Марк сел на пол и смахнул пыль со свитера. Тут в лежавшем позади него карнизе лопнула и выскочила наружу пружина. Новомодная игрушка испустила дух. Ким видела, что Марк прикидывается, будто не слышит звука лопнувшей пружины, но от его мрачности не осталось уже и следа, а когда он повернулся к ней, Ким заметила, что он прячет улыбку.
— Что конкретно вы хотите сделать здесь к субботе?
— Только привести комнату в приличный вид. Отделать ее так, как я задумал, времени все равно не хватит.
— Весь дом был в таком состоянии, когда вы его купили?
— Угу. Когда бываю свободен, я его потихоньку ремонтирую. Начал с комнат, которые нужны больше всего. Эту, к сожалению, оставил на потом.
Марк сел на подоконник, глядя, как завороженный, на волосы Ким. Не попало ли чего-нибудь в волосы, забеспокоилась она.
— И вы все делаете сами?
— Сам, и, пожалуйста, не давите на меня, хватит с меня и Сюзанны. Конечно, если бы я нанял мастеров, дом давно бы уже был готов, но я люблю работать руками. Это для меня как лекарство…
Ким посмотрела на него серьезно.
— Можете мне не объяснять.
— О… да, конечно.
Ким отошла в сторону, чтобы не видеть его удивленного взгляда.
— Отремонтировать эту комнату как следует вы к субботе не успеете, это мне ясно. Но вы ведь еще и столовую собираетесь привести в порядок?
— Да. И какие у вас предложения?
— На крайний случай отменить вечеринку.
Марк, судя по всему, не был обрадован и продолжал смотреть на Ким.
— Как только вы кончите со шторами, я вымою окна. Потом стены. Держу пари, после этого они будут выглядеть гораздо привлекательнее. Но одна проблема остается.
— Какая же?
Настроение у Марка заметно улучшилось.
— Мебель. Комната ведь пустая.
Марк медленно обошел комнату.
— Что, если я перетащу кухонный стол в столовую, а гостиный гарнитур раскидаем по всем комнатам? Как по-вашему? Или не годится?
Ким прикусила губу, чтобы не расхохотаться. Марк чем-то смахивал сейчас на обаятельного чертенка Пака из шекспировского «Сна в летнюю ночь».
— Сдаюсь. — Марк поднял вверх руки. — Я сам не в восторге от этой идеи.
Ким провела рукой по обшивке камина — она была из красного дерева.
— Дом действительно прекрасный.
— Поэтому я его и купил.
— Только поэтому?
Глядя в окно-фонарь, выходившее на улицу, Ким представляла себе сверкающую огнями рождественскую елку, ей казалось, что она даже ощущает ее запах.
— Что вы хотите сказать?
Ким пожала плечами.
— У вашего дома какой-то семейный дух. Я подумала, что вы, наверное, не предполагаете… жить здесь один?
— Над этим я пока не задумывался, — последовал мгновенный ответ.
Ким покраснела. Она нечаянно коснулась личной жизни Марка, а это непозволительно. Надо скорее вернуться к делам насущным.
— Насколько я понимаю, эта вечеринка очень для вас важна?
Марк пожал плечами:
— Может быть.
— Кто же у вас будет? Ваш босс?
— Да, только их у меня три. Придут еще их жены, мои сослуживцы, наши партнеры, клиенты…
— Понятно. И ваша дальнейшая карьера зависит от этой вечеринки?
Марк нахмурился.
— Вовсе нет. С чего вы взяли? Обо мне судят по другим моим качествам — все знают, что я человек основательный, аккуратный. Хороший работник.
— Ну конечно.
Однако, видя, как Марк мрачно уставился в пол, крепко обхватив себя руками, Ким почувствовала, что он чего-то недоговаривает. Она воспользовалась тем, что он занят своими мыслями, и позволила себе рассмотреть его, начиная с густых золотистых волос и до длинных мускулистых ног, обтянутых потрепанными джинсами. Ее бросило в жар, и она поспешила отвести глаза. Да что с ней такое, в самом деле? Если она стала обращать внимание на его внешность, то жить с ним рядом будет трудно. Ким откашлялась.
— Вы не хотите взять мебель напрокат?
Марк даже опустил руки от удивления.
— Мне это и в голову не приходило.
— Сюда, конечно, нужна богатая мебель, но покупать ее я бы сейчас не стала. Лучше не делать этого в спешке.
— Тогда действительно стоит взять напрокат.
— Другого выхода просто нет.
Марк решительно кивнул и улыбнулся.
— Тогда все в порядке. Берите пальто, и едем.
— Вместе?
— Естественно. Вы ведь как будто собрались мне помогать?
Ким поспешила напомнить себе, что она здесь человек посторонний, вежливый постоялец, присутствие которого почти незаметно. Настоящая Ким Уэйд скорчилась где-то глубоко внутри этой оболочки. Но, проходя мимо висевшего в прихожей зеркала, она заметила, что глаза ее подозрительно блестят. К тому же она хорошо знала, что, будь она сторонним наблюдателем, щеки бы ее так не раскраснелись.
Марк шел рядом с Ким по заставленному мебелью помещению и размышлял о том, что ему делать с собой. Обычно невозмутимый, он стал с появлением Ким испытывать эмоциональные взлеты и падения, как на американских горках. Еще час назад он был зол на нее. Ее идея держаться как посторонние люди показалась ему вначале грандиозной. Для Ким Уэйд действительно не находится места в его жизни.
Однако не успела она запереться в своей комнате, как принятая ими политика невмешательства начала тяготить его. Дальше — больше: когда Ким предложила взять мебель напрокат, он не просто пригласил ее с собой, но настоял на этом. Можно, конечно, считать, что он делает это ради Мириам. Она ведь просила занять Ким чем-нибудь. Непонятно только, почему он сам так радуется.
Но если Марк не мог разобраться в себе самом, то еще меньше понимал он Ким. Чем дольше он находился в ее обществе, тем больший интерес она в нем вызывала. Она пробиралась вместе с ним по загроможденному вещами помещению, не в силах оторвать глаза от стройных рядов мебели, которой они могли на время завладеть.
— Сколько же здесь всего!
Марку было приятно, что Ким наклонилась к нему, словно доверяя секрет.
— Смотрите, даже картины есть! Может быть, взять их тоже?
Робкая и в то же время полная энтузиазма, Ким вела себя как ребенок. Правда, ребенок этот знал, чем отличается стиль хепплуайт от стиля шератон, ни один из которых не устраивал ее из-за своей «официальности».
— Откуда у вас такие познания?
— Что вы, в убранстве дома я полный профан, — рассмеялась Ким, словно даже мысль об этом была абсурдной. — Просто читаю журналы, как многие.
— Мне кажется, вы любите читать?
— Ммм… Ой, Марк, взгляните на этот плетеный гарнитур! Вы ведь и веранду собираетесь обставить?
Щеки ее порозовели, карие глаза блестели, а когда она улыбалась, казалось, что она вся лучится.
