— Я сама ее покормлю, — усмехнулась Марион. — Спокойно допивай свой кофе, Густав.
Спустя несколько часов, после превосходного сеанса массажа Патриция сидела в просторном зале, завернувшись в махровый халат, вдыхая необычные ароматы и попивая экзотический коктейль, составленный из различных сортов фруктовых соков. Она гадала, что же такого хорошего она сделала в последнее время, чтобы заслужить такой подарок судьбы. Густав еще не появлялся из массажного кабинета, так что Патриция беззаботно нежилась, позволяя своим мыслям бродить, где им вздумается.
С низкого столика она взяла глянцевый журнал и погрузилась в волшебный мир модных диет, роскошных нарядов и сияющих фотографий известных актрис. Она уже забыла, когда последний раз так отдыхала. Почти весь день она проводила на ногах. Когда у нее выпадало свободное время, она нацепляла на плечи рюкзачок, брала с собой карту и компас и отправлялась бродить по окрестностям. Ей была важна не цель путешествия, а сам процесс единения с природой.
Если бы ей хоть раз удалось убедить Густава отправиться в такой поход, он бы сам убедился в целительном воздействии природы. Но у нее никогда не получалось надолго отвлечь его от работы. Всего бы полчаса — и все его проблемы улетучились сами собой. После пяти лет, прожитых на природе, она уже больше никогда не сможет привыкнуть к душному и зловонному городу.
— Как твоя голова?
Она вздрогнула от удивления, обнаружив, что Густав, оказывается, уже стоит рядом с ней. На нем был белый махровый халат, а кожа блестела от ароматических масел, используемых в массаже. Его влажные волосы были зачесаны назад и морщинки, как по волшебству, разгладились, делая его намного моложе.
— Что? Ах, голова… Да я о ней уже забыла.
— Так ты не жалеешь, что сюда поехала? — осведомился Густав.
— Нет, что ты. Просто здорово, что ты взял меня с собой, — честно призналась Патриция.
Густав взял стул и сел рядом с ней, глядя ей прямо в глаза.
— Не похоже, что ты часто балуешь себя таким образом.
— Кто бы говорил!
Смеющиеся глаза Патриции вызывали в его обновленном теле самые разнообразные приятные эмоции. Интересно, надето ли на ней хоть что-то еще, кроме халата? Он был вовсе не прочь увидеть свою жену в костюме Евы, как когда-то. Густав на миг задохнулся от внезапного прилива желания. Никакой успех на работе не мог сравниться с тем счастьем, которое он ощущал когда-то рядом с Патрицией! Неужели за эти годы он растерял все, что ценил, что радовало его?
Коллеги нарекли его Волшебником за способность выходить из самых затруднительных и безвыходных ситуаций. Один потрясенный аналитик из центральной газеты даже восхищенно назвал его Художником. Но когда дело касалось его брака, его чудодейственные способности налаживать контакты с людьми куда-то испарялись.
Густав притих, погруженный в свои мысли, и Патриция много отдала бы, чтобы узнать, о чем он сейчас думает. Прежде чем она сообразила, что поступает не лучшим образом, она положила руку на его колено и легонечко сжала его.
— Ты что-то нахмурился. Что случилось? — ободряюще протянула она.
Смотря на ее маленькую ладошку, Густав с трудом сдержался. Если бы она знала, как ее прикосновение волнует его, заставляя страдать и ждать вновь и вновь этого мимолетного контакта!
— Я думал, может, мне стоит съездить куда-нибудь отдохнуть?
Ну вот и закончились разговоры о примирении. Ругая себя за доверчивость, разочарованная и огорченная Патриция быстро убрала руку. Чтобы скрыть свое смущение, она опять взялась за журнал и принялась листать его, не разбирая ни текста, ни иллюстраций.
— Я бы хотел, чтобы ты поехала со мной, — неожиданно сказал Густав.
С ним? В отпуск? Они еще ни разу не ездили вместе. Ее сердце ухнуло, будто она летела на самолете и попала в воздушную яму.
— А куда? — не показывая своей заинтересованности, спросила Патриция.
— На Великие озера. У моего приятеля есть там домик почти у самого берега Онтарио. Не могу пообещать тебе теплую погоду или голубое небо, но у нас будет много времени, чтобы поговорить обо всем на свете, мы можем прогуляться по берегу и лучше узнать друг друга.
— А когда ты хотел ехать? — словно бы из праздного интереса спросила Патриция.
Но Густав вздохнул с облегчением. Если она сразу же не отказалась, можно было не терять надежды.
— Завтра или послезавтра.
А про себя он подумал, что чем скорее это произойдет, тем лучше.
— Надолго?
Патриция рассеянно накручивала на палец прядь волос.
— Как мы с тобой решим. Дом будет пустовать до Рождества.
Взволнованная неожиданным предложением, Патриция вскочила и заходила по комнате, затем повернулась к Густаву. Она казалась совсем хрупкой на фоне гигантской пальмы в кадке за ее спиной.
— Послушай, может, мы просто тихо разойдемся? — жалобно спросила она. — Мы ведь обманываем себя, думая, что что-то еще можно исправить.
Тут уже и Густав не смог усидеть.
— Разве мы сможет быть в этом уверенными, если мы и не попробуем? А потом всю жизнь будем казнить себя за то, что отказались от шанса.
Патриция задумчиво стояла, сложив руки на груди, пораженная его откровенностью.
— Но, вспомни, всего несколько дней назад ты собирался жениться на другой женщине! — напомнила Патриция, не сумев скрыть обиду в голосе.
Густав вспыхнул от раздражения.
— Не думаю. Я наверняка пришел бы в себя до того, как совершил такую серьезную ошибку. Эстер не относилась к числу девушек, на которых женятся.
— Это ты сейчас так говоришь, — иронично заметила Патриция.
Густав потупил голову.
— Патриция, я признаю, что я основательно осложнил свою и твою жизнь. Но неужели ты живешь в идеальном мире, в котором люди не совершают ошибок?
Конечно же, нет. Одному Богу известно, сколько ошибок совершила она сама. Тем более несправедливо было винить за все Густава. Она посмотрела ему прямо в глаза и тяжело вздохнула.
— Ну хорошо, я поеду с тобой на Великие озера. Мы поговорим с тобой, проведем вместе какое-то время… Но я ничего тебе не обещаю и при этом настаиваю на отдельных спальнях.
— Это твое единственное условие? — спросил Густав, не скрывая усмешки.
Он был на седьмом небе от счастья. Он уговорил Патрицию поехать с ним в отпуск! Неужели будет труднее уложить ее к себе в постель, когда они уже будут там? Она пытается обмануть себя, делая вид, что между ними нет магнетического притяжения… Если бы те искры, которые летали между ними, можно было увидеть, сейчас бы они уже находились в эпицентре пожара.
