— Не запугивай меня, лучше продиктуй номер своего телефона. Кстати, откуда ты узнал мой?
— А я всегда знал! Ладно, шучу. Мне сообщила его Рени Смит.
В свое время Рени Смит работала костюмером-дизайнером в мюзикле «Вчера утром».
— Мы с ней старые друзья, но сначала она не хотела назвать номер твоего телефона, и мне пришлось применить шантаж и угрозы.
— И чем же ты шантажировал бедную Рени? — смеясь, спросила Дженнифер.
— Пообещал, что украду все ее новые костюмы накануне премьеры! Она, конечно, испугалась и назвала заветные цифры. — Патрик взглянул на часы и с досадой воскликнул: — Вот черт, так и знал, что опоздаю! У меня в половине мятого назначена встреча. О Господи!..
Неужели они с Патриком провели в кафе два часа? Дженнифер не верилось, что так незаметно пролетело время. Они поднялись и направились к выходу. Помогая Дженнифер надеть пальто, Патрик вдруг обнял ее за плечи и поцеловал.
— Как же я соскучился по тебе, Дженни!
Почувствовав щекой шероховатую поверхность его твидового пиджака, Дженнифер вздрогнула, и ее сердце заколотилось. Патрик отстранился и с улыбкой взглянул на нее. А улыбка его не изменилась — такая же лукавая, доброжелательная.
— Если в понедельник ты мне не позвонишь, знай: я… сотворю что-нибудь ужасное! — шутливо воскликнул он. — И вообще, мы должны дружить домами — все вчетвером. Нет, впятером. Я мечтаю познакомить тебя с нашей Лиссой.
— Да, обязательно, — пробормотала Дженнифер. — Я непременно позвоню в понедельник. Пока!
Она вышла из «Борджиа» и остановилась в такой растерянности, словно забыла, куда надо идти и что делать. Вышел Патрик и, встав рядом с Дженнифер, положил руку ей на плечо. Другой рукой он махнул проезжающему мимо такси.
— Если нам с тобой по пути, буду рад подвезти тебя, Дженни!
Сдержанно поблагодарив его, она отказалась.
Незаметно сгущались сумерки, становилось прохладно. Почувствовав легкий озноб, Дженнифер поежилась. Почему она не надела норковое манто? Она вдруг вспомнила, как Тони часто посмеивался над ней, говоря, что она предпочитает простые недорогие вещи роскошным нарядам, например, норковому манто, висевшему в гардеробе без дела.
Патрик… Тони… Мысли ее смешались. Впрочем, одна, главная, мысль не покидала Дженнифер ни на минуту: она мечтала работать вместе с Патриком над новым спектаклем. Ничего Дженнифер так страстно не желала, как снова окунуться в сладостный, а порой мучительный процесс творчества. Совместного с Патриком.
Дженнифер вдруг подумала о том, что сегодня впервые за несколько лет почти не вспоминала свою Мелиссу. Идея нового мюзикла так взволновала и захватила ее, что она вспомнила об умершей дочери всего один раз: когда вкратце рассказала Патрику о ее трагической смерти. Как странно. До сегодняшнего дня Дженнифер думала о ней постоянно, боль утраты была так же сильна, как в первое время, почти неотделима от нее.
Теперь Дженнифер казалось, что открывается новая, яркая, исполненная глубокого смысла страница ее жизни, и думать об этом было очень радостно и тревожно. Правда, кое-что смутно волновало ее — ведь совместная работа с Патриком означала, что они снова будут проводить вместе много времени. Как отнесется Мередит к возобновлению их отношений? И хватит ли сил и выдержки у самой Дженнифер спокойно и отстраненно взирать на счастливую семейную жизнь Патрика? Любящие супруги, их обожаемая дочь Мелисса… А неожиданное предложение Патрика дружить вчетвером? Как воспримет его Тони? Захочет ли он этой «дружбы»?
«Прочь все сомнения и страхи! — мысленно сказала себе Дженнифер. — Мередит, Тони, Патрик…»
Однако главный вопрос оставался нерешенным и требовал самого тщательного анализа. Как сложатся их дальнейшие отношения с Патриком? Как он будет относиться к Дженнифер? Как к хорошему другу и творческому партнеру? Очевидно, так все и будет. Но вот сможет ли она относиться к Патрику только как к соавтору? В этом она сильно сомневалась. Их сегодняшняя встреча всколыхнула в ее душе бурю чувств, оживив воспоминания и заронив искру надежды.
Погруженная в свои мысли, Дженнифер быстро шла по улице. Опомнившись, она с удивлением обнаружила, что далеко позади остались и Бликер-стрит, и Парк-авеню. Поймав такси, Дженнифер опустилась на заднее сиденье, закрыла глаза и попыталась привести в порядок мысли.
Она любит Тони, и они счастливо живут в браке целых семь лет. С чего это вдруг встреча с Патриком Латтимором так взволновала ее? Да, она почти согласилась сотрудничать с ним, но это вовсе не означает, что она снова подпадет под влияние Патрика и будет с обожанием взирать на него, ловя каждое слово и каждый взгляд. Прошло восемь лет, Дженни Райленд превратилась во взрослую разумную женщину, и возврата к прошлому быть не может.
Правда, теперь, после встречи с Патриком, она ни в чем уже не была уверена. А главное, в самой себе.
Мередит О'Нил Латтимор, держа в обеих руках свертки с покупками от Бендел, с нетерпением ожидала, когда же наконец старый скрипучий лифт поднимет ее на шестой этаж. Войдя в квартиру, спланированную как одна большая комната, Мередит сразу направилась к старой двуспальной кровати и бросила на нее свертки. Разворачивая их и доставая купленные вещи, она с сожалением думала о том, что, пожалуй, переусердствовала. Не следовало бы приобретать такое количество вещей, хотя они и куплены на распродаже. Впрочем, ничего страшного, ведь скоро она получит роль в новом мюзикле!
Сегодняшний день начался как обычно, и она еще с утра не ожидала ничего нового и интересного. Скучные, однообразные записи на радио вызывали у нее только раздражение, потом запись на частной радиостанции. Эту рутинную работу Мередит выполняла почти ежедневно в течение последнего года. Никаких свежих впечатлений или волнующих событий. Подобная жизнь годится для какой-нибудь двадцатилетней красотки, с оптимизмом и надеждой смотрящей в будущее, но не для тридцатилетней певицы с хорошими вокальными данными.
Мередит взглянула на часы и ахнула: четвертый час, сейчас должна вернуться Лисса. Вот так всегда: столько дел запланировано, и так мало удается сделать! Мередит ужасно злило, что приходится рассчитывать свое время, намечать неотложные дела, разрешать возникающие проблемы. Возможно, именно поэтому ее так привлекала сцена. Там все понятно: текст выучен наизусть, тебя окружает постоянный состав исполнителей, рядом с тобой режиссер и дирижер оркестра. Они разъясняют тебе твои задачи, говорят, что и как надо делать, а ты лишь слушаешь советы и замечания, а потом выполняешь их. Да, на сцене Мередит чувствовала себя как дома. Там она была самой собой.
