— Вот видите, я вас не боюсь, — с натянутой улыбкой произнес он.
— Теперь коснитесь моих волос… — Паола прижалась к мускулистой груди.
Роберт взглянул на часы и резко встал, застегивая пиджак.
— Я бы с удовольствием продолжил эту игру, но, к сожалению, дела не терпят отлагательств. Завтра мне рано вставать, а еще надо просмотреть показания свидетелей. Так что прошу меня извинить… Можете меня не провожать, дорогу я знаю. — И Роберт вышел из столовой.
Как только хлопнула входная дверь, Элизабет и Джо рассмеялись.
— Паола, никак не ожидали от тебя такого! Бедный Бобби сбежал, как испуганный маленький ребенок. В первый раз кому-то удалось его смутить. Обычно от него убегали женщины! — наперебой восклицали супруги Берри.
Паола только сейчас поняла, что натворила. Теперь ей никогда не завоевать этого мужчину. Какой позор! Она пыталась его соблазнить — а он сбежал, как невинная девица. И что это на нее нашло?
Выпив чашечку кофе, Паола попрощалась с гостеприимными хозяевами дома и вызвала такси. Скорее бы домой: там, по крайней мере, никто не станет упрекать ее в развязности и глупости.
Кроме нее самой.
Придя домой, Паола не знала, чем себя занять, только бы выкинуть из головы мучительные мысли о неудачной попытке покорить сердце Роберта Беркмена.
Наконец она решила взбодриться и принять контрастный душ. Девушка вошла в ванную комнату и включила горячую воду. Через минуту она уже стояла под теплыми струями.
Боже, что он обо мне подумал? Наверняка вообразил, что я развратная авантюристка, охотящаяся за чужими кошельками и мужьями. Что же еще, Паола, ты ожидала? Мужчина пришел в гости к старым друзьям в надежде провести тихий семейный вечер у камина с бокалом вина и приятной беседой, а тут откуда ни возьмись — девица, бросившаяся накануне под колеса его машины и слезами вынудившая устроить ее на работу.
— Это неправда! — вслух воскликнула Паола, ругая себя за излишнее самобичевание.
Ни к чему эти сантименты: подумаешь, принц выискался! Да Роберт сам напрашивался на грубости весь вечер, то и дело пытался оскорбить меня! Ладно, его друзья привыкли к подобным выходкам, но я — совершенно незнакомая ему женщина. Как он смел так со мной разговаривать!
Паола с ожесточением терла тело мочалкой. Кожа покраснела, но она уже не чувствовала боли.
Вот именно. Неужели он должен был встать перед тобой на колени и умолять о свидании? Паола, Паола… ты неисправима. Перестань о нем думать.
Легко сказать — перестань. Он такой красивый, мужественный, сильный… Элизабет так его расхваливала, что, не убедись я собственными глазами, что у них с Джо счастливый брак, была бы уверена, что она неравнодушна к Роберту. Может быть, Элизабет права и за маской холодного циника скрывается горячее, доброе сердце? Но все кончено. Я сама все испортила! Теперь Роберт презирает меня! Я со стыда сквозь землю провалюсь, если еще хоть раз встречусь с ним.
Паола снова вспомнила карие глаза Роберта, излучавшие свет и душевное тепло. Нет, язвительная усмешка Роберта ее не обманет. Его глаза рассказали ей о нем гораздо больше. Помимо всего прочего Паола прочитала в них интерес. Ей это не могло просто показаться.
Она выключила воду, вытерлась полотенцем и направилась в спальню.
Паола в очередной раз подошла к зеркалу, пытаясь увидеть в своем отражении приметы пережитого позора. Однако на нее смотрела все такая же красивая стройная молодая женщина, что вчера и позавчера. Может быть, чуть печальнее. Никто ничего не заметит, пыталась успокоить себя Паола. Усталый взгляд легко объяснить бессонной ночью, к тому же и кривить душой не придется.
Паола действительно промучилась всю ночь, переворачиваясь с боку на бок, комкая простыню и тяжко вздыхая о своей неудавшейся судьбе.
Она не любила выставлять чувства напоказ, так что и сейчас было трудно угадать, какая буря эмоций бушует в ее душе.
С самого детства она была для всех очаровательной крошкой Паолитой, окруженной любовью и всеобщим обожанием. Никому и в голову бы не пришло, что эта малышка способна страдать от одиночества, непонимания и зависти со стороны подружек. По мере взросления замкнутость и внешняя холодность стали постоянными спутниками Паолы, понявшей напрасность своих притязаний на крепкую дружбу и вечную любовь..
Сегодня Паола не спешила на работу, боясь даже представить, что кто-то сможет догадаться или узнать о ее вчерашнем поведении. Элизабет язык за зубами держать не умеет, наверняка уже весь магазин в курсе моих вчерашних приключений. Это же надо, напилась и начала приставать к другу хозяина! Нечего сказать — хорошее начало! Поздравляю, детка, времени зря ты уж точно не теряешь.
Паола горько усмехнулась. Слезы наворачивались на глаза, но она еще в колледже поклялась не плакать из-за мужчин. Если уж она смогла пережить разрыв так называемых отношений с Тимом, то этот напыщенный индюк Роберт Беркмен — тем более ее слез не стоит.
А с Тимом поначалу все складывалось так прекрасно! Они подружились в первый день учебы, еще на торжественном собрании студентов. Затем с радостью обнаружили, что будут учиться в одной группе. Все выходные они проводили вместе: бродили по улицам города, сидели в кафе, кормили уток в парке, занимались в студенческой библиотеке. Паола даже навещала с Тимом его родителей в Сан-Диего. При этом они оставались друзьями. Самыми лучшими друзьями.
Паола и Тим оказались первыми учениками на курсе, поэтому и практику проходили вместе. Вот тогда-то Паола и заметила, что их с Тимом связывает нечто большее, чем просто дружба. Но… роман закончился, так и не успев толком начаться. Все было испорчено. Дружбу вернуть так и не удалось. Паола плакала два дня, уехала домой и только благодаря маме снова обрела душевное спокойствие и уверенность, что «ни один мужчина не стоит ее слезинки».
Ах, мама, мама! Знала бы ты, как мне сейчас тяжело! — вздохнула Паола.
— Доброе утро, мистер Беркмен, — приветствовала Клотильда чуть опоздавшего босса.
Клотильда была очень ухоженной женщиной. Элегантный темно-синий костюм, туфли на высоком каблуке, короткая стрижка, аккуратный, еле заметный макияж. «Незаменимая Кло», как ее называл Роберт в кругу друзей, дала бы сто очков вперед любой молоденькой длинноногой секретарше вроде тех, что работали в соседних офисах.
Клотильда сидела за столом, пытаясь разобраться с бумагами, накопившимися за два дня. Ей всегда казалось, что Роберт Беркмен слишком много работает. Ладно, ей-то уже пятьдесят два, дома ее ждут только кот и телевизор, но мистер Беркмен еще так молод, привлекателен, а думает только о работе.
