Среди привезенных книг Пол обнаружил экшен-фигурки [40]Данте и Беатриче. К сожалению, компания, делавшая эти игрушки, никак не реагировала на его постоянные просьбы сделать фигурку Вергилия. Ему невозмутимо отвечали, что, по их мнению, Вергилий не заслуживает чести стать экшен-фигуркой.
Пол как раз водружал Данте и Беатриче на письменный стол, когда в дверь кабинета постучали.
– Входите. Дверь не заперта, – не оборачиваясь, бросил он.
– Привет.
В дверном проеме стояла Эллисон.
Пол видел ее сотни раз. Они были знакомы давным-давно, но сейчас Пол словно впервые увидел, какая же она красивая. Волосы, лицо, глаза. Он даже оторопел.
– Я так и думала, что застану тебя здесь. Решила заехать. Мало ли, вдруг тебе понадобится помощь?
– Тут особо и делать нечего. Просто книги расставлял, – сказал Пол, опуская на пол пустую коробку.
Улыбка на лице Эллисон погасла.
– Извини, что помешала. У тебя, наверное, есть и другие дела.
Эллисон повернулась, готовая уйти. Пол снова оторопел, но уже от своей глупости.
– Постой. – Он вскочил из-за стола, подбежал к двери и схватил Эллисон за руку. – Я… не так выразился. Помощь мне не нужна, но я рад тебя видеть.
– Приятно слышать, – улыбнулась Эллисон.
– Тебя не было целых две недели.
– Помогала сестре. Возилась с племянниками. Думала, что вернусь через неделю. Но ты сам знаешь: рассчитываешь на одно, получается совсем другое. – Эллисон откинула волосы со лба. – Я скучала по тебе. Дни считала.
– И я по тебе скучал. Жутко скучал.
Они молча смотрели друг на друга. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Пол снова обрел дар речи.
– Я как раз собирался перекусить. Как ты насчет пиццы?
– С удовольствием.
Пол не отпускал ее руку.
– Розы, – пробормотал он, гладя своими сильными мозолистыми пальцами ее ладонь.
– При чем тут розы?
– Тогда, в нашу первую ночь, твоя кожа пахла розами.
– Неужели ты помнишь? – У Эллисон покраснели щеки.
– Как я мог забыть? Я и сейчас, когда ловлю запах роз, думаю о тебе.
– Я сменила туалетную воду. Решила, что это пройденный этап.
Пол протянул руки к ее лицу. Эллисон подалась вперед и закрыла глаза.
– Ты не против, чтобы снова пахнуть розами? Для меня.
Эллисон открыла глаза:
– Только если ты просишь всерьез.
– Я так и прошу.
Лицо Пола подтверждало его слова.
– Тогда я согласна.
Эллисон прижалась к нему и крепко поцеловала.
Пол осторожно захлопнул дверь и заключил Эллисон в свои крепкие, но нежные объятия.
9 сентября 2012 года. Кембридж, штат Массачусетс
Из ванной донесся сдавленный стон.
Габриель проснулся и не сразу понял, где он. Когда стон повторился, он выбрался из постели и сонно поковылял в ванную.
– Дорогая, что случилось?
Открыв дверь ванной, Габриель увидел Джулию, склонившуюся над умывальником. Она с такой силой вцепилась в мраморную поверхность, что побелели костяшки пальцев. Джулия глубоко дышала.
– Хочешь, я разбужу Ребекку? – предложил Габриель, уже готовый выбежать в коридор.
– Не надо. Позвони в больницу.
– И что им сказать?
– Скажи, что у меня начались схватки.
Габриелю стало страшно. Он забросал жену вопросами, потом кинулся в спальню за очками и телефоном. Вернувшись в ванную, он принялся лихорадочно набирать номер родильного отделения больницы Маунт-Оберн.
– Дежурная медсестра спрашивает, отошли ли у тебя воды.
– Нет еще. Твой драгоценный паркетный пол не пострадал.
– Очень смешно, Джулианна… Она спрашивает, у тебя настоящие схватки?
– Думаю, что да. Они происходят регулярно и очень болезненно.
Джулия усердно старалась дышать глубоко и расслабленно. Так, как учил ее инструктор по йоге для беременных, обещавший успех.
В этот момент у Джулии мелькнула мысль, что, пожалуй, нужно попросить о возврате денег за обучение.
– Дежурная спрашивает, с какими интервалами происходят схватки.
– Шесть минут.
Все свое внимание Джулия старалась сосредоточить на дыхании, не отвлекаясь на голос Габриеля.
Конечно, она любила мужа, но сейчас от него было мало толку.
– Медсестра говорит, что нам нужно немедленно ехать в больницу. Сумки для тебя и для ребенка у нас уже собраны. Ты готова? – Габриель старался говорить спокойно. Желая еще больше успокоить Джулию, он стал гладить ей спину, скрытую балахонистой футболкой.
– Я готова. Поехали. – Джулия выпрямилась и удивленно посмотрела на мужа. – Тебе нельзя ехать в таком виде.
– Это почему? – Габриель причесался пятерней, стараясь выглядеть так, будто он хорошо выспался. Затем он поскреб щетинистый подбородок. – Мне некогда бриться.
– Ты посмотри на себя.
Габриель вперился в зеркало и поморщился. На нем были только трусы-боксеры с надписью: «Медиевисты делают это во тьме (веков)». Фраза была нанесена флюоресцирующей краской.
– Черт! Я быстро.
Джулия грузно двинулась следом, посмеиваясь на ходу:
– Скотт будет счастлив узнать, что его рождественский подарок отправится с нами в больницу. Если там вдруг погаснет свет, тебя всегда можно будет найти. Только не забудь тогда спустить брюки.
– Обожаю ваше чувство юмора, миссис Эмерсон.
Джулия засмеялась, сама не зная, почему ее так позабавила эта промашка Габриеля.
Недели две назад ей пришлось отказаться от дорогого белья, купленного мужем в «Ажан Провокатёр». Аргументация была простая: в этих красивых одеждах ей стало холодно спать. В ответ Габриель заявил, что ее штаны и бесформенные футболки «наносят серьезный урон ее сексапильности». Он предложил согревать Джулию своим телом.
Джулия предпочла подушку.
– Эти средневековые трусы-боксеры наносят серьезный урон твоей мужской сексуальности, – поддразнивала она мужа и смеялась сама, держась за свой выпирающий живот.
Габриелю было не до смеха. Хмуро поглядев на жену, он облачился в джинсы и рубашку. Затем, подав Джулии руку, вывел в коридор. Возле детской ее настигла очередная схватка.
Габриель включил люстру с бело-розовыми плафонами. Лицо жены было перекошено болью.
– Очень больно? – тихо спросил он.
– Да.
Пытаясь отвлечься, Джулия прислонилась к дверному косяку и стала разглядывать детскую.
