувствовал, что ей больно. И эта боль отдавалась во мне отчаянным сожалением от невозможности что-то исправить. Хотелось удавиться, расколотить к чертям телефон и послать Марину. А ее – мою девочку сжать в объятиях и целовать, целовать, целовать, чтобы забыла обо всем этом, ибо для меня сейчас нет ее важнее. Но вместо этого я охрипшим голосом выдавил;
-Нормально, Марин. Я сейчас занят.
-Хорошо. Я жду у тебя дома. Отметим, как следует. – провокационно промурлыкала она, отчего я едва сдержал мат.
Раздался гудок, а следом Чайкин смешок.
-Это ничего не значит, - начал я вдруг оправдываться, понимая насколько это все нелепо звучит. Но что я еще мог сказать?
-Я даже не сомневаюсь. Бедная Марина! Надеюсь, ей хватит мозгов также не придавать этому значения,- иронично отзывается Янка.
- Слушай, я понимаю, что вел себя мерзко и сейчас это все выглядит мерзко. Прости меня! – решил я не ходить вокруг да около.
-Олег, зачем ты начинаешь этот разговор? Для чего? Что тебе нужно? – поморщившись, вопрошает она.
-Ты нужна! Не могу я без тебя! Хреново мне, понимаешь?! – признаюсь, наплевав на все. Смотрю на нее, жадно ловя проблеск былых чувств, но она лишь бледнеет на мгновение, а потом резко нажимает на газ и уже через мгновение тормозит. Только сейчас замечаю, что мы подъехали к моему дому. Несколько минут Янка сидит, глядя задумчиво вдаль, нервно кусая губы, сводя меня этим с ума. Подаюсь к ней, она резко поворачивается, наши взгляды сталкиваются: ее-холодный, яростный и мой-пламенный, спокойный. Притягиваю ее за шею, она не сопротивляется.
-Я хочу, чтобы мы начали с чистого листа, малыш, так, как ты об этом мечтала, - шепчу, касаясь ее губ своими.
-В нашем альбоме не осталось чистых листов, Олеженька. И мои мечты больше не связаны с тобой, - тоже шепчет она и игриво прикусывает мою губу, тут же ласково проводя язычком, отчего меня пронзает высоковольтным разрядом возбуждения, но Янка отстраняется. И я понимаю, что не стоит принуждать ее и действовать грубо. Хотя мне стоит невероятных усилий взять себя в руки и отстранится.
-Давай, не будем устраивать карнавал масок. – мягко предлагаю я.
-Я предпочитаю на людях маски, кто знает, может, это вообще намордники. Так что советую не нарушать границы, Гладышев. Ты ведь их так уважаешь. – язвительно парирует она.
- Ты стала моей границей, Чайка. Кроме тебя я ни черта больше не вижу.
-Да, тяжелая у тебя жизнь; любишь одну, спишь с другой, а женился вообще на третьей, - насмешливо качает она головой и достает из сумочки телефон.
-Хватит упражняться в остроумии! Да, я облажался. Прости меня! Ну, хочешь, на колени встану?- начал нести я банальный бред, понимая, что ничего этим не добьюсь.
-Не хочу! И извинения мне твои не нужны.
-А что нужно?
-Ничего! От тебя НИЧЕГО! И ты мне раскаявшийся на коленях уж тем более не нужен. Ты мне вообще никакой не нужен. Просто не нужен! Так что прекрати этот цирк!
- Ян, я знаю, что очень сильно обидел тебя,- начал я, но она даже слушать не стала.
-О, нет, ты меня не обидел, Олеженька, ты меня растоптал. И теперь ты думаешь, придешь, скажешь –люблю, прости и все будет окей? Ни хера подобного! Я, конечно, дура, но не настолько, чтобы на одни и те же грабли прыгать, поэтому даже не утруждайся. Иди к Марине, девушка уже заждалась.- выдала она ровным голосом и набрала номер такси, показывая тем самым, что разговор окончен.
Но не хрена он не окончен! Если уж я что-то для себя решил, то так и будет. А я решил и свое решение тут же озвучил:
-Я верну тебя, Чайка, любыми путями и способами.
-Удачи, Олег Александрович, хотя тебе скорее понадобится чудо!- иронично парирует она и покидает салон. Через пару минут такси увозит ее, а я, откинувшись на спинку сидения, вдыхаю аромат ее парфюма, и пытаюсь понять, как докатился до такого положения.
