Дженнифер кивнула в ответ.
– У меня аж дух захватило, – призналась она. Рассказать ли ему о том, как она пробралась в дом? Она сомневалась в этом, но все же желание поделиться с кем-нибудь загадкой призрака на лестнице победило.
– Одно из окон на террасе оказалось незапертым. Я не смогла устоять перед искушением зайти в дом.
– Взлом и незаконное проникновение, – с усмешкой констатировал собеседник. – За это я мог бы сдать вас в полицию!
– Конечно, признаюсь, я слишком любопытна, – лукавым голосом произнесла Дженнифер, – но внутри я решила немного осмотреться. Я хотела поглядеть, нет ли там хороших картин. Может, там есть фамильные портреты или что-нибудь в этом духе... Но прежде чем я хоть что-нибудь обнаружила, в главном холле мне послышалось, как кто-то ходит по лестнице надо мной... и я с позором сбежала оттуда!
– Вероятно, это была миссис Мёрфи, – невозмутимо предположил Конн. – Иногда она заходит в Дэррили-Хаус, чтобы проветрить дом.
Дженнифер сразу скисла. Странно, но почему-то девушка чувствовала себя обманутой. Призраков все-таки не существует: Конн О'Кэррол признал в них людей из плоти и крови. Но так ли все просто? Разве могла такая крупная, полная дама, как миссис Мёрфи, сойти за бесплотное видение? Но Дженнифер не стала посвящать Конна в свои сомнения.
– Вам не стоило убегать, – продолжал Конн. – Она была бы только рада показать вам дом. Отчего бы вам не пойти вместе с миссис Мёрфи в следующий раз, когда она туда соберется? Я могу предупредить ее... Попрошу впустить вас посмотреть на картины. Хотя самые лучшие из них, должно быть, давно распроданы.
– Не знаю как вас и благодарить! – восторженно воскликнула Дженнифер. Все складывается просто как нельзя лучше! – Вы присматриваете за Дэррили-Хаус по поручению миссис Роан?
– Нет, дублинских юристов. Ключи хранятся в моем офисе. Вот так-то... – Он с добродушным видом махнул рукой. – Если желаете изучить картинную галерею Роанов, можете получить на это мое благословение.
И ни слова о ее подозрительном интересе к поместью! Девушка с облегчением вздохнула и заговорила о коттедже. Она похвалила Конна за хороший вкус, чем привела его в крайнее смущение.
– Надеюсь, вам здесь не слишком скучно, – сказал он.
– Совсем нет, я привыкла жить одна, – призналась Дженнифер. – Я уже давно живу так.
– Я знаю. Нэн мне рассказывала. Ваш отец недавно умер, так?
– На Троицу, – подтвердила девушка, смутившись от мысли о том, что миссис Куин пересказала кузену их разговор. Но в деревне всегда так, все сплетничают друг о друге.
– Тяжело потерять обоих родителей, – тихо сказал Конн. – Моя мама умерла этой весной... как ни странно, тоже перед Троицей.
– Мне очень жаль, – искренне сказала девушка. Конн внезапно поднялся и пошел к открытой двери. Прислонившись плечом к дверному косяку, он несколько минут молча смотрел вдаль.
– У нее была тяжелая жизнь. Так что можно сказать, она наконец отмучилась. Ведь в семнадцать лет она ослепла.
Конн сжал спинку стула с такой силой, что побелели костяшки пальцев.
– Это произошло в те времена, которые мы на зываем «смутными»... Правда, никто не хочет о них вспоминать. А для молодежи это и вовсе пустой звук. В предрассветный час тогда вдруг раздавался стук в дверь. Если ты открывал дверь и оказывался тем, кого искали... то наступал твой последний час. – Стул с грохотом полетел на пол. Неожиданно Конн резко сменил тему. – У вас скоро погаснет огонь, – бросил он, повернувшись к камину. Встав на колени, мужчина принялся раздувать раскаленный добела пепел. – Если правильно составить стопку из брикетов торфа, то огонь не потухнет ни днем ни ночью. В большинстве здешних домов камин горит не переставая с тех самых пор, как его впервые разожгли.
Но на самом деле камин сейчас не интересовал ни его, ни ее.
– В предрассветные часы раздавался стук в дверь, – тихо прошептала Дженнифер.
– Однажды моя мать открыла дверь палачам, – бесцветным голосом произнес Конн. – Она до конца жизни не могла себе этого простить. Ее отца вытащили из дома и пристрелили прямо у нее на глазах. И поэтому... она попросту ослепла. Истерическая слепота, – кажется, так врачи это называют.
– Боже мой, какой ужас! – охнула Дженнифер.
– Со временем слепота у мамы прошла. Она вышла замуж за моего отца, потом появился на свет я. Все шло прекрасно. Но потом мой отец погиб. Он упал с лошади и свернул себе шею. Мама снова ослепла. На этот раз слепота так и осталась с ней навсегда. С того момента я стал ее глазами.
Лучшие годы своей юности он посвятил уходу за больной женщиной. Он был предан матери до конца. А теперь он свободен... и может встречаться с Айлин Хартиган. Сможет она сделать его счастливым? Неожиданно у Дженнифер защемило сердце. Она вгляделась в сосредоточенное лицо Конна О'Кэррола, склоненного над огнем. Нет, он совсем не выглядит счастливым, решила девушка. Однако сильные мужчины умеют хорошо скрывать свои чувства. Вполне возможно, он действительно влюблен в эту Айлин.
– Идите сюда, – позвал Конн. – Я покажу вам, как сделать так, чтобы огонь горел в камине до самого утра. Девушка опустилась рядом с ним на колени. Она понимала, что сейчас Конн пытается забыть обо всем страшном, что было в его жизни и жизни его несчастной матери. И еще он не хотел, чтобы она его жалела. Дженнифер понимала, что он сейчас чувствует.
Она внимательно наблюдала, как мужчина выкладывает грубые куски торфа поверх горячего пепла.
– Прежде чем отправиться спать, – сказал он, – присыпьте эту левую кучку горячим пеплом и закопайте торф поглубже. Утром, когда вы снимете остывший пепел, те брикеты торфа, что лежат внизу, еще не угаснут. Вам будет нетрудно вновь развести огонь.
Пока они беседовали, солнце уже опустилось за горизонт. По гостиной пролегли длинные черные тени. Склонившись над камином, они вдруг оказались очень близко друг от друга. В глазах Дженнифер плясали отблески огня, щекою девушка чувствовала жар очага. Почему Конн вдруг заговорил с ней о матери? – думала она. Обычно его трудно бывает разговорить. Дженнифер обернулась к нему. На краткий миг их взгляды встретились и... Конн внезапно вскочил на ноги.
– Мне пора, – коротко бросил он.
Кататься на лодке по озеру в такой теплый летний день – истинное удовольствие. На воде пляшут сотни солнечных зайчиков, воздух чист и свеж, а ритмичные движения весел помогают позабыть о всех проблемах. Миссис Мёрфи, сидящая на носу «Мари-Луи», блаженно улыбнулась.
– Ну и подфартило мне сегодня! – сказала она. – Сижу себе спокойненько в лодке, вместо того чтобы топать по пыльной дороге несколько миль до Дэррили-Хаус.
